Что мешает нам стать конкурентной нацией?
С некоторых пор в поездах метро каждый день пассажирам настойчиво внушают, что беречь энергоресурсы — актуально и современно. Ничуть не оспариваю это утверждение, но сейчас пишу не о бережливости. Этот слоган снова навел на мысль о том, насколько же быстро мы привыкаем к хорошему и как сложно бывает от этого отвыкать.
Порой мы просто не замечаем, а может, не задумываемся, что государство, несмотря на отсутствие собственных энергоресурсов, высочайшую зависимость от внешних рынков, обеспечивает нам смехотворные по европейским меркам жировки, дешевый общественный транспорт, нормальные дороги, практически бесплатное здравоохранение, всеобщую занятость, льготы при строительстве жилья и много других социальных бонусов. Все это считаем само собой разумеющимся, а малейшие корректировки законодательства, продиктованные объективной реальностью и мировыми тенденциями, воспринимаем чуть ли не как личное оскорбление.
Недавно, к примеру, в обществе развернулась дискуссия вокруг новых правил выдачи больничных, согласно которым количество дней временной нетрудоспособности, оплачиваемых в размере 80 процентов средне-дневного заработка, увеличилось с шести до двенадцати. Тут же правительство обвинили в наступлении на “социальные завоевания трудящихся”. Предвидя упреки в свой адрес, скажу сразу: меня тоже касается данное постановление, поэтому давайте разбираться объективно.
Мы любим сравнивать себя со странами Европы. Но кто и где там получает что-либо даром? Практически во всех странах Запада для получения медицинской помощи и оплаты больничного необходимо оплачивать медицинскую страховку, недешевую даже по их меркам. К примеру, в Германии (вчера специально уточнил по телефону у знакомых) ее средняя стоимость обходится человеку в 170—200 евро в месяц, еще столько же должен заплатить работодатель. И это помимо других социальных выплат. В США годовая медицинская страховка на семью обходится более чем в 12 тысяч долларов. В Швеции, которая слывет образцом социального государства, первые три дня больничного вообще не оплачиваются, полноценная оплата начинается где-то через неделю. Поэтому болеть там крайне невыгодно, иначе не заработаешь даже на обязательные страховки и налоги.
А вот еще любопытный факт. Подсчитано, что врачей у нас на 10 тысяч населения вдвое больше, чем в странах ЕС. Но если там на каждого жителя в среднем приходится по три-четыре посещения врача в год, то у нас по 12—13. Цифра, конечно, усредненная, и если одни попадают к доктору раз-два в год по необходимости, то другие захаживают туда чаще, чем на работу. Отсюда и бесконечные очереди в поликлиниках, и невозможность оказания полноценной квалифицированной помощи тем, кто в ней нуждается.
Не меньше возражений вызвало и предложение о введении пошлины для выезжающих за границу. Но ведь речь не идет о простых туристах, а лишь о тех, кто ездит за импортными шмотками чуть ли не каждую неделю. И, наверное, вполне справедливо, чтобы при этом они уплачивали в казну своеобразный налог. Иначе что же получается? Пока одни работают в своей стране, исправно платят налоги, продают на экспорт продукцию и пополняют бюджет государства, другие вывозят эту валюту за границу, тем самым кормят дядю Сэма, но при этом пользуются всеми социальными благами, которые предоставляет государство: хотят платить дешевую коммуналку, ездить по хорошим дорогам, бесплатно лечиться, учиться. А где же отдача?
Чего скрывать, немалое количество наших граждан, особенно среди молодежи, живет нынче по принципу: зарплату хочу получать, а не зарабатывать. Сначала пусть государство мне даст, желательно все и сразу, а потом я подумаю, сколько я отдам. Такая вот странная философия. Но госбюджет-то один, и чем мы его наполним, то из него и возьмем. В бушующем мире рынка Беларусь не может оставаться райским островком всеобщего собеса.
Кстати, когда мы киваем на высокие стандарты жизни в западных странах, нелишне помнить, что при прочих факторах тамошние ставки подоходного налога достигают 35—45 процентов. В ряде стран, в том числе у благополучных скандинавов, почти половина зарплаты, а то и больше уходит на уплату налогов и прочие социальные платежи. А знаете ли вы, что коммунальные услуги в той же Германии обходятся среднестатистической семье приблизительно в 300 евро? Как говорится, почувствуйте разницу.
Сегодня всем и каждому важно понять, что государство — не бесконечный донор, а партнер, создающий условия для роста благосостояния граждан. Задача власти в том, чтобы активно развивать социальное партнерство, обеспечивая рациональный баланс интересов государства, общества и личности. Пока же, к сожалению, многие мыслят иными категориями. В собственной квартире наводим безупречную чистоту, а подъезды превращаем в помойку. Вместо того чтобы стремиться туда, где есть возможность заработать, пройти переобучение, повысить квалификацию, сидим и критикуем власть за мизерные пособия по безработице. А как вам такая статистика: оказывается, каждый третий подопечный домов инвалидов и престарелых имеет семью, детей. Почему здоровые дети отдают на содержание государства своих стариков?
Это же касается и социальной ответственности бизнеса. Активным и предприимчивым дали возможность заработать. И многие честно выполняют свои обязательства, неся при этом немалую социальную нагрузку, помогая детским домам, школам, пансионатам для престарелых. Но ведь немало и таких, кто предприимчивость обернул исключительно в свою пользу. О каком социально ответственном бизнесе может идти речь, если на предприятии даже не слышали о таком понятии, как соцпакет для собственных сотрудников, а зарплату выдают в конвертах? Разве может такой предприниматель требовать от государства каких-то льгот и преференций?
Если мы хотим стать конкурентной нацией, то эту психологию надо изживать, научиться не только брать, но и отдавать. Социально ориентированную политику никто не отменял, и государство по-прежнему будет помогать там, где без этого не обойтись. Но злоупотреблять заботой тоже неправильно. То, что под силу сделать самому человеку, должен сделать он сам. Именно в этом заключается подлинная справедливость. Или у вас другое мнение?
