Изучаю данные очередного мониторинга Федерации профсоюзов Беларуси об отклонениях в режиме работы предприятий и организаций. Не тайна, что объективные экономические проблемы заставляют руководителей задумываться о том, как оптимально выстроить работу. Одни вынуждены сокращать рабочее время, другие предлагают персоналу отпуск. Уже то, что федерация следит за ситуацией, говорит о том, что профсоюзы не уходят от участия в решении насущных проблем. И все же нынче как никогда обретает актуальность проблематика защиты прав трудящихся. Об этом наша беседа с председателем ФПБ Леонидом Козиком.
— Леонид Петрович, согласитесь, есть проблема в том, что на некоторых предприятиях положение людей стало тяжелее. Чем здесь могут помочь профсоюзы?
— На то, что могут возникнуть проблемы, мы обратили внимание еще в конце лета прошлого года. Когда СМИ запестрели сообщениями о проблемах в экономике США, Европы, можно было предположить, что и нас они стороной не обойдут. Об этом мы предметно говорили на президиуме федерации в октябре. А когда влияние мирового кризиса стало проявляться все более явно, в декабре созвали пленум федерации. На нем приняли уже конкретные решения, как действовать. Суть работы увидели в том, чтобы объединить усилия Правительства, профсоюзов, нанимателей и работников. Проблемы объективны. Перекладывать ответственность за них на кого–то было бы неправильным. Это только добавит напряженности. Поэтому мы предложили своим профкомам обратиться к руководству своих предприятий. Вместе рассмотреть рабочие планы на 2009 год. А затем пойти к людям и честно рассказать о том, что их ждет.
— И как руководители отнеслись к такой идее?
— С пониманием. Радует, что они не расценили это как вмешательство профсоюзов в деятельность администраций. Наоборот, увидели в нас надежного партнера, который готов поддержать, разделить ответственность за работу предприятий. В этом, кстати, как раз и смысл того, что мы называем социальным партнерством.
— И каков результат?
— Согласитесь, кризис лишь отчасти обусловлен объективными экономическими причинами. А дальше его величину определяет психологическая составляющая. Он усугубляется, когда пугает неизвестность. Посмотрит человек телевизор, почитает газеты — масса негативной информации со всего мира. Там сокращения, там забастовки, там беспорядки. И он обязательно задумается: а что будет с моим заводом? С моим рабочим местом? Какая будет зарплата? Как буду кормить семью? Такие мысли настроения не добавляют. И вот в коллектив приходит руководитель с профсоюзным активистом, показывает реальную картину. В январе — феврале, например, отработаем в полном объеме. Есть оплаченные заказы. На второй квартал покупатели от поставок пока отказались. Возможно, придется работать меньше. И так далее. Такие встречи прошли на многих предприятиях. Не только на флагманах — МАЗе, МТЗ, Гомсельмаше и других. Но и на средних и малых. После я посетил некоторые из них. Там нормальное рабочее настроение. И я уверен, именно такие откровенные беседы руководителей, профсоюзного актива со своими людьми помогают сохранять стабильную обстановку в коллективах. Люди видят перспективу. Могут строить планы на будущее. А значит, и работают с отдачей. Это уже большое дело.
— Однако даже знание не может полностью избавить от неудобств. Это к вопросу об оптимизации работы предприятий...
— Именно поэтому, когда мы вырабатывали единый план действий с нанимателями, решили, что нужно избегать сокращений. Сразу ушли от каких–то общих подходов. Такие идеи тоже высказывались. Например, перейти на семичасовой рабочий день. Но это не тот случай, когда всем необходимы одни лекала. Я всегда говорил, что лучше руководителя никто не сможет придумать, что лучше для его предприятия. Где–то удобнее сократить рабочую неделю, где–то отпустить людей в отпуск, кто–то проводил на заслуженный отдых пенсионеров. Мы, кстати, разработали специальные рекомендации для профкомов о том, как работать в нынешних условиях. Там детально расписаны конкретные жизненные ситуации и как в них действовать. Это очень помогает. Главное, чтобы любое действие администрации обсуждалось в трудовых коллективах. И тогда люди отнесутся к нему с пониманием. Сужу об этом по обращениям граждан в федерацию. Это очень тонкий индикатор. Если на каком–то предприятии проблемы — сразу поток жалоб. Пока их нет. Надеюсь, и не будет.
— Сокращение рабочего времени — это относительно мягкий вариант. Но есть и другое суждение. О том, что если на предприятии избыток рабочих рук, то эффективнее будут все же сокращения. А освободившихся людей нужно переучивать на новые специальности.
— Вариант переквалификации мы тоже не сбрасываем со счетов. Не вижу в нем ничего плохого. Мы всегда говорили руководителям: если нет возможности держать человека, нужно научить его делать ту работу, которая необходима. Однако тут возникает другой вопрос. Кризис ведь не вечен. Он закончится, и предприятия войдут в обычный режим работы. А то и еще в более динамичный. Опять потребуются специалисты. А где их взять? Если вы переучите рабочего на бармена, обратно к станку он уже не вернется. Даже если захочет. Он утратит квалификацию. Человек, который долго не работает по специальности, неизбежно теряет навыки. Особенно в тонких рабочих профессиях. Например, таких, как координатор–расточник, оператор оборудования с числовым программным управлением. Даже слесарь–инструментальщик или лекальщик...
Да, оптимизировать работу предприятий в кризисный период — задача важная. Но надо смотреть дальше. Если мы сегодня не сохраним коллективы, специалистов, школы, то потеряем очень много, когда рынки оживут. Поэтому сокращения с последующим переучиванием людей — мера приемлемая. Но только в том случае, если нет иных вариантов.
А вообще, нужно научиться заглядывать еще дальше. Сегодня мы размышляем о том, что будет через год, через три — пять лет. Но не задаемся вопросом о том, что будет через тридцать и пятьдесят. Нынешний кризис необходимо воспринимать как науку. Ведь он обнажает слабые стороны. Мы увидели те отрасли, которые наиболее подвержены колебаниям мировых рынков. И те, которые сохраняют стабильность вне зависимости от внешних факторов. Поэтому сегодня нужно размышлять о том, как выстраивать экономику будущего. Чтобы ее опорой были действительно стабильные направления.
— Ну а здесь я спрошу о том, что называется непроизводственными активами. Почитал новости на сайте ФПБ. Только в мае речь шла о двух социальных объектах: открытии жилого комплекса на турбазе «Высокий берег» и нового корпуса в профсоюзном санатории «Криница». Неужели по нынешним меркам это оправданные инвестиции?
— Нам с советских времен досталась в наследство профсоюзная инфраструктура отдыха. Да, современным меркам туризма пока еще соответствует не каждый наш санаторий. Но разве это повод их бросать? Ну развалятся здравницы. Кому от этого станет лучше? Персоналу, оставшемуся без работы? Людям, утратившим возможность оздоровиться по приемлемой цене, не выезжая из страны? В той же «Кринице» великолепные источники минеральной воды, уникальная программа грязелечения. Я вот с московскими гостями недавно разговаривал. Спрашивал: что вас сюда привело? Отвечают: уровень медицинского обслуживания. Понимаете, нам удалось сохранить коллективы специалистов в таких учреждениях. Школы, методики... Не хватает подчас одного — комфорта проживания. Поэтому и ставится задача — не только восстановить, но и вывести на новый, современный уровень профсоюзную инфраструктуру отдыха.
— Такие проекты быстро окупаются?
— Мы пока ставим вопрос иначе: сделать наши санатории, дома отдыха самоокупаемыми. Чтобы они не тянули на свое содержание деньги федерации, отраслевых профсоюзов. А здесь простая формула: не будем обновлять базу отдыха — не получим гостей, которые захотят оставить здесь свои деньги. Не просто оставить, а заплатить за приличный сервис и услуги, которые больше нигде они не смогут получить. И, заметьте, обновление корпусов — это видимая сторона перемен. Вот было в «Кринице» 260 трех– и четырехместных номеров, стало 150 одно– и двухместных. Это уже не советское санаторное общежитие. Это приличный отель. Соответственно меняется и отношение персонала к работе.
Скажу больше. Мы размышляем о том, чтобы «Криница» и соседний санаторий «Белорусочка» в 2014 году принимали гостей чемпионата мира по хоккею. До главной площадки соревнований — комплекса «Минск–Арена» — 7 минут езды. Питание, медицинское обслуживание — все на месте. Думаю, в период чемпионата мы сможем здесь принять до тысячи человек. Это будет наш экзамен. Ну а до соревнований и после здравница работает на наших людей. Члены профсоюза получают ощутимую скидку. Здоровый отдых, хорошее настроение — это тоже наш ответ кризису. Мы ведь с этого начинали разговор?
— Леонид Петрович, еще одна важная тема. Вы много говорили о консолидации усилий. Скажите, а как в нынешних условиях действуют профсоюзы, которые называют себя независимыми?
— Да, в стране есть около пяти тысяч человек — членов профессиональных союзов, не входящих в нашу федерацию. Много это или мало? Если учесть, что мы объединяем порядка 4 миллионов человек, наверное, мало. И такие профсоюзы какой–то стратегической роли не играют. Но люди, которых они объединяют, — тоже наши граждане. Они тоже нуждаются в защите своих прав. Хотя лидеры таких структур чаще занимаются другими делами. Там больше политики. Они шумят. Упрекают нас. Дескать, профсоюзы не должны заниматься ни экономикой, ни социальной сферой, а наблюдать со стороны и все время ругаться с Правительством и нанимателями. Но от такой позиции мы отказались еще в 2002 году, декларировав курс именно не на конфронтацию, а на социальное партнерство. Он оправдал себя. И то, что раньше нам ставили в упрек, сегодня пытаются применять многие профсоюзы мира.
Были со стороны «независимых профсоюзов» попытки расшатать ситуацию и сейчас. Но после нашей работы в коллективах места им там уже не нашлось. Люди все знают и понимают. К простой болтовне не прислушиваются. И сейчас «независимые профсоюзы» затихли. Мы их не видим и не слышим. И насколько я понимаю, они сейчас в раздумьях, как перестроить свою работу. В нынешней ситуации, когда государство активно развивает все векторы внешней политики, их роль сводится к нулю. Потому что она, по большому счету, сводилась к одному — поставлять негативную информацию зарубежным кураторам. Но это уже неактуально. Там отпадает необходимость получать такую информацию. Она все чаще мешает нормальной работе. И наши «независимые» видят, что от их услуг постепенно отказываются. Уменьшается финансирование, меньше приглашают на разные конференции. И теперь они думают, куда же податься? Всегда были против федерации. Против государства в целом. Сегодня вот и на Западе мало кому нужны. А жить–то нужно здесь.
И я вас уверяю, может исполниться то, к чему я призывал все последние годы. Говорил: приходите, давайте работать вместе. Я специально подсчитал: 37 раз говорил об этом в разных выступлениях. Пока не идут. Но надеюсь, нынешняя ситуация заставит их думать более прагматично. Слышал, некоторые из них уже говорят, что готовы работать на восстановление Беларуси в системе торговых преференций ЕС. Когда–то не без их активного участия нас из нее исключили. Что ж, будут работать на благо государства и граждан — я только «за». Мы им даже билеты оплатим, если нужно куда–то съездить за хорошим результатом. Мы ведь всегда последовательно выступали за единство профсоюзного движения. Но на платформе, которую разделяет большинство. Сегодня это платформа ФПБ. И она открыта для плодотворного сотрудничества с любыми структурами. Главное, чтобы оно развивалось в интересах людей и страны.
