Вызов судьбы
Сразу после рождения второго сына супруге Светлане врачи поставили неумолимый диагноз: боковой амиотрофический склероз. Болезнь, которая обездвиживает и удушает. Прогноз был беспощаден: «Вы умрете, вам ничего не поможет. Живите здесь и сейчас». Буквально за пару месяцев она оказалась в коляске.
— Я спокойно отношусь к ударам судьбы, — говорит Илья. — Тяжело. Больно. Но меня сложно растоптать так, чтобы я не поднялся.
Он принял вызов, разбирался в особенностях течения болезни, симптомах, ходил по специалистам, надеясь на ошибку в диагнозе. И все это с грудным ребенком на руках. Год жизни прошел как в тумане. Подгузники, колики, смеси-бутылочки, прививки, бессонные ночи… У жены не было сил даже на руки взять малыша. «Как ты это все пережил?» — не представляли друзья. Для него это было само собой разумеющимся, а не геройством. В самые тяжелые моменты плечо подставляли его родители. За уточнением диагноза он полетел даже в Израиль.
— Врачи и там сказали: «Ничего не сможем», — говорит Илья. — Но это был шанс, и мы без сожаления его использовали, потратив все семейные сбережения. Глотнули морского воздуха, погуляли по Тель-Авиву, я катал ее 5 километров от гостиницы до моря, а по пути — в музей современного искусства.
Через месяц Светлана написала последнее сообщение в телефоне, а через два ей стало трудно дышать.
— Понимание, что я не соответствую стереотипам, стало закрадываться при походах по больницам. Врачи удивлялись, думали, что я ее брат, а не муж. Зачастую слова поддержки говорили именно мне, а не жене. А у меня не было времени на переживания. Ни мыслей, ни эмоций. Я нырнул в этот круговорот забот. На моих руках оказались два человека, маленький и большой, которые требовали ухода: покормить, помыть, переодеть, погулять. Я просто делал, что должен. В момент острого кризиса, когда жена уже задыхалась и ее положили в паллиативное отделение, она плакала и просила, чтобы я никому не отдавал ни ее, ни детей. Сказал: «Я ложусь с ней!» «Ладно, — пожали плечами врачи, — но кормить вас там никто не будет». Был момент, за сутки до того, как привезли дыхательный препарат, я всю ночь нажимал ей на грудь, чтобы она могла сделать выдох и вдох. Когда состояние стабилизировалось, она спала днями и ночами. И целыми днями спал я. Тогда впервые почувствовал, что и сам на пределе.
Отец-одиночка двоих сыновей: «Я стараюсь создать им условия и не мешать».Илье удалось отвоевать у болезни еще полгода. У детей была мама. И был пример взаимоотношений.
На помощь приезжали подруги жены. В шесть рук ее мыли, одевали, делали макияж, чтобы она была красавицей и не впадала в уныние.
— Все удивлялись, что Светлана до последней минуты старалась шутить и не терять жизнелюбия, — вспоминает Илья. — Хотя, как человек с техническим складом ума, она сразу просчитала, когда все закончится…
«Главное — не отбить желание»
Младшему Захару было 1,5 года, когда мамы не стало. У Ильи было ощущение, будто его на пару лет вырвали из жизни, а потом вернули, но уже другим.— Мой мир обнулился. Остались дети. А все остальное — работа, имя, клиенты — этого всего нет. До болезни я работал в фирме, устанавливал элитную сантехнику. У меня был ненормированный график, когда брал заказ и мог работать по 12 часов, уезжать в командировки. Теперь же — сад-школа. Элементарные обязанности: приготовить, убрать, постирать. Не могу уехать на целый день. Меня ждут дома. Поэтому ищу подходящие финансовые проекты.
Быт не сильно тяготит. С готовкой проблем меньше всего: купил, говорит, несколько килограммов замороженных голубцов и доставай по мере надобности. А вот бесконечная стирка и сортировка одежды сжигают кучу нервных клеток.
С мальчишками Илья как лучший друг. Называет их «мои бандиты» и позволяет быть самостоятельными, совершать ошибки и набивать шишки. Младший вообще папин сын, даже мамой его иногда называет. В свои 4 года может приготовить яичницу, салат, блины.
— Находил — объяснял, как папе было страшно. Стараются меня больше не пугать.
Школьные вопросы с десятилетним Тимофеем Илья решает просто:
— Вместе с ним не учусь. Как поработал — то и получил. Был момент, когда сын пытался переложить на меня ответственность за двойку: мол, ты же меня не заставил сделать уроки! Говорю: это только твой успех или неуспех. Нужна помощь — спроси. А стоять над тобой и заставлять не буду! Мне было важно, чтобы он хотел сам искать знания, а не под гнетом. Оценки — дело второстепенное. Главное, не отбить желание.
У мальчишек куча домашних питомцев. Благо частный дом в Михановичах под Минском, есть место и для кота, и для собаки, и для черепах. Одно условие: уход за ними не перекладывать на папины плечи. Илья вспоминает, как старшему сыну бабушка с дедушкой подарили на день рождения крысу, а Тимофей, натешившись, забыл про нее на пару дней. Когда вспомнил, она едва дышала. Он в слезы: «А что же будет? А как помочь?» Развел сладкой воды, из шприца ее отпаивал по капельке, отогревал. И грызун ожил. Теперь у него и вода, и еда каждый день. А у Тимоши урок на всю жизнь: ты в ответе за тех, кого приручил.
— Я не отец-разотец, — скромно замечает Илья. — И хватает моментов, когда я недоволен собой. Потому что они копируют меня. А себя переделать не так-то просто. Когда самому не хватает самодисциплины, чего на ребенка пенять? Я тоже порой нахожу оправдания своим заброшенным делам: голова болит, подождет, устал. А потом и сын заявляет, что музыкальная школа ему надоела, бросает. Лень, говорю, это не аргумент, отложим решение до сентября. Главное, найти занятие по душе, тогда и внутренние силы найдутся.
