Каждый, кто побывал в запретной зоне в первые дни аварии на ЧАЭС, забыть этого не сможет
Двадцать пять лет тому назад, после аварии на четвертом энергоблоке Чернобыльской атомной электростанции, организованные подразделения сотрудников милиции и пожарной охраны МВД БССР экстренно стали прибывать в район бедствия. В июне—июле 1986 года в деревне Стреличево Хойникского района в составе сводного батальона Минской высшей школы МВД СССР (ныне — Академия МВД Беларуси) в тридцатикилометровой зоне нес нелегкую службу и я.
Готовились основательно. В зону особого внимания отобрали наиболее подготовленных офицеров и слушателей. Поужинав сухим пайком, на первое неординарное дежурство уходят в ночь добровольцы. Среди них офицеры Г. Шидловский, Ю. Гостевский, Г. Дворник, курсанты Б. Андроцкий, В. Кулич, С. Комаров и другие.
Дежурство длится двенадцать часов. Нелегко ночью. На пустынных улицах — ни звука, ни огонька. Лишь уверенные шаги патрульных да четкие рапорты старших проверяющих. От луча фонарика прячутся в темень дворов голодные, неприкаянные коты и собаки. Дико. Непривычно.
Не легче и днем. Под палящим солнцем в полной выкладке бдительно несет службу личный состав вторых и третьих курсов. Так и хочется снять респиратор. Но каждый понимает: собственное здоровье – дело далеко не личное.
В первые дни комбат В. Комар, начальник штаба В. Ананич и другие офицеры спать ложились далеко за полночь. Сложность поставленных задач требовала вдумчивого и основательного подхода ко всем мелочам службы и быта. Оперативная обстановка иногда менялась чуть ли не ежечасно.
В деревне Дворище и городском поселке Комарин располагались еще два подразделения. Жизнь там тоже шла размеренно, но не без сюрпризов. Курсанты В. Ступанов и А. Калиновский вместе с майором М. Урбаном заступили как-то на очередное дежурство в деревне Пирки. Полуденный зной буквально валил с ног. Во флягах давно кончилась вода, а из колодца пить нельзя: опасно. И вдруг — звук мотора. Кто это? В деревне ведь посторонних быть не должно.
Одним махом преодолев забор, ребята помчались к сараю, откуда доносился рокот мотора. Выяснилось, что это местные пытались угнать чужой мотоцикл. Одни пробираются в зону, чтобы забрать оставленные впопыхах документы, сберкнижки, а другие мародерствуют. Не будь там в тот момент милиции, такая бы вакханалия началась!
Радиация тем и коварна, что ее не сразу ощутишь. Трудно было втолковать эту истину тем, кто сумрачными вечерами «протискивался» сквозь наши заслоны в зону отселения, чтобы прихватить кое-какие пожитки. Там, где вчера еще белели на воротах и парадных дверях тщательно наклеенные контрольные бумажки, завтра их можно было и не обнаружить! Думай-гадай потом: хозяин здесь распоряжался или злодей? Приходилось тщательно изучать все следы, фиксировать мелочи, сообщать о каждом таком случае местной милиции, самим вести разбирательство с задержанными в запретной зоне. А таких, к сожалению, было немало.
Но не службой единой жили мы в те напряженные дни. В свободное время (а назвать его таковым можно было лишь весьма и весьма условно) офицеры и курсанты ухаживали за братскими могилами, помогали ветеранам войны и труда, престарелым и инвалидам, косили сено и убирали созревший колхозный урожай, ремонтировали классы и учебные кабинеты в сельских школах, давали шефские концерты.
Как-то незаметно, будто самой природой предначертано, уходят потихоньку в мир иной мои чернобыльские сподвижники. Нет уж среди нас комбата Валерия Фомича Комара. Кроме Чернобыля, мы вместе несли службу еще и в Ереване в тяжелые дни межнациональных конфликтов. Я никогда не видел на его лице ни усталости, ни недовольства, если сверху поступала команда. Ответ всегда был единственный: «Есть!»
А сколько радиации принял на себя беспокойный и вездесущий Вася Липень, в то время заместитель командира по связи. До последнего вздоха старался выжить, во многих лечебницах побывал. Жить без тревог для его кипучей натуры было абсолютно противопоказано. Нет оптимиста и неукротимого весельчака Геннадия Шидловского.
Не стало недавно замполита батальона Владимира Иосифовича Подреза, с которым мы исколесили всю тридцатикилометровую зону на стареньком газике под управлением вольнонаемного водителя Владимира Кутеня. Чуть раньше ушли на вечный покой заместитель начальника школы по строевой части Артур Грамковс, хозяйственник Василий Колесников, помощник по дежурной части Николай Федотов, автомобилист Николай Герасименко, доктор Владимир Бровиков, командир отдельного подразделения Сергей Бабовоз.
В чернобыльской зоне отселения была проделана титаническая работа по охране оставленных жителями поселений от варварских поползновений всякого сброда. Личный состав батальона имел в своем арсенале таких великолепных и, слава Богу, поныне здравствующих офицеров, как Дмитрий Колбасин, Николай Комяк, Леонид Шинкаренко, Александр Бурдзевицкий, Григорий Григораш, Александр Рустоход, Владимир Веников и многие другие.
