Дела спецгруппы чекистов «Вторые», действовавшей в годы Великой Отечественной войны на территории Белоруссии и Украины, долгие годы сопровождал гриф секретности. Лишь недавно о ней стали говорить публично. Однако и в известной информации оставались полубелые страницы. Одна из них — первый командир отряда Павел Качуевский, чья судьба и гибель полно открылись только сейчас.
На днях в затерянной в лесах маленькой деревушке Кляпин Кормянского района, в которой всего 30 жилых дворов, произошло большое событие. На стене местной школы гомельские чекисты установили мемориальную плиту памяти Павла Павловича Качуевского, командира специального партизанского отряда имени Дзержинского, а в народе — спецгруппы НКВД «Вторые». По этому случаю собралась вся деревня.
— Имя, конечно, было известное, — рассказывает сотрудник пресс–группы областного управления КГБ Светлана Крицына. — Эти факты неновые: заброшен в тыл, руководил спецгруппой, погиб во время боя на границе Гомельской и Могилевской областей. Но где именно находится его могила, удалось установить только этим летом.
А дело было так. Чекисты занимались благоустройством мест захоронения родителей Героя Советского Союза Николая Зебницкого, который после гибели Качуевского возглавил отряд. Зебницкий прошел всю войну, вернулся в Белоруссию, работал в органах госбезопасности Гомельской области, в городе над Сожем и был похоронен... Волею случая участником этих работ оказался бывший сосед Зебницких, в те далекие годы мальчишка–подросток.
— Мы жили в одном подъезде, — рассказывает гомельчанин Григорий Кожемякин. — Так получилось, что после благоустройства могил родителей Зебницкого я оказался на митинге, который проводили сотрудники КГБ. Там они стали рассказывать о спецотряде «Вторые». Произнесли фамилию — Качуевский. «Павел Павлович?» — переспросил я. «Откуда вы знаете?» — тогда уж они удивились.
Эта фамилия запомнилась ему с 70–х годов прошлого века. В деревне Кляпин возводили новую сельскую школу, а Кожемякин — начинающий инженер — отслеживал работы. Тогда же, изучая окрестности, наткнулся в лесном массиве на холмик, который венчала табличка: «Павел Павлович Качуевский, командир партизанского отряда». Обо всем этом он и поведал чекистам. На поиски отправились вместе. Долго искать не пришлось. В Кляпине до сих пор помнят щупленького подтянутого командира «Вторых» и точно знают, где он похоронен: могила теперь на «разросшемся» сельском кладбище.
— Рассказы старожилов до сих пор на слуху, — делится известными ей воспоминаниями Ольга Кудрявец, заместитель директора Кляпинского учебно–педагогического комплекса детский сад — средняя школа. — Говорят, что бойцы спуску фашистам не давали. За Качуевского, например, немцы сулили усадьбу, 20 гектаров земли, 100 тысяч марок, лошадей и четыре коровы...
Как парень из украинского села Чумаковка Днепропетровской области стал чекистом — нет об этом сведений в открытых архивах. Его официальная биография начинается с Москвы, с первых месяцев Великой Отечественной войны. Тогда 23–летний сотрудник НКВД был заброшен во главе спецгруппы в Смоленскую область. Получив ранение, Качуевский вернулся в Москву. Здесь и познакомился с Натальей Спировой, студенткой Государственного института театрального искусства... Благодаря книге, написанной ее матерью Александрой Спировой, это ныне — открытая страница: «Появился в ГИТИСе бывший студент Петя Громцев, да не один — вместе с командиром партизанского отряда, действовавшего в глубоком тылу Белоруссии, Павлом Качуевским, который был ранен в ногу и ходил, опираясь на палку. Пал Палыч — так ласково называли партизаны своего командира. Так его представили и нам с Наташей... И вот однажды Наташа сказала:
— Мама, я выхожу замуж за Пал Палыча.
Устроили партизанскую свадьбу — ребята взяли пайки вперед, и праздник длился три дня: не все могли прийти сразу... Наташа через некоторое время написала товарищу письмо:
«Я очень счастлива с ним... Знаешь, у меня такое чувство, что мы уже 100 лет женаты и всю жизнь друг друга знаем. А то иногда он спит, а я смотрю на него и думаю: как это все странно — жили два человека на свете и никогда не встречались, и ничего не слыхали друг о друге и так могли и пройти по жизни мимо и не встретиться... А теперь вот — он мне самый родной и близкий на свете. Когда я говорю это Пал Палычу, он со своей решительностью заявляет: «Чепуха, не может этого быть, чтобы я тебя не встретил, непременно бы встретил, на дне морском нашел бы...»
В конце марта 1942 года Качуевский был заброшен на Гомельщину, где возглавил спецгруппу «Вторые». Отряд базировался близ деревни Кляпин Кормянского района: глухие леса, река Сож, возможность держать в напряжении немецкие гарнизоны Гомельской, Могилевской, Полесской областей... В июле появились данные о том, что у деревни Пильня Краснопольского района проследует немецкий генерал с пакетом секретных документов о состоянии ряда частей армии противника. Москва была заинтересована в удачном исходе операции. «Вторые» получили задание: документы добыть. Накануне в отряд прибыла группа ребят, прошедших подготовку в московской диверсионной школе. Среди них была и Юлия Холопова, ныне гомельская пенсионерка.
— После выброски мы следовали в другой отряд, но по пути встретились со спецгруппой Качуевского, — вспоминает она. — По всему было видно, что к молодому командиру относятся очень уважительно. Не преминули нам рассказать, что Пал Палыч только женился. Супруга в Москве... Попросили подключиться к операции. Бойцы Качуевского ждали фашистов в начале деревни, а мы страховали в конце — на кладбище.
Бой шел до последнего. Одним во что бы то ни стало нужны были документы, другим — нельзя было их потерять.
— В том бою разрывной пулей и ранило Качуевского, — у Юлии Георгиевны дрожит голос. — Вместе с подругой на подводе мы повезли Пал Палыча в Кляпин. Надеялись, что выживет. Он все пить просил. Мы и поили, а нельзя было. Похоронили неподалеку от деревни. Хоть в Кляпине и базировался немецкий гарнизон, делали это со всеми воинскими почестями и табличку поставили.
Табличка сохранилась и после войны. Когда решали вопрос перезахоронения в братскую могилу, Пал Палыча не тронули. А на построенной деревенской школе повесили табличку о том, что у деревни базировалась спецгруппа Героя Советского Союза Павла Качуевского. И только сейчас узнали, что к званию Героя его не представляли. Командир был награжден посмертно лишь орденом Отечественной войны I степени. Наташа Качуевская пережила супруга всего на пять месяцев. После гибели мужа она добилась отправки на фронт. Под Сталинградом ей пришлось перевозить из–под огня в тыл раненых. Попали в засаду. Когда приблизились фашисты, Наташа сорвала с гранаты предохранитель... После войны повсеместно появились пионерские отряды имени геройски погибшей москвички, в школах открылись музеи, в честь ее назвали малую планету 2015 и улицы в разных городах страны. В Москве, правда, такой улицы уже нет. В 1993 году ей вернули историческое название — Скарятинский переулок. А в кормянском Кляпине главная улица по–прежнему носит имя Пал Палыча. Только деревня становится все меньше...
Фото автора и управления КГБ Беларуси по Гомельской области.
P.S. Автор благодарит пресс–группу УКГБ за помощь в подготовке материала.
Звонок в центр образования № 1239 города Москвы
— У нас был создан и действует до сих пор музей Натальи Качуевской, — рассказала заместитель по учебно–воспитательной работе центра Людмила Панкова. — Она жила с мамой в нашем районе. И сейчас проводим экскурсии для ребят. А вот о Павле Качуевском известно мало, информации практически нет.
