Конечно, с каждым более холодным и ненастным днем рыбалка становится все больше “трудовой”, однако в этом и заключается ее прелесть. Чем холоднее и прозрачнее делается вода, тем осторожнее и привередливее ведет себя рыба и тем большее значение для успеха рыбалки приобретают те мелочи, на которые еще неделю-другую назад и внимания-то не обращал.
Взять, например, оснастку. Вернее, не всю ее, а только поводок. Несколько лет назад я столкнулся с ситуацией, когда рыбалку спасла только замена монофильной лески на флюорокарбоновую. Пока температура воды не опустилась ниже 10 градусов, я успешно пользовался коротким 15-сантиметровым поводком, связанным из нейлоновой лески сечением 0,1 мм. Но прошла неделя, температура воды понизилась до 7 градусов, и на очередной рыбалке я долго не мог приспособиться к постоянным “приседаниям” поплавка, после которых приманка на крючке оказывалась слегка примятой и больше не воспринималась рыбой.
Было очевидно: рыба излишне осторожничает. Она стоит на прикормке, но приманка на крючке кажется ей подозрительной. Исправить ситуацию удалось после того, как я решился поставить флюорокарбоновую леску. Попробовав рыбачить с новой леской, к своей радости, я обнаружил, что, кроме увеличения количества результативных поклевок, приятно увеличился и размер клюющей рыбы.
Еще одним “сюрпризом” переходного сезона явился эффект переоценки вида приманки на крючке. До середины ноября меня вполне устраивал набор приманок, состоящий из мятого ржаного хлеба, мелкого земляного червя и опарыша. Для разведки, есть ли в выбранном мною месте рыба, я обычно пользовался опарышем. Рыба на него клевала исправно, порой даже без предварительного закармливания.
Однако с похолоданием и одновременным незначительным подъемом уровня воды (на 5 см) изменились и вкусовые предпочтения рыбы. Опарыш стал для нее вообще неинтересным, зато самыми любимыми сделались мотыль и мелкая личинка стрекозы (наяда). И если мотыль — приманка привычная, то личинка стрекозы до этого числилась в моем арсенале как нечто экзотическое. Видимо, предзимний подъем воды несколько разбудил этих насекомых, и они начали мигрировать к берегу, сделавшись отличной сезонной приманкой.
С похолоданием воды заметно изменяется и дислокация рыбы в водоеме. Пока вода еще относительно теплая, рыба стоит одной плотной стаей на глубине около 3 метров. Причем стая формируется из особей совершенно разного размера и вида. Вперемешку с плотвой на крючок часто садятся и густера, и подлещик, и уклейка. Но однажды все мои многолетние наработки вдруг оказались совершенно бесполезными (на протяжении нескольких лет поздней осенью крупную плотву я ловил исключительно на первом береговом свале, где глубина не превышала полутора метров). Под берегом или вообще не было поклевок, или одолевала уклейка.
Я было уже начал подумывать о том, что неплохо бы заняться поиском новой тактики ловли крупной плотвы осенью. Однако стоило температуре перешагнуть психологическую отметку 10 градусов, как все встало на свои места.
Не всегда привычным для рыболова оказывается и отношение “осенней” рыбы к прикормке. Многолетняя традиция, ставшая для меня почти законом, предполагала массовый стартовый закорм места. После этого наступала обязательная фаза покоя, которая продолжалась не менее двух часов. Если в этот промежуток времени произвести дополнительный докорм, можно было вообще испортить всю рыбалку.
В ноябре 2013 года большую часть месяца рыба реагировала на прикорм почти по-летнему. Для стартового закорма места требовалось не более 5 шаров прикормки размером с мандарин. Потом, по мере того как в стае рыбы нарастало соперничество, требовался монотонный, с промежутком 5 минут, докорм маленькими, размером со сливу, шарами прикормки. А вот в последние дни календарной осени мне пришлось вспоминать традиционную для этой поры года схему прикармливания рыбы.
Расписание выходов рыбы на кормежку — это, пожалуй, единственное, что остается совершенно прогнозируемым на протяжении всей осени. По мере того как остывает вода, выходы рыбы на кормежку делаются все более кратковременными, а промежутки времени между ними, наоборот, все более продолжительными. В первой половине месяца, пока температура воды колебалась возле отметки +10 градусов, плотва выходила на кормежку почти по летнему расписанию — с 8.30 до 11.00 и с 14.00 до самого заката. Причем вечерний клев был всегда интенсивнее, да и рыба во второй половине дня попадалась намного крупнее. Расписание это было актуальным для всего водоема.
С похолоданием воды до 6—7 градусов периоды активности плотвы еще больше сдвинулись в послеобеденную половину дня. Теперь первый выход ее на кормежку приходился на полдень (где-то с 11.30 до 13.00). Второй раз рыба начинала клевать часа за полтора до заката. А самый пик клева вообще приходился на сумерки. Уже и антенна поплавка была едва различимой на воде, а поклевки происходили на каждом проводке.
Интересные наблюдения довелось мне сделать и по погоде. Свое прозвище “сумерки года” ноябрь заслужил по праву. Случаются годы, когда на весь месяц приходятся всего два солнечных дня. Остальное время или в воздухе висит туманная взвесь, или идет дождь, или дует порывистый ветер. Плотва, как известно, лучше всего ловится при переходе атмосферного давления от средних показателей (739—740 мм рт. ст.) к низким (731—734 мм рт. ст.). Однако в ноябре лучшие рыбалки часто выпадают на дни, когда проходят волны холода. Например, в прошлом году 19 ноября стояла типичная слякотная погода с температурой +7 градусов и давлением 736 мм рт. ст. А уже 20 ноября давление резко выросло аж до 750 мм рт. ст. Все это происходило на фоне сильного порывистого ветра. 20, 22 и 23 ноября у меня оказались лучшие рыбалки месяца. Получается, что за несколько дней до наступления холодов плотва начинает усиленно отъедаться. Как только температура воздуха опустилась ниже нуля, активность рыбы сильно упала.
В общем, ноябрь с его слякотью и холодами — не повод чехлить летние снасти. В наших климатических условиях ноябрьская, а в некоторые годы и декабрьская, рыбалка с поплавочной удочкой вполне реальна.
Автор публикации: Николай ЛИННИК
