Белорусский водолаз нашел на дне Ладоги суда, которые героически спасали в войну блокадный Ленинград
Смельчак в акваланге. Так коротко можно назвать Игоря Матюка — профессионального водолаза, который уже 20 лет поднимает из темных глубин боевую технику Второй мировой. Его потрясающему чутью на железные машины может «позавидовать» любой металлоискатель. В коллекции его грозных находок — 15 танков и их фрагментов, один бронекатер и два самолета. И это только в Беларуси. Второй год подряд знаменитый белорусский подводник исследует дно Ладожского озера. Того самого, через которое с 1941 по 1943 годы проходила Дорога жизни — последний шанс осажденного Ленинграда получить продовольствие, оружие и технику.
В эксклюзивном интервью «Р» Игорь Матюк рассказал о пугающих встречах на Ладоге, страшной судьбе советского «Титаника», героическом острове Сухо и неизвестном кладбище советских истребителей у берегов Норвегии.
«Паровозы плывут по воде!»
«Р»: — В последний раз мы встречались с вами на «Линии Сталина» под Заславлем. Вы тогда со своей командой как раз занимались восстановлением очередного, поднятого из белорусских болот танка. И тут вдруг Россия, Ладога, блокада… Новая тема?
И. Матюк: — Не совсем. В 2003-м я поднимал из Невы единственный уцелевший танк КВ-1. Все получилось. Уже спустя несколько месяцев эта могучая машина своим ходом заехала в ангары Музея прорыва блокады Ленинграда. Прошло 10 лет. 27 января следующего года будет отмечаться 70-ая годовщина полного снятия блокады, и меня как эксперта-подводника снова пригласили участвовать в поисковой работе. Теперь уже на Ладоге, откуда берет свое начало Нева. Дно этого крупнейшего в Европе озера — настоящее кладбище военной техники, где покоятся десятки и десятки судов, бронемашин, орудий, лодок, донных мин... Как можно усидеть в Беларуси, где ты поднял почти все, зная, что здесь еще столько неоткрытого, неизведанного?
«Р»: — Координаты затонувшей техники вам подсказали россияне?
И. Матюк: — Едва ли они вообще были где-то зафиксированы. Описание тех боев и мест крушений мы по крупицам собирали в военном архиве, а также у доживших до наших дней очевидцев. Но, сами понимаете, любые данные весьма условны по прошествии 70 лет на озере площадью 17,6 тыс. кв. км… Притом летом на Ладоге сильно штормит. Поэтому мы решили разбить лагерь зимой прямо посреди 35-километрового участка Дороги жизни. На льду. Именно по этому, малому, пути в холодное время года к голодающему Ленинграду шли колонны с продовольствием. Немецкие бомбежки и артобстрелы превратили этот узкий участок Ладоги в массовое захоронение военных машин. Мы бурили лунку за лункой и опускали поисковые магнитометры на самое дно. Повезло. С первого же раза видеокамера отчетливо показала стальную гусеницу. Еще большее удивление ожидало нас на глубине 12 метров…
«Р»: — Танк сохранился идеально?
И. Матюк: — Это был не танк, а советский трактор ХТЗ НАТИ, причем их было три. Но дело не в количестве. Они лежали прямо возле затонувшей железнодорожной баржи длиной 57 и шириной 9 метров. Смотрим — а на ее рельсах стоят девять железнодорожных вагонов с тепловозом. Представьте, целый поезд на плавучем пароме! Все это означало только одно: мы нашли уникальную баржу времен блокады. В то время их было построено всего четыре: две распили на металл сразу после войны, местонахождение еще одной не известно до сих пор. Это настоящее чудо инженерной мысли: поезд с береговых путей сходу заезжал по слипу на баржу и мог тут же плыть на ту сторону. Говорят, немцы, впервые увидевшие в ладожском тумане такую необычную картину, передавали командованию по радиостанции: «Русские сошли с ума! Их паровозы плывут по воде…»
Конкретно этот паром, эвакуировавший на Большую землю ленинградский завод «Электросила», «юнкерсы» противника потопили в 1942-м. Мы нашли большую пробоину по правому борту. На палубе, в окружении водорослей, по сей день покоятся 30-тонная цистерна с горючим, бомбы, генераторы, ящики с патронами, электрооборудование на гусеничном и колесном ходу, мотоцикл.
Мы обнаружили и подняли на поверхность штурвал этого гиганта. Сегодня он занял свое почетное место в музее.
Самое неприятное — это «черные» водолазы
«Р»: — Игорь Владимирович, с какими непредвиденными трудностями вы столкнулись в ходе поисковых работ на Ладоге?
И. Матюк: — Почти полярный холод. Рабочая температура на поверхности — -32. В прорубленной ледорубами полынье — +1. Но даже несмотря на это, при погружении в воду заклинивало кнопку стравливания воздуха. Это смертельно опасно. Еще одна реальная угроза для жизни – сети рыбаков, зацепившиеся за обломки кораблей. Попал в такую ловушку – пиши пропало: даже с ножом выбраться из нее сможет не каждый.
В середине марта лед на озере начал ломаться. Огромные льдины наползали одна на одну. В одну из ночей лед под нашей палаткой начал трескаться и расходиться в стороны. Молились Богу и сидели в аквалангах, ведь спасать нас в кромешной тьме в 17 км от берега было некому. Господь миловал: наутро уезжали на пневмомашинах, разгоняясь до 90 км/час и перепрыгивая 3-метровые разломы. Местные, встречавшие нас на берегу, крутили пальцем у виска. Прозвище «отмороженные белорусы» преследовало нас до конца экспедиции.
«Р»: — Надеюсь, летом на Ладожском озере погода более благоприятна для поисков?
И. Матюк: — Да. Если не считать штормов, которые набегают здесь за 15 минут. Погружаешься – светит солнце и на поверхности лазурная гладь. Выныриваешь – свинцовое небо, ветер и волны высотой с фуру. А до берега еще 20-30 км… Бывало, в лодку не с первого раза и залезешь.
Но самое неприятное – это «черные» водолазы. Если ты один и со дна видишь подплывшую к твоему катеру лодку, наверху лучше не показываться. За радиостанцию или навигатор можно схлопотать выстрел из подводного ружья.
«Р»: — Что же в итоге «засекли» ваши сканеры на дне?
И. Матюк: — В общей сложности мы намотали по озеру более 2000 км и обнаружили 218 затопленных объектов времен последней войны. Это плашкоуты, деревянные баржи с зерном и углем, фрагменты обшивки и вооружения, цистерны с топливом, грузовые автомобили… Но самое ценное — это останки двух флагманских сторожевых кораблей, охранявших суда Ладожской военной флотилии: «Конструктора» и «Пурги». Первым из них в свое время командовал контр-адмирал Колчак. Четвертого ноября 1941 года «Конструктор», перевозивший из Ленинграда в Новую Ладогу 256 жителей осажденного города, атаковали три немецких бомбардировщика. Судно получило серьезную пробоину и затонуло, унеся с собой на дно почти 200 человек. Летом прошлого года мы передали в музей «Дорога жизни» якорь с легендарного флагмана. Теперь он стоит там.
Гибель «Пурги» также на совести немецкой авиации. 31 августа 1942-го корабль поддерживал огнем своих орудий начало Синявенской операции. Переночевал в районе банки Железница и утром 1 сентября возвращался на базу в Осиновец. Здесь его и настигли «юнкерсы»: две бомбы легли возле бортов, третья разломала палубу надвое… В ближайшее время мы планируем поднять носовую часть корабля: она сохранилась лучше всего. Этот фрагмент станет своеобразным памятником всем героически сражавшимся кораблям Ладожской военной флотилии.
И ужас режет души напополам
«Р»: — Скажите честно, что страшнее всего видеть под водой?
И. Матюк: — Если вы об останках матросов и пассажиров, то они встречаются редко. Сколько ж времени уже прошло… В этот раз очень тяжело было видеть деревянный домик шкипера, сохранившийся на одной из барж. На них, как правило, уходили в плаванье семьями. А это значит, что муж и жена приняли смерть в один день и час.
Ну а самая нервозная встреча произошла у меня на затопленном железнодорожном пароме. Я заплыл в трюм – и тут в свете фонаря мелькнуло лицо с усами и в маске. Сердце как молот, кровь прилила к ушам. Первая мысль: «Боевой пловец! Но откуда?» Инстинктивно схватился за нож и только потом разглядел, что это морской котик. До сих пор не знаю, откуда он там взялся.
«Р»: — Какую находку этой экспедиции вы считаете самой ценной и почему?
И. Матюк: — Останки баржи № 725, иначе говоря, ладожского «Титаника». Долгие десятилетия эта трагическая страница военной истории оставалась неизвестной. Более того, была засекречена. Все грифы с документов в архиве сняли только в 2004-м! Что же произошло в ночь на 17-е сентября 1941 года? Буксир «Орел» тянул через Ладогу баржу с курсантами ленинградских военных училищ, медиками и офицерами. В общей сложности на борту находилось более 1200 человек, и это только по официальным данным. Из-за перегруза и начавшегося шторма баржа дала течь и начала тонуть. Корабль сопровождения ушел вперед недопустимо далеко. Канонерская лодка «Селемджа», оказавшаяся в районе бедствия, напрочь проигнорировала сигналы СОС. В итоге крохотный буксир «Орел» принял на борт из ледяной воды 216 человек — больше было невозможно. Зато на сигналы бедствия вскоре прилетел немецкий самолет и сбросил 6 бомб. Только после угрозы применения оружия капитан «Селемджы» приблизился к месту крушения и спас… 24 человека. Больше спасать было некого.
У этого места очень тяжелая энергетика. Говорят, каждый год в середине сентября рыбаки слышат здесь пронзительные шумы радиостанций, передающих СОС. Лично мы видели другое. Четыре дня подряд не могли возложить на воду венки: такой шторм. Пришлось вернуться на берег и заказать молебен в местном храме. Хотите верьте хотите нет, на следующий день ровно на три часа выглянуло солнце, и мы смогли осуществить задуманное. А потом опять поднялась волна.
«Р»: — Вы планируете поднимать фрагменты баржи №725?
И. Матюк: — Такие планы есть, сейчас проходят согласование все правовые вопросы. Очень хочется достать рубку: она станет веским доказательством самой страшной катастрофы 1940-ых, унесшей жизни 1000 человек. Как видите, в СССР тоже был свой «Титаник», как в зеркале отразивший неорганизованность и хаос начала войны.
Победили. Отстояли. Превзошли
Но были и другие примеры. Я говорю о непокоренном и овеянном славой острове Сухо. Сейчас здесь ни души, последние люди ушли отсюда несколько лет назад. Вокруг – только чайки. Ступаешь по каменистой земле – и чувство такое, будто война закончилась тут вчера. В башне маяка до сих пор зияют пробоины от снарядов, стены исписаны датами и надписями тех суровых лет. 22 октября 1942 года стоявший здесь на дежурстве советский гарнизон лейтенанта Гусева (104 солдата) отразил атаку 30 немецких десантных кораблей. Им было что охранять: остров располагался на пути движения советских конвоев, он же прикрывал подходы к главной базе Ладожской флотилии. Отступать им было некуда и незачем: с первых дней войны Гусев до исступления натаскивал своих солдат и отрабатывал до автоматизма элементы ведения боя. Итог: 16 кораблей противника потоплено, один – захвачен, сбито 15 самолетов. Вот он, героизм без лишних жертв, вот она, выучка!
Мы ходили по этой земле с благоговением. И погружались в Ладогу с каким-то особенным чувством. Трофейный десантный корабль «Зибель», найденный в километре от берега, вызвал почти мальчишеский восторг. Потому что победили, отстояли и превзошли.
«Р»: — В Минск на майские праздники вы прилетели прямиком из Норвегии. Это значит, что ладожская экспедиция уже завершена?
И. Матюк: — Нет, еще рано. После 9 мая я возвращаюсь на Ладогу, в деревню Коккарево, где расквартирована наша база. За эту весну и лето предстоит детально изучить и каталогизировать каждый из 218 объектов на дне озера. Затем Военно-историческое общество России примет решение о том, что же именно нужно поднимать.
А в Норвегию я летал на разведку. Знакомые с флота подсказали, что в одной из бухт в районе местечка Бодо лежат десятки сбитых немцами советских истребителей «Як» и «Ла». Вместе с английскими и американскими пилотами они сопровождали во время войны конвой союзников, который шел у берегов Норвегии (на тот момент захваченной фашистами). Я сделал несколько погружений – и просто обомлел: на дне этой бухты — настоящее кладбище погибших самолетов. Сразу видно: бои здесь были жаркие, навскидку насчитал 90 машин.
Пока идут двусторонние согласования, я активно изучаю архивы по теме. Очередная страница военной истории «воскрешает» поименно неизвестных героев, лежащих на дне мирной норвежской бухты.
