— Решение вынашивали долго. Советовались со специалистом районного отдела образования. На сбор документов ушло немало времени: прошли, как того требует процедура, медосмотры, взяли характеристики на работе. Даже от участкового справка потребовалась — чтобы подтвердил, что мы не алкоголики и не дебоширы. Но бумажные хлопоты, призналась Марина, только прибавили уверенности в правильности выбранного шага.
Потом была встреча с педагогом-психологом Могилевского городского социально-педагогического центра Тамарой Казыро. «Мне эта пара понравилась. Видно было, что настроены серьезно: занятий не пропускали, задавали интересующие их вопросы. Плюсом было и то, что Марина уже имела опыт воспитания ребенка, — так сложилось, что они с мужем вырастили его сына от первого брака», — поделилась впечатлениями Казыро. Сейчас парню двадцать четыре года.
…А в Могилевском специализированном доме ребенка душа прикипела к маленькой Анечке, которой на момент знакомства было немногим более годика. «Она еще не ходила. Нянечки сказали, что чужих девочка не очень-то привечает, но у нас как-то сразу отношения сложились, — призналась Марина. — Когда взяла малышку на руки, в сердце что-то екнуло. Приезжали к ней так часто, как могли». При них, отметила Завадская, девочка сделала первые шаги, сказала долгожданное «мама». Правда, выяснилось, что ребенок болен. «Мы проконсультировались с врачами, в том числе из минских клиник. Те успокоили, сказав, что все поправимо», — продолжила могилевчанка.
Последнюю точку в их деле должен был поставить суд. Однако оказалось, что в деле немало нюансов. Первый заключался в том, что Андрею — пятьдесят. А по закону разница между усыновителем и ребенком должна быть не больше 45 лет. Кроме того, выяснилось: в девяностые глава семьи имел судимость. «Но условно, к тому же судимость давно погашена», — уточнил Завадский. И добавил, что они этого и не скрывали. Помехой на пути к отцовству стал еще и тот факт, что Андрей десяток с лишним лет назад состоял на учете в Могилевском областном наркологическом диспансере — как человек, зависимый от алкоголя. Сам утверждает, что даже не подозревает, как вообще попал в «черные списки», — и права водительские получал аккурат в период их существования, а автоинспекция, как известно, к подобным «пометкам» относится более чем серьезно.
— Случится ли рецидив? Этого никто не может знать. Завадский с учета давно снят — и все. Что говорить о пациенте? — констатировал врач-нарколог облдиспансера Игорь Кузнецов.
Старший помощник прокурора города Могилева Елена Шумейко пояснила: к потенциальной маме у правосудия претензий нет. Но надежность отца вызвала сомнения, потому семье и отказали в удочерении. В целом таких случаев немного, особенно когда речь идет о детдомовских малышах. Было дело — приходилось забирать детей из семей. Один раз из-за плохого отношения родителей к ребенку, второй — появились сложности с психическим здоровьем у приемной дочери. «Потому к утверждению кандидатов в родители мы подходим с особой тщательностью и всегда стоим на позиции защиты интересов самого ребенка», — подчеркнула Елена Шумейко.
По наблюдениям Тамары Казыро, семей, которые по разным причинам не могут иметь детей, сегодня не так уж мало. «Процесс усыновления — тонкая материя, — подчеркнула психолог. — Каждый случай не похож на другой. Хотя есть проблемы и общего характера — не случайно в нынешнем году такие родители собрались на первый в стране фестиваль. Туда приехали и те, кто еще только готовится к такому шагу. Им было что обсудить. Усыновление — большое потрясение не только для малыша, но и для родителей, потому здесь так важна группа поддержки — общение с единомышленниками».
Старший инспектор по охране детства Центра усыновления Мин-образования Ольга Волошина не скрывает: в последнее время все больше желающих стать родителями для детей, оставшихся без попечения. В Могилевском специализированном доме ребенка сегодня воспитывается более ста малышей до трех лет. Ежегодно около тридцати из них находят новых родителей. Завадских здесь помнят — да, они действительно навещали Анечку. Но задача дома ребенка — собрать документы на малыша. А дальше — как решит суд.
Марина же пока сдаваться не собирается. Есть, говорит, еще один шанс — оформить усыновление лично на себя. Возраст — 38 лет — ей это позволяет. Однако прежде нужно выздороветь и собраться с силами. «Такое чувство, — призналась она, — будто меня материнства лишили». А Анечка, не скрывает, за несколько месяцев общения стала для нее родной.
svet.markova@gmail.com
