Подвел ли декабрь черту под событиями последних месяцев года? Смысловую, на мой взгляд, вполне. Довольно долго самым популярным в медиа–среде словом оставался «кризис». Не только в белорусской, разумеется. В мировой. В нашем же информационном пространстве в финальные три десятка дней года достойную конкуренцию ему составила «либерализация». По частоте упоминания, по крайней мере, практически не уступает. Но при всей исчерпывающей однозначности обоих терминов трактовок их осмысления хоть отбавляй.
Принятые под занавес года решения — стимулы деловой активности известны. Перечислять их лишний раз нужды нет. Но вот что любопытно. Например, член партии БНФ Станислав Гусак, рассуждая о взгляде оппозиции на пути выхода из кризиса, замечает, что отчасти они созвучны заявлениям Президента о либерализации экономики. А вот координатор европейской коалиции Николай Статкевич для преодоления кризиса предлагает некий план национального примирения. Вот такая контекстуальная разница.
Передряги мировой экономики, их влияние на ситуацию уже в нашей стране могут рассматриваться под разными углами. Если отодвинуть в сторону эмоции, то становится ясно: реальные проблемы и у политика, и у беспартийного прохожего могут быть общими. Они лишены всякой политической окраски. Потому что, размышляя о формировании личного бюджета, понимаешь: партийные предпочтения здесь никакой роли не играют. Тут впору впрягаться в одну упряжь, дабы обезопасить кошелек каждого. И уж тем более непонятно, как этой миссии может помочь «примирение с нацией». Иной смысл в его воззвании рассмотреть проблематично. Ведь народ, слава Богу, «внутри себя» не ссорится. Чем, собственно, до сих пор и силен.
Впрочем, оказывается, и смысл идеи объединения сил для решения объективных общих проблем тоже может выглядеть по–разному. Некоторое время назад свою программу предложило Правительство. Прошло совсем немного времени, — и несколько оппозиционных экономистов сформулировали свой вариант. Когда только успели сотворить глубокий научный труд? С названием, выдержанным в традиционной попсовой стилистике: «Новый экономический курс. Первые 100 шагов».
Для неискушенного уха звучит заманчиво. Сделал указанное количество шагов — и ты на гребне волны! Когда–то мы уже слышали о подобных рецептах. На память приходят 500 дней Явлинского. А заодно и направление, куда они, в сущности, привели с 1991 по 1993 год...
В нашем случае 100 шагов не менее авантюрны. Уже первый из них приводит в оторопь — разогнать Правительство. То есть упразднить экономический штаб в момент, когда именно в его руках сосредоточены инструменты контроля над ситуацией. Безрассудство? С первого взгляда — полное. И лишь знакомясь с «документом», обнаруживаешь его далеко идущую логику. Среди последующих новаций — создание некоей группы антикризисного управления. В нее должны войти чиновники и независимые эксперты. Видимо, те, которые и придумали «100 шагов». Фантастическую структуру предложено сформировать для распоряжения всем госимуществом и активами... Вот тогда и начнутся, дескать, чудеса! Да, достижения известных приватизаторов начала 90–х, похоже, до сих пор не дают кому–то спокойно спать...
Возвращаюсь к смысловой черте, которую подвел декабрь. Налицо целый ряд решительных действий, на которые пришлось пойти государству. С обоснованным расчетом на результат в перспективе. И понимание этого есть даже в рядах оппозиции. По крайней мере, той ее части, которая готова отказаться от субъективной оценки реалий.
