От закатки до раскатки

Биатлонные танцы Людмилы Ананько

Справки, бумажки, вопросы, встречи... Сплошная беготня, даже в отпуске нет времени отдохнуть и перевести дух. Белорусские биатлонисты только слетаются на родную землю после очередного сезона. Столько проблем накопилось, пока дома не были, — кошмар. Мне Людмила Ананько все объяснила, не зря она — надежда белорусского биатлона, юная и перспективная, для которой прошедший год стал самым удачным в ее пока еще совсем недолгой карьере. Вот они в мае как начинают тренировки, так до апреля их и не заканчивают: по горам лазят, равнины «утюжат», на лыжах и на роллерах, с винтовками и без. Бешеный ритм, свой график жизни, от которого обычному человеку впору сойти с ума. Сами представьте: все люди как люди, а у этих, у биатлонистов, в апреле сезон закатки начинается. Не кисло так, да. Что собрались закатывать — непонятно: ни кабачки, ни баклажаны не поспели еще...

— Ты не понимаешь, — объясняет Люда, — это биатлонный термин такой: в начале сезона вкатка, в конце — закатка. Без этого никак. Вот Даша Домрачева уехала к родителям в Ханты–Мансийск закатываться, благо там снега еще много.

— А ты чего же, закатилась уже?

— Закаталась. В Австрии, в Рамзау. Только в начале апреля приехала.

— Для вас, биатлонистов, Австрия — дом родной. Вы там времени больше, чем в Беларуси, проводите.

— Что правда, то правда. Австрия — второй дом.

— А первый — Германия? Или Словения?

— Для меня — Новогрудок. Правда, дома не была 6 месяцев, с родными только по телефону и общаюсь.

— Сама себе такую дорогу выбрала. Кстати, просвети, почему девушки выбирают биатлон? Зачем им быстро бегать и метко стрелять?

— Я пришла в биатлон исключительно благодаря своему первому тренеру Виктору Борисовичу Литвинскому. На нем в Новогрудке весь биатлон держится, другого такого энтузиаста во всей стране трудно найти. Выбивает деньги, свои вкладывает, если не хватает, стрельбище построил, освещенную трассу... Теперь можно даже ночью кататься, представляешь? Один он, конечно, все это вряд ли осилил бы — мэр у нас еще очень хороший, поддерживает биатлон. Соревнования постоянно организовывают, призы лучшим ученикам вручают. Пусть скромные, торт или сувенир, но главное ведь внимание.

— Ты тоже в свое время на торт клюнула?

— Со мной вообще отдельная история вышла. Я о спорте не помышляла даже, училась себе на одни пятерки и думала о дальнейшем образовании. Представление о спортивной школе было такое, что туда ходят поиграть, повеселиться. Летом классно было: волейбол, баскетбол. А пришла зима — вставай на лыжи. Вот так фокус! — а я их терпеть не могла. Короче, забросила это дело. Но Литвинский разглядел во мне какие–то задатки. И началось: по три раза на день в школу приходил, уговаривал, я — в слезы: «Оставьте меня в покое, — говорю, — не нужен мне ваш биатлон, мне учиться надо...»

— И какой убийственный аргумент оказался решающим?

— Перспектива. Витебск, училище олимпийского резерва — это было действительно заманчиво. Правда, я и оттуда сбежать хотела. Во время кросса специально пешком шла, чтобы только в РУОР не приняли. Дико было первое время, не по себе. А потом еще ружье вручили — ложись, стреляй! Мне, отличнице, ружье, представляешь?! Но видно, судьба у меня такая, биатлонная.

— Ты вообще спринтер или стайер?

— Спринтер. Не люблю монотонную работу, а вместе с ней и длинные гонки.

— А как ты себя настраиваешь перед стартом?

— Очень долго разминаюсь, могу хоть час кататься. Не люблю стоять на месте, мне надо все время двигаться. Но ни с кем при этом не разговариваю. Замыкаюсь и накручиваю себя, накручиваю... Перед стартом должен быть легкий мандраж.

Улыбается. Еще бы ей не улыбаться: прошедший сезон для Люды получился очень даже ничего: закрепилась наконец в основном составе, выиграла «бронзу» чемпионата мира в эстафете (это в 22 года, младенческом для биатлона возрасте!). Людмилу Ананько многие почему–то считают вечно перспективной: давно, мол, бегает, а результатов все нет. Наглая наиковарнейшая ложь. Иллюзия. Результаты есть (Люда — чемпионка мира среди юниоров), а во взрослый биатлон вот так, с ходу, вкатиться нельзя, нужно время. Кажется, Люду многие недооценивают, как недооценивали Александра Сымана. Олимпиада в Турине между тем станет для Ананько уже второй. Дебютировала она в Солт–Лейк–Сити. В 18 лет...

— На Олимпиаду ехала в качестве запасной, лыжи девчонкам обкатывать. А когда накануне эстафеты возникли проблемы с допуском к старту наших «русских» — Куцепаловой и Хрусталевой, меня в экстренном порядке бросили в бой, чтобы трассу почувствовала, атмосферу Олимпиады. После трех огневых рубежей с одним промахом шла в тридцатке, после чего поступило указание сойти с дистанции, поберечься перед эстафетой. Жаль. Тем более что к эстафетной гонке проблемы с заявкой девчонок разрешились, и я снова отправилась обкатывать лыжи.

— Ты меткостью или скоростью берешь?

— И над тем, и над другим работы непочатый край.

— Слушай, а вот почему белорусы в скорости многим проигрывают?

— По–моему, результаты, которые показывают норвежцы, немцы, — просто нереальные. Как их догнать, если даже опытные спортсмены по чистой скорости им по минуте–полторы уступают?

— Так в том и вопрос: как они этого добиваются?

— В сборной Норвегии 13 человек астматиков. Они открыто принимают препараты для улучшения дыхания. Тут на финиш прибегаешь, рук–ног не чувствуешь, без сил валишься, а они улыбаются, ручкой в камеру машут... Это нормально? Или когда на одном соревновании немка или норвежка бежит с тобой в «одни ноги», а через пару недель проносится мимо, даже не замечая. Как такое возможно? Сейчас в спорте у кого больше денег и связей, тот и выигрывает.

— А тебе не надоели все эти переезды, перелеты?

— Нет, это мое. Мне нравится путешествовать, общаться с людьми. У меня очень много друзей, фанаты пишут, немец один...

— Стоп. Что за немец, чего ему надо?

— Да нет, он даже не молодой, просто любитель биатлона и ничего такого. А вообще биатлонисты — это такая большая международная семья, где все друг друга знают. Бьерндален — просто замечательный человек, без всяких звездных замашек. Как и Пуаре, впрочем. Да все они хороши.

— А развлечения у вас на сборах какие? Танцы там, кино...

— На тренировочном сборе встаем в семь утра — зарядка: кто холостит, кто бегает...

— Холостит? Это встречи холостяков? А почему с утра?

— Холостой тренаж. Работа с оружием без патронов. Потом завтрак, и в десять — первая тренировка, которая длится 3 часа. Обед. Сон. Вечерняя тренировка. Ужин. И больше ничего не хочется. Ни кино, ни тем более танцев.

— А жить когда?

— Сегодня моя жизнь — это спорт...