Прокуратура Россонского района, расследуя уголовное дело о геноциде белорусского народа в годы войны, обнаружила три ранее не учтенных места захоронения жертв нацистских преступников — жителей деревень Байдино, Харлаши, Мураги, убитых в 1943 году. Россонский райисполком оформил паспорта захоронений, вскоре рядом с могилами появятся соответствующие госзнаки. Свидетели жутких расправ рассказывают прокурорам о других злодеяниях. Вот что удалось узнать журналисту «СГ» о тех, кто покоится на деревенских кладбищах в братских могилах, а также какой была зима 1943 года для жителей Россонского района.
Запросы в Россонский райисполком, Музей боевого содружества, Альбрехтовский сельсовет в поисках информации о расстрелянных в 1943 году жителей деревни Байдино вывели меня на старейшину агрогородка Дворище Валентину Лапковскую.
— Родственников погибших в нашей деревне нет, да и в соседних не осталось очевидцев, — поначалу ответила на звонок Валентина Петровна. На следующее утро вновь раздался ее голос в телефоне: а позвоните-ка Татьяне Петровне Максименко. Ее девичья фамилия Марченко, как на памятнике убитым, и жила она раньше в соседней деревне Триполье.
Интуиция старейшину не подвела. Татьяну Максименко я нашла в Новополоцке, она расстрелянным байдинцам — ближайшая родня.
Татьяне Петровне 88 лет. Зимой 1943 года ей было 8 лет. Ее отец и дядя — Петр и Николай Марченко с первых дней создания Россонской партизанской бригады имени Сталина были в ее рядах. Семья Петра избежала трагической участи, так как жила в соседней деревне Триполье. В Байдино погибли мать братьев-партизан Татьяна Митрофановна Марченко — бабушка моей собеседницы, жена Николая — Евдокия, его малолетние сын Василий и дочь Вера.
— Родители рассказывали мне, что о приближении карателей к деревне, сельчане знали. Знали и то, что особенно жестоко расправляются с семьями партизан. Февральским днем 1943 года в дом моей бабушки вбежал сосед, чтобы предупредить: немцы скоро войдут в село. Мужчины из ее семьи и старшая дочь партизанили, в доме оставались она да невестка с двумя малыми детьми. Могли сразу бежать, но только поставили в печь лепешку. Думали, успеют сготовить, заберут с собой в лес, — вспоминает Татьяна Максименко.
Не успели. Всех, кто был дома, немцы вывели на улицу и расстреляли как партизанскую семью. В отряде о том, что случилось, узнали после расправы. Братья Марченко похоронили родных в братской могиле на кладбище Бродки рядом с агрогородком Дворище. После войны установили памятник на захоронении, за которым и сейчас должным образом ухаживают.
Судя по временным рамкам, семья Марченко стала жертвой одного из самых кровавых, по определениям историков, событий войны — карательной операции «Зимнее волшебство».
Операция «Зимнее волшебство». 1943 год. Расстрел мирных жителей.— Зима 1942 — 1943 годов — начало коренного перелома в войне, немецкие войска потерпели поражение под Сталинградом. Командованием противника все больше внимания уделяется тылам, особенно на оккупированных территориях Беларуси, Украины, — рассказывает кандидат исторических наук, заведующий отделом публикаций Национального архива Беларуси Святослав Кулинок. — К примеру, Россоны тогда были одним из центров партизанского движения на оккупированной территории БССР. Партизанская борьба, которую развернули здесь народные мстители, срывала планы перевозок немецких войск, переброску вооружения, вывоз раненых. Наиболее распространенным методом борьбы были карательные операции. Во время их стремились уничтожить партизан, лишить их пропитания, грабили население, массово угоняли людей на принудительное рабство.
Документальное свидетельство одной из таких акций в деревнях Глоты и Новое Черепито в 1942 году хранится в Россонском музее боевого содружества. «21 ноября в 12 часов дня немцы ворвались в деревню Черепито и Глоты Дмитровского сельсовета, — отразили в акте через два дня после трагедии партизаны отряда имени Ленина. — Сгорело 32 дома вместе с постройками в деревне Черепито, весь хлеб и корм для скота, замучено, убито, сожжено живыми 16 человек. Полный список убитых прилагается. В Глотах сожгли пять домов, колхозные сараи с хлебом и сеном. Убит и сожжен колхозник Антон Демидов (80 лет), убит Филипп Прохоров (40 лет)».
Карательный отряд возле тел, расстрелянных ими советских граждан в одной из деревень Освейского района Витебской области.— Кроме локальных акций, немцы устраивали крупные. После «Зимнего волшебства» Верхнедвинский и Россонский районы были превращены практически в выжженную землю. В Беларуси ее называют «Освейская трагедия». Во время ее уничтожили более 450 населенных пунктов, убили порядка 10 — 12 тысяч мирных жителей, свыше 7 тысяч угнали в рабство. По архивным данным, погибло чуть больше 100 партизан. Как видим, основной удар приняло на себя сельское население, жизнь которого и так была крайне тяжелой. Налоговая политика нацистов, реквизиции, облавы, угрозы быть взятым в заложники, убитым — превращали каждый день в борьбу за выживание, — подчеркивает Святослав Кулинок.
Подробности трагедии жителей Витебщины содержатся в одном из изданий цикла «Без срока давности», подготовленного Национальным архивом Беларуси. В нем — свидетельства очевидцев, данные Чрезвычайной государственной комиссии, в том числе страшные детали чинимых расправ в Россонском районе.
Из стенограммы беседы с комиссаром Россонской партизанской бригады имени Сталина В. Лапенко 25 сентября 1942 года:
«Зимой немцы замучили порядка 17 подпольщиков. Среди них был заведующий земотделом Россонского района Петроченко. Они его допрашивали, издевались. В воскресенье повесили. Многие видели, как это было. Повесили его не за горло, а за челюсть крюком. На морозе он живой висел долго, пока не погиб».
Из акта Россонской ЧГК:
«17 января 1943 года 107 сельчан деревни Тродовичи немцы согнали в дом колхозницы Сидоровой и подожгли его. В людей, пытавшихся спастись, бросали гранаты, стреляли из автоматов».
В акте есть информация о расстреле 97 мирных жителей деревни Шалашники в январе 1944 года. Одного из них — Гиршу Гилевича посадили на трактор за руль, где он в замерзшем виде просидел всю зиму. Местным жителям не разрешали снимать труп убитого».
Из протокола допроса бывшего помощника начальника штаба Лепельской партизанской бригады имени Сталина Г. Любова 11 мая 1948 года:
«Немцы старались тщательно зачистить территорию, прочесывали леса в поисках партизан. Рядом с Ушачами наткнулись на партизанский госпиталь. После уничтожения госпиталя был в этом лесу и видел обгоревшие трупы, детей с ножевыми ранениями. На высоте полтора-два метра привязанные на деревьях висели расстрелянные мужчины, женщины, дети. У мужчин были выколоты глаза, у женщин отрезаны груди, дети были проколоты штыками. Это было ужасающее зрелище. Всего примерно там нашли около 700 человек, среди них даже младенцы».
Кроме «Зимнего волшебства», каратели провели на Россонщине еще одну крупную операцию «Заяц-беляк». Всего немцы уничтожили свыше 20 тысяч жителей района. Памятники им установлены во многих деревнях. В сквере райцентра, где захоронены более 1,5 тысячи солдат, партизан, мирных жителей, есть мемориал сожженным деревням. Их в районе 109.
— Наиболее полная информация о зверствах нацистов собрана в книгах серии «Без срока давности», — добавляет Святослав Кулинок. — Уже увидели свет издания о Витебской, Гомельской, Могилевской, готовятся к выходу о других областях. Серия подводит итог политике уничтожения гражданского населения. Это одно из самых значимых достижений в публикационной работе Национального архива Беларуси, которое может претендовать на статус фундаментального. В сборник включены ранее не издававшиеся документы, в том числе о расследованиях нацистских преступлений.
ОТ ПЕРВОГО ЛИЦА
Андрей Швед, Генеральный прокурор Беларуси:
— Генпрокуратуре Беларуси известно о более чем 400 живых эсэсовцах. В первую очередь подразделениях СС, тех, которые здесь, непосредственно на территории Беларуси, убивали людей в период Великой Отечественной войны. Это бесспорная информация. Я хочу, чтобы это прозвучало еще раз: они живы и должны понести наказание.
veselukha@sb.by
Фото предоставлены Россонским музеем боевого содружества.
