Бывший послушник Жировичского монастыря Анатолий Сапешко 12 лет живет среди огромного болота в Ганцевичском районе. Сельчане из окрестных деревень называют его Монах и считают человеком странным. Мы отправились в полесские болота и побывали у отшельника в гостях.
Об Анатолии Сапешко мне рассказал ганцевичский предприниматель Владимир Кондратюк. Он почти 12 лет помогает отшельнику — раз в две недели в оговоренное время привозит к болоту продукты питания. Вот и теперь он везет Анатолию хлеб, яйца, сало, жир, колбасы, кефир… Владимир Владимирович — человек удивительный. Он успешный предприниматель, владелец популярного в Ганцевичах продуктового магазина. Его заслуги не раз отмечали и на районном, и на областном уровнях. Отшельнику помогает по велению души. Переживает за Анатолия. Боится, что пропадет в бескрайних болотах.
– Познакомился я с Толей на рынке, где он продавал клюкву, – вспоминает Владимир Кондратюк. – Выглядел он неважно — плохая одежда, изможденное лицо. Моя ныне покойная жена Ирина была человеком чутким и добрым. Она расспросила Анатолия, кто он и откуда. Пригласила в гости, накормила, собрала продуктов с собой. Затем Толя еще несколько раз приходил к нам, приносил ягоды, а мы помогали ему едой и одеждой. Так и познакомились. Его собака Дружок и сейчас ко мне домой прибегает. За 20 километров! Когда вижу Дружка у своего порога, понимаю, что у Толи с продуктами худо. Значит, пора в дорогу.
Отшельник ждал Владимира Владимировича на обочине грунтовой дороги. Обычный мужик невысокого роста. На ногах — резиновые сапоги, на плечах — старая куртка. Представился просто: «Толя». Владимир Кондратюк отдает ему продукты. Прощается, уезжает. А мы остаемся. Вокруг — лес, а сразу за ним — десятки километров полесских болот. В этих топях Анатолий чувствует себя как рыба в воде. «У меня даже свой остров есть. Люди называют его «Остров Монаха», — улыбается отшельник.
Он приглашает в гости. Я соглашаюсь с радостью, надеваю резиновые сапоги, следую за Анатолием. Путь предстоит неблизкий — полтора часа ходьбы по настоящему болоту. Места здесь фантастические! На картах они отмечены как гидрологический заказник «Подвеликий мох». Земля под ногами играет, будто идешь по матрацу, наполненному водой. «Здесь можно провалиться и по пояс, так что с тропинки лучше не сворачивать», — предупреждает отшельник.
По дороге расспрашиваю Анатолия о его жизни. Пытаюсь понять, что привело его в эти дикие места. Что заставило задержаться здесь на долгие 12 лет.
О своем прошлом он рассказывает неохотно. Родился в Копыльском районе в 1963 году, в 14 лет устроился на завод, одновременно учился в вечерней школе. Был женат, но семейная жизнь не сложилась. Запил. Но вскоре осознал, что дальше так жить нельзя. Анатолий отправился в Свято-Успенский Жировичский монастырь, где стал послушником. В монастыре он и узнал об отцах-пустынниках, променявших жизнь среди людей на молитвы и уединение.
— В монастыре было слишком просто, и я понял, что мне нужно поселиться в глуши, — говорит Анатолий. — Я решил жить не с людьми, а с Богом, вдали от соблазнов и искушений. В монастыре меня поддержали и благословили. Теперь я точно знаю, что именно этот путь — мой. Я нашел то, что искал долгие годы.
Отношения с матерью, братом и сестрой он поддерживал, пока мама была жива. Даже иногда наведывался в родную деревню — привозил маме гостинцы, чтобы она была спокойна: сын жив-здоров, не голодает. Деньги он зарабатывал, сдавая ягоды заготовителям. Теперь связь с родными прервалась. И говорить о них отшельник не хочет — для него это тяжелая тема. С братом и сестрой отношения у него всегда были непростые.
Вскоре болото переходит в небольшой лес. Анатолий садится на поваленное дерево. Рядом ложится Дружок, с которым отшельник уже 10 лет делит нехитрую пищу и кров. «Это мое место отдыха», — комментирует Монах. Видно, что идти ему тяжело. Он закуривает. Жалуется на одышку, говорит, что с куревом нужно завязывать. Я и вовсе валюсь с ног — все-таки гулять по болоту без подготовки непросто.
— Сначала я жил прямо среди болота, но потом мне приснилось, что надо идти на восток. Встретил как-то охотников, расспросил их. Они подтвердили, что на востоке, среди болот, есть лесной массив. Я его нашел, и с тех пор он стал моим домом, — вспоминает монах.
Он поднимается, и мы продолжаем путь. Лес снова переходит в болото. Идти тяжело, за Анатолием едва поспеваю. Спрашиваю, не скучно ли здесь?
— Нет, конечно! Я молюсь, собираю ягоды, заготавливаю дрова. Дружок всегда рядом. Сборщики ягод иногда появляются. Кто знает, что я здесь живу, подходят, разговаривают. А кто не знает — пугаются. И вещи бросают, и ягоды. Убегают! Ну и звери появляются иногда. В общем, проходной двор, а не болото! — смеется отшельник.
Дикие животные Анатолию особых проблем не создают. Говорит, раньше приходили дикие кабаны — теперь их не видно. Они боятся человеческого голоса. Окрикнешь, кабаны и несутся прочь со всех ног. С волками сложнее, воют вокруг по ночам. Но Анатолия они не трогают. «Мне предлагали обзавестись ружьем. На лосей охотиться, на зайцев. Но я не могу выстрелить в живое существо. Выстрелю — до конца жизни жалеть буду. Был случай: захожу как-то в сельский магазин, а продавец мне советует колбасы купить. Местные смеются: «Зачем ему колбаса? У него полное болото лосей!». Но я никогда ни в кого не стрелял. Обхожусь ягодами. Сейчас цена на клюкву упала, стало тяжелее. Но Владимирович, слава Богу, помогает. Он всегда говорит, чтобы я брал продуктов сколько надо. Но ведь совесть нужно иметь, правильно?» — задает риторический вопрос монах.
Болото закончилось. Кажется, пришли. Из-за деревьев показалась обитель отшельника. Вместо входной двери — лист жести. Вместо стен — срубленные тонкие сосны. За этими стенами, под небольшим навесом, и живет Анатолий. Здесь же хранит все свое нехитрое имущество. Рядом со своим жилищем консервной банкой вырыл колодец. В этом году уровень воды сильно упал, так что колодец пришлось углубить. Продукты питания отшельник хранит высоко на деревьях — чтобы дикие животные не добрались. Еду он старается экономить. «Ем как птичка: часто, но совсем по чуть-чуть», — говорит Анатолий.
Осень для отшельника — любимая пора года: комаров уже нет, а морозы еще не ударили. Зимой, конечно, приходится тяжелее. Но даже в самые сильные морозы Анатолий спасается молитвой и хорошим запасом дров. Самое страшное, говорит, когда болото снегом занесет так, что и пройти нельзя: «Это тяжелое испытание, но я собираю продукты, чтобы хоть как это время продержаться. Пока жив-здоров, как видите».
На здоровье, к слову, Анатолий Сапешко не жалуется. За 12 лет даже не простыл ни разу. Было дело — зубная боль донимала, так Владимир помог: привез из Ганцевичей таблеток.
— Я ни разу не пожалел о своем выборе, — говорит отшельник. — Мне даже хату бесплатно в деревне предлагали — отказался. Каждый день благодарю Бога за то, что живу, за то, что есть кров и пища. Молитвы я знаю, но с Господом разговариваю по-своему, как умею. И уезжать из этих мест не собираюсь. Разве что чуть ближе к дороге думаю перебраться. Я нашел то, что искал. Здесь я по-настоящему счастлив.
