Стоит себе Литовка на ляховичской земле еще со столыпинских времен, многое на своем веку повидала. Как же в ней люди–то живут?..Ехать от Ляховичей до Литовки недолго, да и расположена она недалеко от «асфальта» (так называют местные жители шоссе) — и километра не будет. От «высоковольтки» к каждому домику бегут провода. По накатанной грунтовой дороге ежедневно приезжает «паштальёнка». Вроде бы все как обычно.
Да нет, не совсем обычно, а скорее странновато выглядят хутора Литовки. Хотя и люди есть, и дымок по утрам над крышей стелется. Но все равно, разбросанные на отдалении друг от друга, они напоминают необитаемый остров среди густонаселенного края.
Жители зовут себя лесунами. «Потому что, — говорит мне Софья Устиновна Сергеева, — туточки у нас лес! Гэтая старонка — усе лесуны. А вот мамка моя была с Большой Лотвы, что за Ляховичами, так там поляне. Ее так и звали — полянка. А в третью сторону — там уже полешуки живут...»
Дом у 77–летней бабы Зоси большой, за покосившимся заборчиком — разноцветные мальвы. Низко наклонилась груша — старая–старая, посаженная еще предками хозяйки. Живет Софья Устиновна одна. Деда давно уже похоронила, а вслед за ним и дочку, и внучку... Правда, есть сын в Ляховичах, который все зовет мать к себе жить, да она сама не соглашается...
А к машине прилагается человек...
Тяжело ли жить в Литовке? Думаю, что тяжело.
Вот и автолавку по деревням пустили, чтобы она немощным старикам в умирающие деревни доставляла свежий хлеб, молочко, колбаску. Старые люди живность уже не держат — ни коров, ни свиней. Нет сил ухаживать за скотиной. Бегает автолавка исправно, два раза в неделю приезжает, а хуторяне недовольны. Не всегда хозяин магазина на колесах лишний раз в Ляховичи за хлебом или за молоком вернется. Разобрали в одной деревеньке товар, а остальным может ничего и не достаться...
— Раньше хороший парень приезжал, — рассказывает заглянувшая к Сергеевой на огонек соседка, 69–летняя Нина Константиновна Сморчек. — Он нам и комбикорм привозил, и рубероид — все, что закажем. К нынешнему лучше лишний раз не подходить. А до магазина в Ольховцах далеко, я еще дойду, а вот Зося — вряд ли... Хорошо хоть «паштальёнка», такой хороший человек, все нам привозит, что попросим! И деньги возьмет за свет заплатить, и порошок стиральный доставит.
Есть в Литовке и телефон у бабы Зоси. Установлен еще при жизни мужа, военного пенсионера. Да по телефону можно только «скорую» вызвать, если уж совсем худо. Подскочило недавно у Устиновны давление, а накануне старушка в Ольховцах была, заходила в местный ФАП.
— Просила я фельдшера: «Дочка, дай, мол, таблеток каких–нибудь от давления». А в ответ: «Нет у меня ничего!» А разве я в город до аптеки доеду? — переживает баба Зося.
И на дом по вызову в Литовку фельдшер не приходит, машины нет, а свои ноги бить не желает — так мне бабушки объяснили.
Но ведь, согласитесь, не везде ФАПы плохо работают. Есть в деревнях люди неравнодушные. И таких, пожалуй, большинство, которые прежде о стариках одиноких подумают, а потом уже — о своих ногах...
Вроде бы все сделано районной властью, чтобы престарелые жители и на хуторах не чувствовали себя обделенными. Электричество подведено, радио работает, газовые баллоны привозят регулярно. Медицинская помощь организована — в соседние Ольховцы два раза в неделю даже стоматолог приезжает. Но вот попались равнодушные водитель автолавки и фельдшер, и все выглядит не очень и хорошо... А у бабуль с хуторов Литовки жизнь наполовину зависит от фельдшера и магазина на колесах.
Земля и люди
— Сколько Литовке лет, не знаете? Может быть, старики рассказывали? — спрашиваю у бабуль.
— Нет, не помню, хотя отец когда–то разные предания и рассказывал, — говорит Софья Устиновна. — Здесь пан людей селил. Давал людям землю, они и хозяйствовали. При прапрадеде моего отца все начиналось.
Чего только не повидала Литовка! Говорят, в 1939 году до нее даже из НКВД не добрались, чтобы хуторян расселить. Местные грустно шутят, что дороги тогда плохие были. Надо полагать, со временем дороги отремонтировали... Отец бабы Зоси, ее брат и сестра в 1952–м были выселены в Казахстан.
— Сказали, отец — кулак, потому что 18 гектаров земли у него было на хуторе. А какой он кулак? Все своим горбом да потом...
Сестра в степи умерла от малярии, а отец после смерти Сталина вернулся на родину.
— Там, в Казахстане, и сейчас много наших, из Литовки, живет, — рассказывают бабушки.
— Вы спросите про старые времена, я все хорошо помню, — добавляет Нина Константиновна. — Это про вчерашний день забывается, а про детство и юность, вот оно, — все как сегодня!
— Вы не смотрите, что Литовка такая сейчас. Раньше и школа у нас работала. Ходили в первый класс разные дети — и семи лет, и десяти, — вспоминает баба Нина.
Вспоминали хуторянки, как шли через деревню солдаты с темными запыленными лицами. Как попал снаряд в поле недалеко от дома бабы Зоси, как слышна была перестрелка. А самые яркие воспоминания уже из времен более близких — цыгане, шарившие ночью по сараям и стучавшие в окна: «Хозяйка, мак давай!»
— А у меня требовали, чтобы ордена мужа им отдала, — рассказывает Софья Устиновна. — И зачем им они?
Долго–долго обсуждали подруги, к кому заходили непрошеные гости, кто и как им отвечал. И видно было: рады жители Литовки, что расспрашиваю у них про нехитрое житье–бытье.
— А кто еще у вас бывает в гостях, кроме цыган?
— Охотники приходят зимой. Под самым домом стреляют, на наших прямо участках. Здесь у нас зайцев много.
Вот так и проходит жизнь в Литовке: почтальон, автолавка, цыгане и охотники. Порой электромонтеры или связисты заглянут — во время планового ремонта сетей. А так — тишь да гладь, божья благодать...
Спросила я перед отъездом, чего бы бабушки хотели, какая помощь требуется?
— Да мы все вам рассказали. Вот еще бы с дровами помогли бы нам в колхозе и все... А вы к нам приезжайте, у нас опят много...
Вот так! Доброты и гостеприимности у девятерых жителей Литовки хватит, по–видимому, на пару городов — приезжайте, пообщайтесь, поучитесь, наберитесь впечатлений!
Фото автора.
