Особенности охоты в Беловежской пуще

«При проезде по пуще не устаешь смотреть и восхищаться. Глубокое волнение невольно охватывает тебя при виде многовековых сосен и дубов; мысли летят к старине, среди пущанских великанов есть немало таких, на которых в их молодом возрасте, быть может, останавливались взоры Батория и под тенью которых отдыхали на охотах Августы Саксонские» Георгий Карцов Юбилей книги Знаете ли вы, уважаемые читатели, о знаменитой книге Георгия Карцова «Беловежская пуща»? У нее юбилей: исполнилось сто лет как это интереснейшее, поистине бесценное издание увидело свет в Петербурге. Накануне его издательство «Ураджай» выпустило новую книгу под таким же названием. Автор – Вячеслав Семако, в Национальном парке «Беловежская пуща» работает с 1989 года. Был ученым секретарем, директором музея природы, заместителем генерального директора по научно-исследовательской работе. Итак, труд Вячеслава Семакова – своего рода продолжение уникальной монографии Георгия Карцова. Как вечно и непреходяще это чудо земли белорусской, имя которому «Беловежская пуща», так постоянно, изо дня в день создается его летопись, чтобы она осталась в веках. Вячеслав Семаков один из авторов такой летописи. Поэтому прежде чем перейти к конкретной теме нашего рассказа – небольшое интервью с ним. «Она вдохновила меня» -- Вячеслав Васильевич, вашу книгу я прочитал на одном дыхании. Кажется, я неплохо знаю Беловежскую пущу, она недалеко от моих родных мест, бывал там много раз и подолгу, а вы ее вновь открываете мне. -- Беловежскую пущу познать до конца просто невозможно. Поистине, это природный феномен Беларуси. Немалую роль в ее открытии и популяризации сыграла книга Георгия Карцова. Он обобщил известные и ставшие доступными ему сведения о пуще начиная с древних времен. Автор использовал колоссальный объем архивных материалов, поэтому и информативность издания огромна. Книга была отпечатана в Артистическом заведении А.Ф.Маркса, располагавшем к тому времени самым передовым полиграфическим оборудованием. Таким образом была создана своеобразная летопись этого древнейшего леса в Европе. Любопытная деталь: часть тиража вышла в богатом темно-зеленом сафьяновом переплете. Одновременно были выпущены и экземпляры попроще, которые при знакомстве с содержанием многие пожелали переплести в особые корочки и иметь книгу в подарочном переплете. -- Что побудило вас взяться за столь сложную и ответственную работу? -- Сама пуща, образно говоря, и вдохновила меня. С первых дней, как только приехал сюда, она меня потрясла и очаровала. Богатое историческое прошлое пущи, окутанное тайнами и легендами. Ее известность, с одной стороны и непознанность с другой. Рев оленей в сентябре, встреча с могучими зубрами… Пуща дала мне возможность быть востребованным, а это главное для каждого человека, тем более для ученого. Благодаря пуще я имею возможность встречаться со многими знаменитыми людьми. И, конечно, очень приятно жить в таком месте и что-то делать для его популярности. Обо всем этом насколько смог и рассказал в своей книге. Закрытая тема Наша тема очень конкретная: охоты в пуще бывших партийных генсеков. В бытность СССР писать об этом категорически запрещалось. Ведь, помимо всего прочего, на охотах те же генсеки являли собой не только руководителей, которым было подвластно все и вся. Они раскрывались и чисто с человеческой стороны со своими характерами, слабостями, порой непредсказуемостью… Благо обстановка в пуще этому способствовала наилучшим образом. В своей книге Вячеслав Семаков приводит много любопытных сведений об этих охотах. Хочу сказать, что и я их собрал немало, ибо в свое время навещал пущу довольно часто. Встречался и беседовал с лесниками, охотоведами, другими работниками пущи. Все, что слышал от них, от местных жителей, старательно записывал. Повезло мне (именно так считаю), несколько раз встретиться с Виктором Вакулой, который целых 30 лет, с 1958-го по 1988-й проработал здесь в должности главного охотоведа. Виктор Антонович был личностью незаурядной. Он знал, хранил в памяти огромное множество забавных охотничьих историй. Когда приезжал Хрущев Первым из руководителей бывшего СССР открыл в пуще охоту Никита Хрущев. Он прибыл сюда в январе 1958 года по настойчивому приглашению тогдашнего первого секретаря ЦК компартии Беларуси Кирилла Трофимовича Мазурова, также страстного охотника. Специальный поезд, в котором приехал генсек, стоял на станции Оранчицы, отсюда до пущи рукой подать. Вместе с охраной, поварами и другим обслуживающим персоналам были доставлены и два бронированных ЗИС-110. Для приема Хрущева буквально за полгода в Вискулях построили павильон, который именитому гостью не понравился. Генсек был раздосадован и в павильоне переночевал лишь одну ночь, а всю остальную неделю ездил ночевать в спальный вагон своего поезда. Можно представить, как чувствовали себя хозяева, особенно Мазуров. Охоты в пуще всесильного генсека носили свой характер и отличались особыми правилами. Назову лишь основные, которые приводит в своей книге Вячеслав Семаков. О них мне рассказывали и люди, непосредственно участвовавшие в столь ответственных мероприятиях. Разумеется, сотрудники госбезопасности перекрывали в пуще все центральные дороги. Пуща полностью телефонизировалась, даже в малопосещаемые места прокладывалась полевая телефонная связь. Хорошо помню как однажды зимой я был в служебной командировка в Каменецком районе и почувствовал какую-то особую настороженность, даже беспокойство в райисполкоме. «Никита Сергеевич в пуще, -- доверительно объяснили мне. – Сами знаете, в каком мы состоянии». Отменный стрелок Хрущев всегда требовал от Вакулы по-военному четкого доклада о готовности к охоте и месте ее проведения. Порядок во время охоты был железный: никто не имел права выстрелить раньше Никиты Сергеевича. Главному охотоведу никогда не разрешалось даже в руки брать ружье на этих охотах. В качестве загонщиков зверя нередко ставили и самих работников госбезопасности, иногда чуть ли не через одного. Предварительно составлялся специальный список лиц, допускаемых к подобным охотам – в трех экземплярах, сроком на один год. Два экземпляра со специальным грифом «секретно» оставались в КГБ, один – у главного охотоведа. Каков был стрелок Никита Сергеевич? Отменный, хотя и стрелял не на вскидку, а со специальной «тычки», которую всегда носил с собой. В охотах на крупного зверя нередко использовал охотничий карабин с оптическим прицелом, но предпочитал трехствольное ружье со сменными стволами, подаренное чехами. До сих пор остается непревзойденным его рекорд: три кабана тремя выстрелами подряд. При стрельбе генсек сбрасывал свою барсовую шубу прямо на снег, оставаясь в более удобной для этих целей одежде. Что касается выпивки Хрущева непосредственно в пуще, то никто из участников охот пьяным его никто не видел. За один выезд – 15 убитых кабанов Леонид Брежнев впервые прибыл в пущу не для охоты, а остановился проездом в Польшу. Но охотничий азарт овладел и им. Брежнев выбрался в лес поздним вечером, его усадили в обычный газик, за руль которого сел охотовед Николай Щербаков. Помимо них в машине разместились Вакула и охранник генсека. Леонид Ильич, одетый в зеленый генеральский бушлат, для удобства стрельбы сел спереди. Поэтому мог легко стрелять в любое животное, попадавшее в свет бокового прожектора. …Вот уже три кабана поразил Брежнев, пожалуй, больше генсека обрадовался Вакула. И вот почему: накануне Брежнев охотился в Украине, там подстрелил двух кабанов. Поэтому перед Вакулой поставили четкую задачу: украинская норма Брежнева во что бы то ни стало должна быть «перекрыта» в Беларуси. Наверное, и сам генсек не ожидал такой удачи в пуще: удалось добыть 15 кабанов и одного оленя (!). Кстати, последнего кабана Брежнев убил не из карабина, а из пистолета, который забрал у охранника. Секач оказался на редкость агрессивным, так что пришлось выпустить в него почти всю обойму. Три раза охотился Брежнев в пуще. Часть убитой им добычи увозил с собой. После каждой такой охоты становилась ясна и расстановка политических сил в государстве. Всем, к кому в тот момент Леонид Ильич благоволил, рассылались презенты: копченый окорок добытого кабана, в который была вколота специальная шпажка с визиткой: «Такому-то… Л.И.Брежнев». Брежнев хорошо запомнил в лицо сопровождавшего его Вакулу. Но фамилию всегда забывал, поэтому охранники напоминали ему о гоголевском литературном герое -- кузнеце Вакуле. И Леонид Ильич сразу же вспоминал. А вообще-то, дай Брежневу в пуще волю, он бы и один поехал на охоту, благо машину водил превосходно… Горбачеву не повезло, Ельцин занимался другим Лишь один выстрел сделал в пуще Михаил Горбачев. Это было еще тогда, когда он работал в сельхозотделе ЦК КПСС и навестил пущу по приглашению Тихона Киселева. Хозяева создали все необходимые условия для успешного результата: прикормлены к определенному месту кабанчики, выбрана удобная для стрельбы вышка. Как на ладони, была видна в оптический прицел дичь. Увы, Горбачев не сумел должным образом прижать приклад к плечу перед выстрелом. Из-за отдачи карабина незадачливый стрелок получил сильный удар в плечо и «фингал» под глазом от удара оптическим прицелом. С тех пор он дал зарок никогда больше не охотиться. Борис Ельцин имел хорошую возможность поохотиться в пуще, когда он и главы Украины и Беларуси встретились в декабре 1991 года в Вискулях. Увы, предпочел другое. А Леонид Кравчук посидел на охотничьей вышке, даже полюбовался беловежскими кабанами сквозь оптический прицел. Почему-то не стрелял, видно его одолевали в тот момент далеко не охотничьи думы. Петр Машеров охотился в пуще практически во все времена года. Пристрастил же его к этому делу все тот же Вакула. Охотничьи трофеи Машерова были весьма внушительны. Вот лишь некоторые цифры. В 1980 году он убил в пуще 18 кабанов-секачей, 14 самок и 6 оленей-самцов. В 1981 году удалось подстрелить 22 секача, 38 самок, одного оленя-самца и одну косулю. Для одного охотника такого количества мяса было более чем достаточно. Поэтому большая часть его оставалась в пуще, где реализовывалась работникам хозяйства, а также расположенному на его территории ресторану. Часть деликатесов уходила в Минск. Петр Миронович всегда одевался на охоту по-шегольски: каракулевая шапка а-ля боярин, кожаное полупальто с меховой подстежкой и белые (генеральские) фетровые сапоги. И в этом ему составить конкуренцию могли только космонавты, которые, за исключением Гагарина и Титова, практически все побывали в Беловежской пуще. Белорусский снег и кубинский ром Руководители бывших соцстран также пробовали свое охотничье счастье в Беловежской пуще. Увы, везло не всем, к тому же они предпочитали стрелять только по неподвижному зверю. Лишь Янош Кадар стрелял исключительно по бегущим животным. Самым же неудачливым охотником был Вальтер Ульбрихт. Однажды истратив 100 патронов не сумел добыть ни одной утки. Несколько забавных историй было во время охоты министра обороны Кубы Рауля Кастро. Он прибыл в пущу вместе с женой и двумя несовершеннолетними детьми. Они именно здесь увидели впервые снег и, решив удивить родителей, стали набивать им карманы брюк. Как же расстроились, когда такой красивый, но непонятный снег куда-то исчез, а брюки стали мокрыми… Рауль Кастро адаптировался быстро, чему в немалой степени способствовали горячительные напитки, которыми по вечерам хозяева чествовали высокого гостя. Жена Рауля стреляла намного лучше министра обороны. Зато он удивил всех своей общительностью, регулярно угощал после охоты загонщиков припасенным кубинским ромом, хранившимся в специальном чемоданчике. Зимняя погода донимала гостью из жаркой Кубы, и по распоряжению Машерова ей выдали со склада крайне редкую для того времени импортную дубленку. Тот же Виктор Вакула сохранил для истории некоторые цифры отстрела животных в пуще по годам.1980-й – 320 голов, 1981-й – 420, 1982-й – 210, 1983-й – 300, 1984-й – 350, 1985-й – 335, 1986-й – 240. Скажем спасибо Вячеславу Семакову за его книгу, насыщенную интереснейшей информацией. Это касается и любопытных сведений о проходивших здесь охотах. Ведь они стали неотъемлемым явлением в истории уникального лесного массива, сохранившего до наших дней свою первозданность. Поэтому так важен и необходим любой новый штрих к образу Беловежской пущи, которую природа подарила белорусской земле.