Перед нами папка с красноречивым заголовком «Неизвестные страницы истории белорусской государственности. 1917 — 1925 годы. Документы и материалы». Собирал и готовил к печати эти бумаги Виталий Скалабан, многолетний сотрудник и автор «СБ». Но свидетельства прошлого не увидели свет. Когда Виталия Владимировича не стало, дело его продолжить было некому. Папка осталась лежать в столе. А в ней — ответы на многие вопросы истории. Главный из которых — как появилось на карте мира государство Беларусь.
Предлагаем вашему вниманию фрагменты документов из «особой папки» по одной теме: как большевики в 1918 году шли к воплощению идеи создания белорусской республики в составе России.
Чтобы представлять контекст тех событий, напомним, что в 1918 году была провозглашена Белорусская Народная Республика, а в 1919–м — Социалистическая Советская Республика Белоруссия. Среди основателей обеих были делегаты Всебелорусского съезда, созванного в Минске в декабре 1917–го. Именно этот съезд объявил о необходимости создания в составе России отдельной белорусской республики.
«Правительством будет гарантирована возможность самоопределения»
В 1918–м события разворачивались с ошеломительной скоростью и непредсказуемостью. Совет Народных Комиссаров Западной области и фронта, обладавший в то время властью в Белоруссии, 30 января издал декрет, объявлявший новоиспеченные белорусские организации вне закона. Вот как это было по свидетельствам очевидцев: «Производятся массовые обыски. Все это делают для того, чтобы дискредитировать белорусское движение перед съездом Советов Белоруссии, который созывается на 23 февраля. Перед лицом надвигающихся польско–немецких завоевателей добивается все живое...»
День спустя, 31 января, в Москве вышел декрет Совета Народных Комиссаров за подписью В.И.Ленина об образовании Белорусского национального комиссариата — Белнацкома. В Минске отреагировали на это решение мгновенно: «Наконец–то Совет Народных Комиссаров заговорил о Белоруссии, что до сего времени молчали и говорили, что Белоруссии нет».
Белнацком являлся структурным подразделением возглавляемого Сталиным Народного комиссариата по делам национальностей РСФСР. Однако то было в Москве. А в Минск вскоре вошли немцы. Некому было защищать город. Алесь Бурбис, деятель социалистического движения, наблюдал в те дни странную картину: «Белоруссия была лишена возможности иметь на своей территории для охраны своего достояния белорусские полки.
Белорусам запрещали иметь свое войско, старались выводить из Белоруссии в глубь России те части, в которых преобладали белорусы...»
Впрочем, еще у многих в то время была надежда, что как раз Россия защитит Белоруссию от кайзеровских дивизий. 16 февраля общее собрание Белорусской народной громады в Тамбове приняло обращение к Ленину «с призывом всеми возможными способами противостоять ограничениям родины нашей Белоруссии во власть немецких империалистов»: «Выражаем уверенность, что белорусской национальности правительством народных комиссаров будет гарантирована возможность самоопределения в границах Федеративной Российской Республики». Белорусы хотели получить право построить свой национальный дом. Это было естественное желание, особенно для беженцев, которых много было и в Тамбове, и в других городах России. Все они уходили на восток от наступавших немцев еще в начале Первой мировой войны...
«Если за вами идут крестьяне и рабочие»
Сочувствовавшие Советской России деятели национального движения не раз доказывали правительству Ленина необходимость решения белорусского вопроса. В июне 1918 года временно управляющий делами Белнацкома Семенович обратился в Комиссариат по делам национальностей РСФСР с конкретными предложениями: «Трудовое крестьянство и рабочие Белоруссии в этот грозный момент ждут помощи от всей Российской Социалистической Советской Республики.
Одним из средств для достижения этой цели является создание государственно–политического органа, который можно было бы противопоставить реакционной Минской раде. Созыв Всебелорусского съезда Советов является поэтому настоятельно необходимым».
Российские большевики, среди которых тоже не было единого мнения по «белорусскому вопросу», однако, не спешили идти навстречу этим предложениям. Хотя опыт сотрудничества был в 1917 году — во время подготовки к созыву Всебелорусского съезда. Об этом вспоминал представитель петроградских белорусов Евсевий Канчер: «Когда Белорусский областной комитет в декабре 1917 г. по поводу организации краевой власти и Белорусской Народной Советской Республики вел переговоры с Председателем Совета Народных Комиссаров т. Лениным и комиссаром по делам национальностей т. Сталиным, он получил приблизительно такой ответ: «Если за вами идут белорусские крестьяне и рабочие, ибо нам нужна серьезная опора, то Совет Народных Комиссаров ничего другого желать не будет». Добавлю, что Сталин дал БОК письменное заверение о том, что съезд, если он не уклонится от принципов организации советской власти, имеет право безоговорочно объявить себя учредительным, образовать свою республику и даже отделиться от России. Конечно, предполагалось, что белорусская советская власть, как родственная по своим задачам и целям власти советской российской, будет находиться с последней в идейной, хозяйственно–экономической и культурной связи. Белорусская революционная демократия, работающая сейчас по обе стороны немецкой линии, как и прежде, в декабре 1917 г. не имеет побудительных причин устанавливать независимую Белорусскую Республику. Она полагает, что все условия — естественные, исторические, хозяйственные и экономические — диктуют ей быть в теснейшем федеративном союзе с Россией. Она доказала на деле, что белорусский трудовой народ стоит тоже за советскую власть в Белоруссии, но за власть Советов рабочих и крестьян белорусов с пропорциональным представительством других национальностей. Следовательно, нет причин ставить препятствия белорусам в устройстве II Всебелорусского съезда трудящихся для организации в крае прочной компетентной власти и всех социальных реформ местного уклада и быта».
Второй Всебелорусский съезд не состоялся.
Единственной организацией в России, которая занималась решением насущных проблем белорусов, на протяжении всего 1918 года оставался Белорусский национальный комиссариат.
9 апреля 1918 года глава Белнацкома Александр Червяков получил сообщение о происходящем в Петрограде: «Наплыв беженцев в комиссариат огромный, нарасхват разбирают брошюры, книжки и карты белорусские. Со всех провинциальных городов приезжают белорусы, даже с Польской комиссии переходят белорусы к нам. Нужно издать брошюру в виде 12 заповедей, что делать беженцу при возвращении на родину». 10 апреля Червякову писал еще один корреспондент: «Но сколько же тут белорусов, так я никогда бы не поверил бы, если бы это кто–нибудь сказал. За эти дни перебыло в комиссариате добрых 10.000 человек за всевозможными справками и за 3 дня зарегистрировалось более 1.500 семейств. Ежедневно получаются письма изо всех губерний России.
Наш долг обязывает сделать посильное для белорусского рабочего и крестьянина все то, что мы можем».
«Им надо дать понять, кто у них враг и кто их друг»
Активисты Белнацкома рассчитывали, что будущее Белоруссии после изгнания немцев окажется в их руках. Поэтому хотели избавиться в том числе от политических конкурентов, провозгласивших БНР. Сотрудник комиссариата Лагун предлагал усилить агитацию среди соотечественников в России: «Им надо дать понять, кто у них враг и кто их друг, им надо помочь избавиться не только от буржуа, но и от лжесоциалистов и политических авантюристов, строящих себе карьеру. Им надо дать понять, что таких друзей, как Воронки, Грибы, Ярошевичи, Середы и Пятницы, надо уничтожать». Середа — один из членов правительства БНР. Пятница — придуманная фамилия, насмешка над реальным деятелем.
Идеологические трения между разными национальными организациями лишь отодвигали цель — создание своей республики не в мечтах, не на бумаге, а в жизни.
Внутрибелорусские дискуссии подогревали хлесткие речи публицистов. В «Петроградской правде» 10 мая 1918 года некий М.Прокопцов опубликовал репортаж из цирка «Модерн», где «на собрании белорусов наблюдал, как досужие люди делали потуги привить бедному, истощенному от голода, исстрадавшемуся по родным хатам и по близким людям народу идею национализма»: «Эти сознательные и бессознательные агенты капитала направляют свои действия на беженцев белорусов и, затянув свою обычную песню о гражданском мире и национальном единении, призывают к сплочению, организации и созданию независимого Белорусского государства.
И какую бы колоссальную услугу оказали белорусы мировому империализму, если бы они основали в промежутке между юнкерской Германией и социалистической Россией самостоятельное буржуазное государство, независимо от того, какой бы республикой оно ни называлось!
Россия — очаг мировой социальной революции — отодвинулась бы на целых два, если не более, государства от Германии, и тогда немецкому юнкерству нечего было бы бояться, что с соседней стороны пожар революции перебросится на его собственную территорию. Все это послужит на пользу Германии и отдалит наступление там революции».
Деятели национального движения большевистской ориентации не сдавались в попытках переубедить правительство Ленина в обратном.
Впрочем, и в Минске, где в условиях немецкой оккупации создавалась БНР, тоже были противники существования белорусского государства. Характерен очерк Ю.Волина в газете «Минский голос» от 20 октября 1918 года: «Раз навсегда должны понять те, кто искренно стремится к «Белорусской республике», что белорусские спектакли могут ставиться в любом сарае и для их постановки совсем не нужно никакой политической автономии. А белорусская государственность может создаваться без белорусских водевилей и концертов.
И даже сам белорусский язык, эта пресловутая «мова», с которой носятся как с писаной торбой русские интеллигенты, только что познавшие ее, — даже она не только не помогает, но мешает строительству государственности».
«Белоруссия должна называться Белоруссией»
Почему у белорусской республики — народной ли, советской ли — находилось так много противников? До 1917 года в пределах «единой и неделимой» Российской империи ни один народ не мог даже мечтать о самостоятельности. К таким мыслям не приучали ни в школе, ни со страниц газет. Да и большинство людей были неграмотны, чтобы дойти до понятий о независимости. К чему это приводило в решающем 1918 году, видно из следующего эпизода. С помощью немцев к Украинской Народной Республике были присоединены земли от Бреста до Гомеля. Когда Красная Армия пошла в наступление на Петлюру, то возник спор за белорусские территории между российскими и украинскими большевиками. Белорусы оказались не у дел. Вот как описывал эти события Сталин 23 декабря 1918 года: «Получили сообщение на предмет втягивания украинского советского правительства в дело освобождения Гомеля, Мозыря, Лунинца и так дальше. Мы считаем, что означенные пункты составляют часть России, войсками которой они и будут освобождаться.
ЦК партии предлагает предоставить русским войскам самим договориться с агентами Петлюры, который, не довольствуясь Украиной, лезет в Белоруссию».
Пока существовала УНР, ее руководители использовали «братскую» БНР как разменную монету в торге с Россией. Предоставим слово жившему в Киеве Евгению Хлебцевичу, опубликовавшему в коммунистическом журнале «Чырвоны шлях» корреспонденцию «Аннексия Белоруссии с публичного торга»: «Украинская мирная делегация, не укрепив еще своей «державы» международным признанием, спешит поскорее «аннексировать» белорусские уезды.
Председатель русской делегации определенно заявляет:
— С самого начала наших переговоров лейтмотивом всех заявлений со стороны украинской делегации был следующий: «Спешите признать наши территориальные претензии на севере, а то мы признаем независимость Белоруссии». В этих словах и заключается вся двусмысленность украинских самостийников, поддерживающих, с одной стороны, «независимость» Белоруссии, — конечно, в своих целях, а с другой стороны — торгующихся с большевиками: «Спешите признать за нами белорусские уезды, а то мы... признаем независимость Белоруссии».
Отсюда следует, что, играя на «самостийной» независимости Белоруссии и пугая этим большевиков, украинская делегация считает эту «независимость» орудием обмена, совсем как в торговле... Ибо обратный и вполне логический смысл этой торговой сделки таков:
— Дадите нам белорусские уезды — не признаем независимой Белоруссии. Вам же, большевикам, и России будет выгоднее...
— Не дадите — мы признаем «незалежность» Белоруссии и отделим ее от России... Вам же хуже будет... Прогорите... Спешите поэтому аннексировать для нас, а мы... не признаем отделение Белоруссии от России».
Белоруссия в 1918 году не являлась субъектом «реалполитик», а лишь объектом. Однако к концу года ситуация стала не такой однозначной. 21 декабря в Москве собрались представители «первой конференции белорусских секций Российской коммунистической партии (большевиков)». Собрание проходило в помещении Белнацкома, который некоторые делегаты рассматривали как «государственный представительный орган Белоруссии». Дмитрий Жилунович на том заседании сформулировал задачу на ближайшее время: «чтобы Белоруссия была присоединена к Советской России на федеративных началах, наравне с другими народностями. Белоруссия должна называться не Западной областью или коммуной, как окрестил ее еще Муравьев, а Белоруссией».
Так в Москве среди большевиков постепенно вызревало мнение о необходимости поддержать идею создания Социалистической Советской Республики Белоруссии. Как это было, подробно освещалось в нашей статье «День рождения республики» в «СБ» от 31 декабря 2013 года. Добавим лишь один штрих, найденный в «особой папке» Скалабана. В ней сохранилось письмо историка Николая Улащика, который жил тогда в Москве, своему минскому коллеге Вадиму Круталевичу, занимавшемуся вопросом возникновения БССР. Вот что Улащик вспоминал в октябре 1968 года о событиях 1919–го: «Калi ўсё гэта адбывалася, я быў занадта малы, каб уразумець падзеi, але абвяшчэнне рэспублiкi асаблiва вялiкага ўражання на жыхароў Мiнска не зрабiла». Понадобились десятилетия, чтобы Беларусь состоялась как республика, и почти век, чтобы идея своего государства наконец реализовалась.
Виктор КОРБУТ, «СБ», Вячеслав СЕЛЕМЕНЕВ, главный архивист НАРБ.
В статье использованы документы, хранящиеся в Государственном архиве Российской Федерации, Российском государственном архиве литературы и искусства, Национальном архиве Республики Беларусь. Цитаты выделены курсивом, сохранены особенности оригиналов.
Как это было, подробно освещалось в нашей статье «День рождения республики» в «СБ» от 31 декабря 2013 года.
Советская Белоруссия №20 (24403). Суббота, 1 февраля 2014 года.
