Сегодня на сцене Национального академического Большого театра оперы и балета пройдет... нет, не премьера, а вполне себе рядовой спектакль — «Кармен». Правда, не совсем уж обычный, а со звездами: главные партии будут исполнять Оксана Волкова (партию Кармен она поет и на прославленной сцене Большого театра России в постановке знаменитого британского режиссера Дэвида Паунтни), Анастасия Москвина и Эдуард Мартынюк — солисты, также покорившие московский Большой. Билеты на «Кармен» — от 7 до 500 тысяч в vip–ложу. Похоже, наш театр становится все более элитарным местом.
Публика не скупится
Поборники классического жанра не устают повторять, что опера — искусство «не для всех» и что в «Ла Скала» билеты стоят еще дороже. Но у нас все–таки своя театральная история и своя культурная традиция. Не отдалится ли опера с такими ценами на билеты еще дальше от простого зрителя? Конечно, можно купить и дешевый «квиток» на так называемые социальные места, но, честно говоря, насладиться пением или танцами во всем их великолепии на таком месте не получится — что в театр сходил, что оперу послушал.
Тем не менее спрос на vip–билеты есть: Минский международный рождественский оперный форум (цены на котором достигали потолка 900 тысяч) прошел с аншлагами.
— Во всем мире вход на оперные спектакли стоит очень дорого, и залы тем не менее заполнены, — высказывает свое отношение к ценовой политике оперная звезда Оксана Волкова. — И то, что в нашем театре по–прежнему есть дешевые билеты, — прекрасно: к нам могут попасть все слои населения. А высокие цены — это плюс и для театра, и для артистов, и поддержка для всех нас. Ведь залы заполнены на 100% — разве это не лучшее подтверждение, что ценовая политика в театре проводится достаточно грамотно и себя оправдывает? Есть здесь и заслуга артистов — мы стараемся работать с отдачей, не жалеем себя.
— Оксана, вы недавно выступали в московском Большом театре, цены на билеты в который бьют по семейному бюджету среднего москвича. Что скажете о публике?
— Там больше иностранцев, которые выросли на опере, потому они довольно строгие и требовательные критики.
— Можно ли сказать, что тот, кто покупает vip–билет за 500 тысяч, является истинным ценителем оперы? Зависит ли вкус от кошелька?
— Я думаю, что деньги тут ни при чем. Из моего личного опыта знаю, что все–таки настоящий преданный зритель оперы во всем мире — это интеллигенция. А она была и будет во все времена не самой платежеспособной частью населения.
— Да, сегодня есть люди, которые готовы платить за билет 500 тысяч, — характеризует сформировавшуюся зрительскую психологию первый заместитель министра культуры Владимир Карачевский. — С успехом прошедший оперный форум, музыкальные фестивали Спивакова, Башмета это доказывают. Есть зрители, которые хотят посещать статусные, престижные мероприятия и сидеть на удобных местах. И по сравнению с Москвой или Европой наши цены, поверьте, не такие уж высокие. Не дороже, чем билет на концерт какого–нибудь известного певца.
В оперном театре, на мой взгляд, все достаточно демократично. Есть и довольно дешевые билеты. Если же вы хотите сидеть в ложе, денег можно и подкопить. Все–таки наш Большой — это театр особый. Его посещение — событие для каждого зрителя нерядовое.
Цена вопроса
Кто же сегодня определяет цену на билеты? Оказывается, сами театры — исходя из положения о театрально–зрелищной организации. Об этом нам сообщила главный специалист управления искусств Министерства культуры Виктория Куксенкова:
— Согласно этому документу театрально–зрелищная организация «самостоятельно планирует свою деятельность», а также «устанавливает цены на билеты и цены (тарифы) на другие платные услуги и продукцию». Никаких рекомендаций на этот счет от нашего министерства в театры не поступает.
...Станиславский когда–то сказал, что в театр ходят здоровые и богатые. Хорошо бы, чтобы с благосостоянием зрителя росла и зрительская культура. Ведь нередко для нашей элитной публики vip–билет — это все еще способ самоутвердиться в глазах окружающих. Сидя в ложе, можно и мобильный телефон не отключать и громко переговариваться с соседкой–блондинкой о происходящем на сцене. То, что имидж Большого театра меняется, он становится статусным местом, — это хорошо, но что–то подсказывает: мы еще только в начале пути эволюции современного зрителя.
