Семь мгновений Победы: «Нашему штрафному батальону под Сталинградом приказали оборонять железнодорожную станцию Котлубань»

Они изменили ход войны


Медаль «За оборону Сталинграда» красуется на груди полковника Николая Терентьевича Заборовского с двумя десятками других. Но на их фоне она выделяется каким-то особенным блеском. Вспоминая войну, он говорит: страшнее всего было именно под Сталинградом — там было постоянное море огня…


«В начале боя я был командиром взвода, к вечеру — командовал ротой»
Николай ЗАБОРОВСКИЙ

— Нашему штрафному батальону приказали оборонять железнодорожную станцию Котлубань, чтобы немец не мог перерезать железную дорогу, ведущую к городу. За этот уютный поселок в те дни шли самые ожесточенные бои. Один из них начался вечером, а утром Котлубань уже была сожжена дотла — до последнего дома. Над пепелищем возвышались только печные трубы. Полгода мы обороняли эту станцию: противник ее так и не получил.

В поселке есть братская могила, где под одним обелиском похоронено около 3 тысяч советских воинов.

— Немцы, узнав, что за батальон перед ними, тоже бросили против нас своих штрафников, — этот эпизод самого кровопролитного сражения XX века его 98-летний участник помнит до мельчайших деталей. А вообще, по словам Николая Заборовского, Сталинградская битва выиграна была за счет мужества и самоотверженности советских воинов, но не только. Такое ощущение, что сама природа восстала против несправедливости оккупационного вторжения. Гитлер не учел ошибки Наполеона, и русская зима жестко обошлась с его армией. Если у советских солдат форма была добротная, рассчитанная на суровые погодные условия, то немцы одеты были чуть ли не по-летнему.

А осень и зима 1942-го выдались лютыми — с ноября столбик термометра не поднимался выше -15° градусов.

В Сталинград Николай Терентьевич попал волею судеб. А как иначе объяснить перипетии воинской жизни? Уроженец Астраханской области, в 18 лет он должен был пойти служить, но от райкома комсомола получил направление в военное пехотное училище в город Орджоникидзе (сейчас это Владикавказ). Мама, вспоминает он, плакала, переживала, что если начнется война, то он первый на нее и попадет. Так оно и случилось: 22 июня 1941-го, через полтора года после начала обучения, курсантов построили на плацу, зачитали им приказ о присвоении воинского звания лейтенанта и направили в действующую армию. Так Николай Терентьевич и прошел всю войну. Причем и в прямом, и в переносном смысле, потому что служил он в пехоте.

— Когда учился, мечтал: вот окончу училище, приду в воинскую часть и буду командовать молодыми солдатами. А меня сразу назначили командиром стрелкового взвода. Представляют меня составу, а на меня 30 пар глаз смотрят. Мне — двадцать с небольшим лет, а некоторые мои подчиненные в отцы мне годятся. Сначала даже испугался, а потом познакомились со всеми — и нормально, — воспоминания, кажется, греют душу старого полковника.

Молодой офицер большое внимание уделял обучению рукопашному бою. Иначе, говорит, не выжил бы. О том, что часто придется идти врукопашную, предупреждал отец, участник Первой мировой войны. Чтобы не получить травму во время тренировок, саперные лопатки и ножи — главное оружие в бою — обворачивали чаканом (так в Астрахани называют рогоз). Жестокий это вид боя, признается Николай Терентьевич.

— Приведу один пример, хотя так было почти везде. Мы наступали на украинское село Михайловка. Был рукопашный бой. Я благодаря тому, что учил солдат разделяться по двое, воевать спиной к спине, потерял всего два человека из 32. В других ротах потери были значительные. Почти все офицеры моего выпуска погибли. В начале боя я был командиром взвода, к вечеру стал командовать ротой. Но и противник нес большие потери.

Ни шагу назад!

А потом было тяжелое ранение в позвоночник. Николай Терентьевич помнит, как ехал в вагоне на нижней скамейке. А потом вдруг очнулся в Сталинграде. Оказалось, что по дороге в госпиталь парень заболел тифом и 16 дней находился, как говорится, между небом и землей. Позже узнал, что спустя несколько недель после его ранения 349-я стрелковая дивизия, в которой служил, попала в окружение в Харьковском котле. Именно там погибли почти все офицеры и солдаты.

После госпиталя в звании старшего лейтенанта стал помощником начальника штаба батальона по разведке одного из первых штрафных батальонов. Тогда только вышел приказ № 227 «О мерах по укреплению дисциплины и порядка в Красной Армии и запрещении самовольного отхода с боевых позиций», в просторечии — «Ни шагу назад!».

Документ должен был повышать воинскую дисциплину в Красной армии. Был запрещен отход войск без приказа, из числа провинившихся в нарушении дисциплины по трусости или неустойчивости формировались штрафные части.


— То, что сейчас говорят о штрафниках, неверно. Они были такими же солдатами, как и другие. Многих в первые же месяцы мы отправляли обратно в части. Однажды к нам попал один подполковник. Он ездил за горючим, три дня не спал, заснул в кабине на обратном пути. Разбудить его долго не могли. За то, что он несвоевременно доложил о прибытии, его отправили в штрафбат.

Вспоминает еще эпизод. Бой. Солдат несет миномет. Другой, с плитой от миномета, немного отстал. Счет идет на секунды. Штрафник поставил ствол орудия на землю, зарядил его и вел огонь в сторону противника. Все голыми руками, которые сжег до костей.

— Вот с такими штрафниками почти полгода обороняли Котлубань, ставшую важным рубежом обороны Сталинграда.

Жизнь после Сталинграда

Потом были Тернополь, Житомир, Львов и польские Жешув, Сендзишув, Краков. К слову, за освобождение Западной Украины и Польши награжден еще одним полководческим орденом — Богдана Хмельницкого III степени. Возле города Сендзишув едва не погиб от пули снайпера. Потому что решил наблюдать за противником, для чего залез в узкий сарайчик с биноклем в руках. Сесть не получилось, поэтому прилег на бок. Необычное положение, в общем-то, и спасло жизнь. Вражеский стрелок не рассчитал, где может быть голова живой мишени, и промахнулся.

— До Кракова я не дошел всего пять километров, — улыбается ветеран. — Меня отозвали в Москву, вернее, в Солнечногорск, на курсы усовершенствования офицерского состава. Там я и узнал об окончании войны.

Все воспоминания Николай Терентьевич трепетно хранит в памяти. На фронте фотографироваться было некогда. А послевоенные документы и фото потерялись уже в 1990-х годах во время переезда из Вильнюса в Минск.

После учебы Николай Заборовский отправился служить в Тильзит (Советск) Кенигсбергской (Калининградской) области. А потом с семьей перебрались в Литву. Он уточняет: на руках было направление в Германию, но туда ехать очень уж не хотелось. Жену беспокоили старые раны, на руках был маленький сын. Выручил старый знакомый, предложивший место в Республиканском военном комиссариате Литвы. В Вильнюсе у него родилась дочь.

К слову, с будущей супругой Александрой Матвеевной познакомились на фронте. Пообещали переписываться, обменялись адресами родителей на случай, если переписка прервется. А потом нашли друг друга. Увы, супруга покинула этот мир двадцать лет назад. Новой семьи Николай Терентьевич не создал. Сейчас он живет в Минске с дочерью и зятем. И это — мирная жизнь полковника Заборовского.

КАК ЭТО БЫЛО

Гигантское по масштабам сражение Великой Отечественной войны развернулось во второй половине 1942 года на берегах Волги. На отдельных этапах в нем с обеих сторон участвовало более 2 млн человек, около 30 тыс. орудий, более 2 тыс. самолетов и такое же количество танков. По количеству убитых, раненых или пропавших без вести Сталинградская битва считается одной из самых кровавых в истории человечества. Потери со стороны СССР — более 470 тысяч солдат и офицеров. Вермахт потерял четверть своих сил, сосредоточенных на Восточном фронте, – полтора миллиона солдат. Целью немецкого наступления был захват большой излучины Дона, волгодонского перешейка и города Сталинграда (современный Волгоград). Реализация этого плана блокировала бы транспортное сообщение между центральными районами СССР и Кавказом, создала плацдарм для дальнейшего наступления с целью захвата кавказских месторождений нефти. Но немецкая военная машина потерпела там сокрушительное поражение, и ход кровавой войны после 2 февраля 1943 года повернул вспять.

misnik@sb.by

Николай ЗАБОРОВСКИЙ.

Сталинградская битва стала переломным моментом в ходе Великой Отечественной войны.
Полная перепечатка текста и фотографий запрещена. Частичное цитирование разрешено при наличии гиперссылки.
Заметили ошибку? Пожалуйста, выделите её и нажмите Ctrl+Enter