Врачи, готовые в любую минуту сорваться за тридевять земель на помощь больному. Учителя и библиотекари в каких-нибудь самых глухих селах, уже переставшие надеяться на прибавку к мизерной зарплате, но по-прежнему несущие свет знаний своим землякам. Да просто случайные прохожие на улице, способные ободрить сочувственным словом и без сомнений протянуть руку любому попавшему в беду.
Никиту удивительным образом хватало на всех – и ближних, и дальних. На коллег журналистов. На знакомых и совершенно незнакомых людей.
Он никогда не ждал просьбы о помощи. Он всегда приходил сам. Остро чувствуя, кому нужна поддержка. Иногда мне казалось, что Господь Бог через Никитину доброту и бескорыстие, через человеколюбие и самопожертвование пытается всех нас, заблудившихся в суете, заставить прозреть, понять свое истинное предназначение – прежде всего быть нравственными людьми. И вообще – людьми.
Однажды стал свидетелем его телефонного разговора. Ему звонила незнакомая старушка и просила ночью прийти в костел, чтобы… почистить трубы органа. Так и осталось тайной, кто дал ей номер телефона Никиты Сергеевича. И когда он научился обращаться с органом. Но она обратилась по адресу. Той же ночью Никита отправился и все сделал. А утром следующего дня, как всегда застенчиво улыбаясь, радовался, словно ребенок, что орган стал звучать лучше.
Никита Хрущев всегда был открыт для десятков, для сотен людей. Их боль и проблемы он пропускал через свое сердце и душу. И думается, он ушел от нас так рано именно потому, что раздал по частичке свое сердце людям. Искренне и самозабвенно. Потому что именно это было его высшим предназначением, смыслом жизни на этой грешной земле, иссыхающей от жуткого дефицита добра и сердечности, бездуховности и тотального материализма.
На первый взгляд его профессиональная деятельность была скучной и малоприметной. Он руководил отделом досье. Но на самом деле на профессионализме и добросовестности Никиты держался в значительной степени интеллектуальный потенциал изданий, где он работал. Ибо без его помощи в подборе нужной информации не обходилась фактически ни одна серьезная статья.
Всегда поражала фантастическая способность Никиты все успевать. Внешне человек неторопливый, задерживаясь до позднего вечера в редакции, он всегда находил время для тех, кто в нем нуждался. Вернувшись уставшим с работы, он зачем-то обходил квартиры престарелых соседей, составлял списки необходимых им продуктов, шел по магазинам и разносил по квартирам охапки пакетов. Его никто не просил это делать. Он сам предлагал…
Об этой стороне жизни Никиты Хрущева вообще мало кто знал из его коллег. Он никогда никому не рассказывал об этом, и не потому, что стеснялся. Возможно, будучи в высшей степени нравственным человеком, считал, что и не делает ничего особенного. Что поступает просто и естественно, как и любой другой на его месте.
Он делал добро каждодневно вместо нас, легко оправдывающих свою черствость занятостью, служебными и личными проблемами, словно хотел, чтобы эти добрые дела и нам зачлись в какой-нибудь другой жизни…
Не имея своих детей, Никита Хрущев общался с обездоленными детишками из детских домов и интернатов, где был частым… нет, не гостем. Он и там был СВОИМ… Сразу проникался заботами и включался в них. Обивал пороги нужных чиновников, искал спонсоров, взывая к совести и сочувствию и тех, и других.
И смущенно улыбался, когда слышал слова благодарности. В ответ лишь что-то бурчал себе под нос. Таким вот, трогательным и чистым, он вошел в сознание каждого, кто его знал.
Остались еще в России такие люди. Тем она и держится.
Будучи внуком руководителя страны, он мог бы стать «небожителем» и с высот материального и иного благополучия созерцать жизнь и существовать на потребу только себе. Связей семьи вполне бы хватило, чтобы сесть во главе какого-нибудь банка. Сколько примеров подобного бездарного прожигания жизни отпрысками начальников гораздо меньшего уровня мы наблюдаем ежедневно, с чувством глубокого… омерзения!
Но Никита Сергеевич Хрущев не мог, не имел права только существовать. Он упрямо выламывался из мутных реалий нашего времени, и уже лишь этим немного менял это время к лучшему. Жил скромно и почти аскетично, но в таком ярком духовном мире. Ежечасно донося до нашего сознания простую аксиому: счастье не в деньгах, а в сочувствии, в сострадании, в доброте.
Увы, до многих не достучался…
Я точно знаю, что без Никиты Хрущева для каждого из нас, тех, кто когда-либо общался с ним, этот мир станет хуже, безжалостнее и циничнее. Потому что ушел Человек.
Но наша совесть благодаря делам Никиты еще настигнет каждого из нас и предъявит свой счет, жесткий и бескомпромиссный. От которого нельзя будет откупиться никакими богатствами и перед которым не оправдаться никакими обстоятельствами.
И за это тоже я хочу искренне поклониться Никите Хрущеву и извиниться от всех нас за нашу малочеловечность, черствость и, по большому счету, бессовестность…
Порой именно в непроглядных сумерках особенно нужен бывает огонь даже одной лишь свечи, который показывает путь и придает силы. И очень трудно, очень холодно становится, когда эта свеча угасает. Как быстро гаснут такие огни на Руси!
