Стою в очереди за дипломом
У Ольги Рыжиковой сорвался голос. В новогодние дни она явно перепела свою «норму». Поэтому при встрече убедиться в силе ее вокала я не смог. А хотелось. DaVinci, группа, в которой работает Рыжикова, — единственная в стране, которая поет по–итальянски. И ее композиции, говорят, берут в ротацию итальянские радиостанции и телеканалы. «Правда ли?» — спросил я у Ольги.
— Мы периодически появляемся с нашими клипами на телеканале RAI Uno.
— Так это же первый национальный канал Италии! Круто!
— Все не так, как многие представляют. Мы же не все время крутимся по телику. Больше в радиоэфире. Но в Италии порядка 80 радиостанций. И когда мы появляемся на 10 радиостанциях где–нибудь в «закуточке» северной Италии, то бить себя кулаком в грудь, что мы крутые, наверное, наивно. Еще часто спрашивают, почему мы не уезжаем из страны. Лично мне нужно понимать, зачем куда–то уезжать, в чем смысл всех этих передвижений. В Беларуси мне комфортно, я умею здесь реализовываться. А что делать в Италии?
— А как вам удалось пробиться в итальянский эфир?
— Мы работали только с северной Италией, сотрудничали с продюсером из Милана. Это старинный друг Дениса Дудинского (солиста и лидера группы DaVinci. — В.К.). Кроме того, он организовывал нам концерты в Бергамо, неподалеку от Венеции и на обычной городской площади в Милане. Эти концерты ничем не отличались от наших дней города. Там был набор итальянских артистов и белорусы, которые пели на итальянском. Что это могло вызвать у итальянцев? Смех, удивление. Как мы были благополучно встречены, так и забыты. Это нормально. Мы не поддаемся эйфории и работаем дальше.
— Злобные критики на «Звездном ринге» на канале СТВ называли ваши тексты легкомысленными. Вы готовы с этим поспорить?
— В наших текстах мы не поднимаем вопросы мира во всем мире. Тексты, как и у всех: любовь–морковь. Мы поем о любви, просто на итальянском языке. Когда поешь на непонятном языке — это кажется загадочным, все равно как человека пока не узнаешь хорошенько, он представляется тебе необычным, интересным...
— Правда ли, что итальянцы горячие, а белорусы на их фоне «млявыя i абыякавыя да жыцця»?
— Белорусы — те же итальянцы, только нам меньше повезло с климатом. Жители Италии больше улыбаются, потому что на их настроении сказывается солнце. Чуть–чуть больше было бы у нас теплых лучиков, и мы стали бы еще шире душой, более заводными, что ли. Вся наша «млявасць» из–за погоды. Зима может растянуться больше чем на полгода. Чего от нас в таком случае все хотят? Чтобы мы при этом шире и чаще улыбались?
— А вы в курсе, что итальянцы строили некоторые наши города, например, Несвиж?
— Не в курсе. И в Несвиже не была. Не буду врать, что завтра же поеду туда на экскурсию. Хотя доводилось бывать в далеких местах, как в Шарковщине, Дятлово, Старых Чемоданах. Когда ездим с концертами по Беларуси, проезжаем такие населенные пункты, о которых раньше не подозревали. Были в ноябре в Казахстане. Нас пригласили после знакомства на «Славянском базаре в Витебске». Не мы выбираем — нас выбирают.
— Вы получили образование в училище имени Глинки, в университете культуры. По–вашему, это повлияло на качество того продукта, который вы создаете?
— В университете я еще доучиваюсь. Так сказать, стою в очереди за дипломом. Моя специальность — аранжировщик. Но если бы я не занималась практически музыкой, то не знаю, что бы из себя представляла. Мне повезло, я уже общаюсь с музыкантами, композиторами. А люди тратят 5 лет жизни, получают «корочку» и не знают, что с ней делать: они никому не нужны. Вспоминается автошкола: вроде покатался, но этот «опыт» ничто по сравнению с тем, что нужно будет предпринять, когда ты вырулишь один на большую дорогу.
— Ольга, а вы в школе учились на «пятерки»? Какой предмет не любили больше всего?
— Я всегда училась хорошо. Даже была такая беда: я была слишком ответственной, а моя лучшая подруга — такая же заучка, как и я. И все это было, наверное, не зря. Но физику и химию не любила. Никогда не могла понять, как оно взаимодействует в колбах.
— В свои 20 с небольшим «хвостиком» лет вы чувствуете себя уже взрослым человеком?
— Я вышла в последние 4 года на тот уровень, когда сама себя обеспечиваю за счет написания текстов, мои песни исполняют другие артисты: Инна Афанасьева, Алена Ланская, Руслан Алехно, Искуи Абалян, Венера, группа «3+2», всех сразу не перечислю. Еще веду концерты. Я всегда хотела этим заниматься. В прошлом году на «Славянском базаре в Витебске» я вела с Денисом Дудинским «Белорусский день».
— Это Денис вас туда порекомендовал?
— Протолкнуть можно любого человека, но можно это сделать только один раз. Потому что ни одному режиссеру нет смысла связываться с ведущей, которая не может качественно работать в прямом эфире. Я это могу, поэтому тот концерт был далеко не первым. А попала я в эту струю так. Несколько лет назад заболела Нина Богданова, и меня попросили провести концерт вместо нее. Денис посоветовал меня, и с того момента я работаю со всеми нашими режиссерами. А в ноябре ездили в Дубай вести два сольных концерта Валерия Меладзе.
— А как вы вообще «спелись» с Дудинским?
— Просто оказалась в нужное время в нужном месте. Я начинала свой сольный проект, а в какой–то момент Денис пришел записываться к Лене Ширину. Возникла идея: давайте запишем что–то вместе. И вот мы с тех пор трио. Но все это хобби. У Дениса основная работа — ведение концертов, у меня — радио, у Лени — композиторская деятельность. Группа DaVinci существует, чтобы душу отвести.
— А почему, кстати, группа называется DaVinci? Не слишком ли нагло звучит?
— Ой, нагловато... А мы вообще ничего не стесняемся. Просто как–то надо было идти на какую–то съемку и как–то назваться. Назваться по–другому не хватило фантазии. А потом передумывать было поздно. Да и зачем?
— «Представить Олю без конфеты в сумочке, в кармане джинсов или куртки просто нереально», — говорят о вас коллеги. Угостите?
— Эту легенду давно придумали сотрудники радио «Радиус FM», где я работаю. Потому что я запасливая: у меня с собой есть всегда что–то вкусненькое, и я стараюсь делиться этим с коллегами. Почему–то это всех умиляет. Но чем старше становишься, тем чаще задумываешься о здоровье, фигуре, поэтому с конфетами теперь дружу редко. Если несколько лет назад я ела все что хочу и сколько хочу, то сейчас, когда смотрю, как меняют форму мои близкие подруги, как можно быстро упустить то, что имеешь, иногда задаю себе вопрос, кто сильнее: я или конфета?
— Ольга, вы участвовали в «Зачистке» — жесткой спартакиаде, которую снимали в Аргентине и вскоре покажут в эфире канала ОНТ. Говорят, там все было не понарошку, на грани жизни и смерти...
— Я не спортивна настолько, чтобы участвовать в таком экстремальном шоу. Но любопытство взяло верх, и я решилась ехать. Самый большой результат, с которым можно было вернуться, — это уцелеть. Проект оказался жестче, чем ожидалось. Я думала, что вряд ли телеканал повезет нас на испытания, похожие на правду. Наверное, не каждому захочется делать шаг в пропасть с высоты второго этажа...
— Сама Аргентина впечатлила?
— В одиночку в Буэнос–Айресе появляться не рекомендую! Неспокойно там. Пройтись по городу с мобильным телефоном — это уже риск. И когда возвращаешься в нашу Беларусь, понимаешь, как здесь хорошо, спокойно.
— А чем вы занимаетесь кроме пения? Хобби есть какое–нибудь?
— Занимаемся дайвингом — вместе с Денисом. Ныряем в Египте и Беларуси. Но у нас в мутноватой воде трудно что–то рассмотреть: максимум, что увидишь, — это раки, щуки, несколько карасиков. А через неделю летим нырять на Гоа — вот там ждут сюрпризы.
— Рождество будете как–то отмечать?
— Хотим завтра понырять подо льдом в Витебской области или на Цнянке.
— Желаю вам найти подо льдом ящик шампанского!
— Кстати, шампанское под водой мы уже пили: прошлый Новый год отмечали во Дворце водного спорта с шампанским. Вы спросите, а не попадает ли вода в рот вместе с шампанским? Нет! Оказывается, есть определенные законы физики, с которыми я в школе хотя и не дружила, но они работают.
