Ольга Кабо: «Витюшка подарил мне уверенность в завтрашнем дне и в отношениях с мужем»

«Раньше, до рождения сына, я с радостью летала на кинофестивали, ходила на светские мероприятия, но когда на свет появился Витюша, все это отошло на второй план. Главная красная дорожка для меня — та, которая идет от ворот нашего дома в детскую», — рассказывает известная актриса.

— Недавно Виктору исполнился годик. Проснулась рано утром, смотрю на него и думаю: какой же он большой, крепкий — настоящий мужичок! Наверное, в XXI веке все детки так стремительно взрослеют, не знаю… Но мне кажется, что Винтик, так мы его называем дома за непоседливый характер, ребенок индиго. (Смеется.) Он необыкновенно любознательный, сам уже может включить компьютер и развивающие игрушки щелкает как орешки. И очень жизнерадостный: даже незнакомых людей встречает счастливой улыбкой. 

— Ваши дети похожи друг на друга?

— Они разные хотя бы потому, что это девочка и мальчик. Танюша росла принцессой, до определенного возраста ее интересовали платья и яркие украшения, а Витя не может спокойно пройти мимо машин, обожает технику. Дочка терпеть не могла оставаться одна, сразу начинались слезы, а сын, наоборот, самостоятельный, подолгу играет один и «разговаривает» сам с собой.

Таня до трех лет совсем не спала, путала день с ночью, и мне приходилось до рассвета кружить с ней по дому. Утром, когда она засыпала, я, вымотанная, ехала на занятия в МГУ, где училась на историческом факультете, осваивая профессию искусствоведа.

Когда дочке было два года, я снова вернулась к актерской профессии, и с тех пор заботы о ней легли на плечи моих родителей, самых близких мне людей. Так что Танечка оказалась в надежных руках.

С Витюшкой все по-другому. Мы с ним никогда не расстаемся, он со мной и в театре за кулисами, и в кино на съемочной площадке. На шестом месяце беременности я выпускала в Театре киноактера спектакль «Слуга двух господ» по пьесе Гольдони. Моя героиня Беатриче появлялась на сцене в мужском обличье, носилась по сцене как угорелая, фехтовала — никому и в голову не приходило, что девушка вот-вот родит. (Смеется.) Благо художники приготовили фантастические костюмы, которые скрывали округлившийся животик. Так что мой мальчик еще в утробе прошел курс молодого бойца. (Смеется.) И сейчас, когда играю этот спектакль, ощущение, будто под сердцем Витюшка. Вообще, беременность вспоминаю с удовольствием. Даже скучаю по тому времени, потому что понимаю: единственный короткий период в жизни женщины, когда ребенок всецело принадлежит ей, увы, уже в прошлом­…

— Ольга, а если честно, было страшно родить второго ребенка в столь зрелом возрасте? Ведь вам было за 40. Не занимались подсчетами: вот он только в школу пойдет, а мне будет…

— Однажды я попробовала так посчитать… Но потом поняла, что это бессмысленно. Главное — то время, которое нам с мужем отпущено, прожить в мире и согласии и дать нашим детям свою любовь и заботу.

Позднее материнство — это прекрасная возможность быть всегда молодой и здоровой. (Смеется.) Важно при всей занятости «молодой» мамочки не забывать о себе, о своем самочувствии — это нужно в первую очередь моим д­етям. Тьфу-тьфу, мне грех жаловаться на здоровье. Первые пять лет жизни я провела на Урале, в поселке Нейво-Шайтанском Свердловской области, у маминой мамы — бабушки Маши. Каждый день — парное коровье молоко, походы в лес за грибами и ягодами, фрукты и овощи с собственного огорода, и все лето — босиком, на свежем воздухе. Представляете, какой крепкий иммунитет получил ребенок?

Конечно, беременность и роды — сильнейший стресс для женского организма. Наши любимые дети высасывают из нас все соки. (Улыбается.) Но зато как мы, женщины, хорошеем, когда беременны! Я вообще тогда очень себе нравилась — красивая, женственная, мягкая, умиротворенная, большегрудая. (Вздыхает.) Морщинки сразу куда-то ушли, любо-дорого смотреть. За всю беременность ни разу не нанесла на лицо тон, настолько была хорошая ровная кожа… И какой это эмоциональный всплеск! У меня такая вера в себя появилась и полнейшее ощущение счастья. Я ловила себя на том, что постоянно беспричинно улыбаюсь.

— И тем не менее вы тщательно скрывали беременность от общественности. Боялись сглаза?

— О том, что я в положении, призналась близким подругам в январе — на девичнике по случаю моего дня рождения. Торжественно рассказала обо всех своих маленьких и больших победах, событиях, которые произошли со мной в ушедшем году: о получении европейской премии «Треббия» за творческие достижения, о том, что поступила на Высшие режиссерские курсы, и, наконец, о том, что жду ребенка. Была уверена, что закадычные подружки поймут, что это сугубо конфиденциальная информация. Но все же одна из них поделилась секретом с прессой. И с утра такое началось! Никогда не ощущала столь пристального внимания СМИ. Журналисты меня буквально преследовали, папарацци подстерегали на каждом шагу. Телефон не умолкал, всех интересовал один вопрос: правда ли это?

Я отказывалась от комментариев, ведь на маленьком сроке все еще так зыбко. Но «деликатная» пресса продолжала настойчиво добиваться ответа, и это доводило меня до истерики. Со мной творилось что-то страшное, нескончаемое ощущение погони и того, что меня хотят загнать в угол… Я перестала появляться на людях. Но с какого-то момента страхи и неуверенность пропали, я была убеждена, что ребенок развивается правильно и бояться нечего. И вот тогда я с удовольствием поделилась со всеми своей радостью, скрывать беременность было бессмысленно: животик рос не по дням, а по часам.

— Как ваши близкие восприняли новость?

— Коля, разумеется, первым узнал о том, что у нас будет пополнение в семье. Его реакция была довольно странной: он молча ушел в свою комнату. Через какое-то время вернулся с просветленными глазами и обнял меня… Это было за несколько дней до Нового года. А 31 декабря мы поехали по традиции на обед к моим родителям и в качестве новогоднего сюрприза преподнесли им эту новость. Естественно, мама с папой были счастливы, так же как и мы. Оставалось сообщить моей Танечке. Ее реакция оказалась самой эмоциональной. Со слезами на глазах она спросила: «Зачем?! Не надо, у нас и так все хорошо, у тебя ведь есть я!»

Но, к счастью, хватило ровно девяти месяцев, чтобы дочь смирилась с мыслью, что у нее будет братик. Я пыталась уделять ей больше внимания, понимая, что с рождением малыша такой возможности не будет. Мы с ней вдвоем полетели отдыхать, и это сблизило нас еще больше. Именно тогда я почувствовала, что Танечка — моя единомышленница, поддержка и опора. А как она за мной ухаживала! «Мама, я тебе не разрешаю одной плавать; я тебе принесу сока; мамочка, полежи, тебе нужно отдохнуть». Так что с моей беременностью дочка повзрослела, превратилась в маленькую женщину.

Виктор появился на свет чуть раньше предполагаемого срока, Таня в это время отдыхала со своим папой и не успела прилететь к выписке. Она очень расстроилась… Но мы с ней постоянно общались онлайн: я отправляла ей фото и видео братика, а Таня писала мне милые записочки и слала коллажи фотографий с трогательными подписями: «Наша любимая мамочка» или «Мой любимый братик». Витюша сразу стал для нее родным человечком.

Она с большим удовольствием проводит с ним время — играет, бесконечно фотографирует. Уносит брата в свою комнату, закрывает дверь и просит их не беспокоить. Когда час спустя они оттуда выходят, то оба выглядят весьма довольными. Стоит Витьке проснуться, как Таня бежит со мной наперегонки к его кроватке со словами: «Я первая возьму его на руки!» Перед сном целует его, нюхает… (Смеется.) Сын пока не разговаривает, но я отчетливо слышу в его гулении звуки «Та» — Таня и «па» — папа! А вот «ма» почему-то не говорит. (Улыбается.)

— Обычно взрослые мамочки излишне опекают малышей, кутают, перекармливают. А как у вас?

— Мы постоянно живем на даче. К ужасу нашей няни, зимой, в 25-градус­ный мороз, я укладывала ребенка в коляске на улице, и он мгновенно засыпал. И до сих пор Витюшка спит богатырским сном, а ест, как Пантагрюэль. Свежий воздух идет ему на пользу. Я пытаюсь закалять его, и не только физически. Например, с двух месяцев он спит один в своей детской. Он же мужчина — значит, с пеленок должен быть самостоятельным, совсем не дело для мальчишки засыпать в родительской постели.

— Оля, вы с таким упоением рассказываете про ребенка и вообще про материнство, что не могу не спросить: никогда не хотелось родить просто для себя? Может быть, дочка просила сестричку или братика?

— В жизни, конечно, по-разному бывает, но я никогда не думала рожать «для себя», по мне — это проявление эгоизма. В идеале ребенок должен рождаться от любимого человека — это решение двух людей, а не женский каприз… Что касается моей дочери, то она никогда не чувствовала себя одинокой, рядом с ней всегда были любящие мама, бабушка и дедушка, которые души в ней не чаяли. Она была центром нашей домашней вселенной, поэтому вопрос о братике или сестричке как-то не возникал. Но видите, как получилось — у всех правил есть исключения. (Смеется.)

— То есть, когда вы были маленькой девочкой, не мечтали о семье и пятерых детях?

— Ну что вы! С 15 лет я начала сниматься в кино и росла очень занятым человеком. О мальчиках вообще не думала.

У нас дружная семья, в которой была традиция писать друг другу письма. Из всех киноэкспедиций я письменно отчитывалась обо всем, что со мной происходило: рассказывала о людях рядом, о партнерах, о съемках… Эти письма до сих пор у нас хранятся. Недавно перечитала их с огромным интересом, будто вернулась в прошлое. Жаль, что в XXI веке не прижился эпистолярный жанр. Мы с дочерью общаемся эсэмэсками — «ок», «цел», «пож». Коротко, но зато часто.

— Девочки-подростки остро реагируют на новую любовь мамы, не желая делить ее с посторонним мужчиной. Как Николаю удалось найти общий язык с Татьяной?

— Будучи совсем ребенком, Таня очень хотела, чтобы я снова вышла замуж, — она мечтала о полноценной семье. Притом что с ее отцом у нее всегда были прекрасные отношения. Странно, что дочка никогда не пыталась соединить нас в пару. Мы с Таниным папой расстались, когда ей было два с половиной года, и для нее было данностью, что родители не живут вместе. А когда в моей жизни появился Николай, Тане было десять лет — не самый простой возраст для девочки. Танюша сначала страшно обрадовалась такой перемене в нашей жизни, но быстро поняла, что я перестала принадлежать ей безраздельно. Так или иначе, мне нужно было уделять время и «молодому» мужу тоже… Поэтому первое время мы все привыкали к совместной жизни.

— До вашей свадьбы Таня виделась с Колей всего пару раз. Не опасались, что отношения могут не сложиться? Или вы не приняли бы это во внимание?

— Я познакомила дочку с Колей сразу, как только почувствовала, что у нас серьезные отношения. Мы ходили вместе в ресторанчики, устраивали прогулки на снегоходах. Встречи проходили весело: Коля дурачился, они с Таней вместе хулиганили, много смеялись… Короче, друг другу понравились. Но позже, когда мы уже жили вместе, Николай решил всерьез заняться воспитанием падчерицы. Вот тут-то и начались проблемы.

Таня была в шоке: мама с папой воспитывают, бабушка с дедушкой тоже, а тут еще по сути посторонний человек читает нотации. Сказывалось армейское прошлое мужа, особенно в вопросах чистоты и режима. Например, как у любого подростка, в Таниной комнате никогда не было идеального порядка. А Коля требовал, чтобы все у нее было по полочкам. Ну и нашла коса на камень! Просто искры летели — каждый защищал свое пространство.

Я старалась соблюдать нейтралитет, что было нелегко. Принять чью-то сторону значило предать другого — тоже родного и любимого человека. Поэтому я избрала для себя позицию стороннего наблюдателя и ждала, когда они сами договорятся. Надеялась на мудрость супруга и Танину любовь ко мне…

— Может, чтобы было меньше проблем, Тане стоило продолжать жить у бабушки с дедушкой­?

— Я вышла замуж, обрела свой дом, и мне хотелось, чтобы дочь была рядом. У меня и мысли не было, чтобы Таня оставалась у родителей, хотя бабушке с дедушкой непросто далось расставание с любимой внучкой, ведь около 10 лет мы жили все вместе. И я им благодарна за понимание. Мне ни разу не пришлось пожалеть о своем решении. Постепенно «военные» действия моих домашних сменились миром, а Винтик вообще нас всех объединил.

— Ольга, вы рассказывали, что, когда Таня росла, вам приходилось много работать. Как удалось не потерять контакт с дочерью?

— Когда Танечке было особенно грустно без меня, она просила бабушку «включить маму». И смотрела мои фильмы на DVD. К тому же в родительском доме всегда был культ моей личности. (Смеется.) Таня с младых ногтей знала, что ее мама — лучшая на свете. Дома меня называли «мама-праздник», ведь все тяготы по воспитанию дочки лежали на родителях, а в мои обязанности входили походы в театр, цирк, на выставки и концерты.

— В интервью вы говорили, что ваш первый брак распался именно по той причине, что супруг не желал признавать в вас серьезную актрису, а мечтал усадить дома и видеть в единственной роли — жены и матери. В новом союзе от вас не требуют подобных жертв?

— Мы с Колей встретились уже взрослыми людьми. У каждого из нас был достаточный запас знаний и жизненного опыта, чтобы понять, что изменить человека невозможно. Поэтому в наших отношениях главное — доверие и взаимопонимание. Мы стараемся принимать друг друга такими, какие есть. Наверное, я стала другой. Раньше мне приходилось материально поддерживать семью и много работать, теперь есть возможность быть избирательной, отказываться от неинтересных проектов и больше времени уделять домочадцам. Сейчас я как никогда ощущаю себя женщиной, матерью и лишь потом актрисой.

А жертву мне все-таки пришлось принести. По природе я сова, а Коля — жаворонок. До рождения Витюши часто получалось так, что, когда я п­риходила домой после спектакля, муж уже спал, а рано утром, когда он уходил в офис, я еще спала… Иногда даже сложно было спланировать совместный ужин или завтрак. Зато сейчас все изменилось: я встаю в пять утра, провожаю дочку в школу — мы живем далеко от Москвы, и Тане приходится просыпаться ни свет ни заря. К этому времени открывает глазки Витюша и просыпается глава семейства — Николай. Поздно вечером, когда все расходятся по своим комнатам, начинается мое время — я читаю, учу роли, думаю, мечтаю… От мужа требуется только одно — уважать, беречь и любить меня, терпеть мою отстраненность и наэлектризованность перед премьерами, поддерживать творческие искания и с удовольствием приходить с цветами на мои спектакли.

— Это принципиально для вас так рано вставать? Можно же взять няню с проживанием, пусть по утрам завтраки готовит.

— Да, принципиально! Чтобы день получился добрым, нужно обязательно начинать его со своей семьей, без посторонних. Я стараюсь, когда возможно, обе­­­­регать наше личное прос­транство.

— Как меняются ваши отношения с Николаем­?

— Они стали глубже. Мы теперь не просто влюбленные, любящие люди, муж и жена — мы родители, а это серьезнее и ответственнее.

Коля — прекрасный отец, добрый и заботливый. В нем есть какая-то мужская уверенность, на которую реагирует ребенок. Стоит папе взять Винтика на руки, как он моментально успокаивается. А как весело с папой купаться — можно кричать, брызгаться. С папой ему все позволено. (Смеется.) Я могу спокойно отдать ребенка Коле и заняться своими делами. Он все сделает правильно, ведь Николай — отец со стажем, у него трое взрослых детей.

— Вы вместе пять лет. Первые семейные кризисы пройдены?

— А что, настало время? Разве эти самые кризисы не через 10 лет совместной жизни начинаются? Нет? Но тогда не надо о них задумываться! Главная пилюля от всевозможных кризисов и депрессий — это маленький ребенок. Взглянешь на него — и так хорошо на душе становится, хочется улыбнуться и жить счастливо.

Вообще, семейная жизнь — бесконечный процесс познания друг друга. Каждый день мы открываем в любимом что-то новое, учимся мириться с нашими недостатками, пытаемся договориться, не дать конфликту завести отношения в тупик. Как ни странно, в нашем союзе я менее эмоциональна. Все мои эмоции выплескиваются на сцене и съемочной площадке, а в жизни я уравновешенный человек. Коля, наоборот, бурно реагирует на все происходящее. Так что иногда мне приходится считать до 10, а то и до 15! (Смеется.) При такой брутальной внешности Коля сентиментальный и чувствительный человек. На его 50-летие я подготовила сюрприз. Договорилась с его сыновь­ями и друзьями, чтобы они записали Колину любимую песню «День Победы» с измененными словами, а я сняла процесс на камеру и смонтировала клип. Когда Николай его увидел, он растрогался до слез.

— Наверное, у него бурю эмоций вызвало рождение младшего наследника?

— Когда Коле вынесли из операционной сверточек с нашим новорожденным сынишкой, которому было всего-то 10 минут от роду, у него задрожали руки, а в глазах стояли слезы… Позже муж признался, что никогда не был так счастлив. Мне кажется, наш сын породнил нас окончательно.

— Говорят, супругам, даже самым любящим, необходима своя отдельная территория. У вас она есть?

— У нас красивый и просторный дом, построенный по Колиному дизайну. Так вот, это триумф мужского эго! Я в шутку называю его домом-музеем Николая Разгуляева. Муж построил его задолго до нашей встречи, он тогда не мог представить, что жизнь готовит для него такой «сюрприз» — женитьбу. И уж, конечно, и подумать не мог, что в его доме появится еще один хозяин — наш Винтик! Теперь повсюду его игрушки, бутылочки, ходунки. Так что не только моего пространства нет, но и Коля скоро своего лишится.

Если говорить серьезно, то супругам, безусловно, надо отдыхать друг от друга. Я понимаю чувства своего мужа, который за долгие годы холостяцкой жизни отвык от того, чтобы о нем заботились. А я обрушиваю на него такой шквал любви и ухаживаний, что в какой-то момент сама чувствую, что меня слишком много. (Улыбается.) В такие моменты Коля уезжает в деревню, в которой родился и где прошло его детство. Он любит проводить там время в одиночестве — ходит босиком по т­раве, купа­ется в речке, топит баню, ходит за водой на родник… Говорит, что после такой терапии возвращается домой другим человеком, будто заново рожденным, полным сил и энергии.

— Чем поразил вас Николай, что вы буквально через пару месяцев после знакомства согласились стать его женой?

— После развода я много лет не представляла, что когда-то еще раз свяжу себя узами брака. Свыклась со своей самостоятельностью и даже кайфовала от того, что со всем справляюсь сама. Когда мы с Николаем познакомились, он сразу почему-то поверил в то, что мы созданы друг для друга. Он так настойчив в ухаживаниях, что через недолгое время и мне передалось его настроение. Мы поженились и через полгода после свадьбы обвенчались.

— Ольга, если честно, от одиночества часто плакали?

— Никогда не считала себя одинокой, у меня росла дочь, и надо было о ней заботиться. Недавно одна моя незамужняя подруга, моя ровесница, мать двух взрослых дочерей, поделилась: «Знаешь, когда я воспитывала девчонок, совершенно не думала о личной жизни. Мне казалось самым важным принадлежать детям полностью. А теперь они выросли — своя жизнь, увлечения, заботы. Обе учатся в другой стране, а я чувствую себя ужасно одиноко… Я им не нужна». Грустно, правда? Слава Богу, я застраховала себя от подобной ситуации. Тане 15 лет, она пока нуждается во мне, в моих советах. Но я понимаю, что еще немного, и у нее начнется своя жизнь — тут ничего не попишешь. Таня выросла, но появился Витюшка! Нам с Колей есть о ком заботиться на старости лет.

В жизни все так быстротечно: недавно он и голову держать не мог, а сейчас бегает, не догонишь, а завтра придет и скажет: «Родители, я женюсь!» По­этому надо ценить время, пока мы вместе, любить друг друга и не лениться говорить добрые слова.

Мы живем в такое сложное время! Почти все мои подруги — женщины красивые, умные, талантливые, добившиеся многого в жизни, — свободны. Я не говорю, что они одиноки, нет, но они свободны от брачных уз. И вовсе не потому, что не хотят замуж, просто, мне кажется, к таким женщинам мужчинам сложно подступиться.

Тане было года четыре, когда она заявила: «Мама, я не люблю мужчин!» «За что?» — спрашиваю. — «Ты же сама говорила, что мужчина должен женщину на руках носить. А зачем носить, если у меня у самой ножки есть?» Вот ощущение, что у большинства современных женщин есть эти самые свои ножки, мужчин и пугает. Они, видимо, боятся брать на себя ответственность за нас, сильных и независимых. Иметь рядом с собой безропотную и слабую спутницу гораздо проще! Увы…

— Значит, семейная жизнь для вас комфорт­нее? То есть наличие мужа обязательно?

— И еще минимум двух детей и трех такс! (Смеется.) Вот как выглядит мое возвращение с работы домой. Собаки несутся вперед и почти одновременно подпрыгивают на высоту моего роста, а это 177 см, чтобы поцеловать меня в щеку. Это так смешно! Иногда они промазывают, и тогда я получаю вместо нежного поцелуя фингал под глазом — настолько у них крепкие носы. Следом выходит дочь со словами: «Давайте теперь вместе пить чай!», за ней — Коля с Витюшей на руках. Сын тянет ко мне ручки и нежно прижимается. И потом все разом начинают говорить, говорить — настоящий сумасшедший, веселый дом!

— Без всего этого вы могли бы быть счастливой?

— Теперь нет. Если бы я была попроворнее, то родила бы больше детишек. Счастье только в них, и я с гордостью говорю, что у меня их двое… Плюс Колиных трое — настоящая многодетная семья. Это так здорово!

Ольга Кабо

Родилась: 28 января 1968 года в Москве

Семья: муж — Николай Разгуляев, бизнесмен; дочь — Татьяна (15 лет), сын — Виктор (1 год)

Образование: окончила актерский факультет ВГИКа; в 2002 году — исторический факультет МГУ

Карьера: с 1992 года работает в театре «Современная опера» под руководством Алексея Рыбникова; в 1994-2002 годах — в ЦАТРА; с 2002 года — актриса Театра им. Моссовета. Снялась в фильмах «Миллион в брачной корзине», «Две стрелы», «Сирано де Бержерак», «Крестоносец», «20 лет спустя», «Сармат», «Чокнутые», «Хочу ребенка», «Тебе, настоящему» и др.

Алла ЗАНИМОНЕЦ, ООО «Теленеделя», Москва (специально для «ЗН»), фото Владимира Бязрова

© Теленеделя