Выше головы не прыгнешь, но в трансплантологии, похоже, назревает очередная революция, связанная именно с этой частью тела. В 2017 году итальянский нейрохирург Серджио Канаверо собирается провести цефалосоматический анастомоз — пересадить голову человека. Большинство коллег считают его сумасшедшим и называют доктором Франкенштейном.
Представители практически всех религиозных конфессий заявляют, что пересадка головы автоматически и неизбежно влечет за собой как минимум биоэтические проблемы.
— Люди, подвергнутые такой операции, будут, наверное, лишь частично людьми, а то и чем-нибудь противоположным, — высказал свои опасения председатель отдела Московского патриархата по взаимоотношениям Церкви и общества протоиерей Всеволод Чаплин. — Это будет не жизнь, а уже нечто другое, ведь душа и мозг — не одно и то же.
Тем не менее человек, готовый рискнуть, нашелся. Это 30-летний российский программист из Владимира Валерий Спиридонов, страдающий от тяжелой формы мышечной атрофии — болезни Верднига-Хоффмана. Как ни жестоко звучит, терять ему нечего, поскольку он и так может умереть в любой момент — с его диагнозом редко дотягивают и до двадцати. Доктор и пациент активно переписываются по скайпу, но пока не встречались. Владимир проштудировал кучу медицинской литературы по трансплантологии и очень надеется на успех. Однако нужно найти 12 миллионов долларов, а в “операционный штат” набрать не менее 150 врачей. Сейчас и с тем и с другим возникают проблемы, но впереди час “Х”, который решит все: в июне Канаверо должен выступить на международном нейрохирургическом конгрессе в американском Аннаполисе. Если его не забросают тухлыми яйцами, возможно, удастся найти средства и набрать команду.
Итальянский хирург и российский программист, который согласен на рискованную операцию, никогда не встречались. Но активно общаются по скайпу уже два года. Серджио Канаверо изначально хотел выбрать кандидата на пересадку головы именно среди безнадежно больных людей. Конечно, есть серьезная опасность, что эксперимент закончится неудачей. Однако для Валерия Спиридонова это последний шанс вернуться к нормальной жизни.
Впрочем, Америку он не открыл. Опыты по пересадке головы (правда, не человека, а животных) проводили многие ученые.
В 1954 году советский ученый-экспериментатор Владимир Демихов создал двухголовую собаку (к телу взрослой овчарки была дополнительно пришита голова щенка). Таких “монстров” было около двадцати, но они быстро умирали. В 1970-е годы американцу Роберту Уайту удалось пересадить голову одной обезьяны на тело другой. Животное не могло двигать конечностями и прожило всего пару дней. Тем не менее проблему связей между головным и спинным мозгом физиологи, в том числе белорусские, пытаются решить и уже достигли определенных успехов.
— В рамках научной программы “Конвергенция” мы занимаемся восстановлением связей между спинным и головным мозгом, — объясняет заместитель директора по научной работе Института физиологии, член-корреспондент НАН, профессор Владимир Кульчицкий. — Пока цель локальная — помощь парализованным пациентам. Работаем также над очень перспективными технологиями “мозг—интерфейс—компьютер”. Проще говоря, это когда электроды вживляются в различные отделы головного и спинного мозга и в определенные группы мышц и “общаются” через специальное компьютерное устройство. Первые эксперименты на животных оказались успешными. Что же касается опытов по пересадке головы человека, это очень смелый шаг. И я не торопился бы заявлять, что это невозможно. В конце концов, когда-то идею пересадки сердца тоже называли сумасшествием. Но, на мой взгляд, пока медицина не готова к таким операциям. А вот через несколько десятков лет, возможно, все получится.
C тем, что идея не такая уж бредовая, как может показаться на первый взгляд, согласны и белорусские трансплантологи.
— Как и профессор Преображенский, я не вижу глобальных технических проблем в пересадке головы, — утверждает руководитель РНПЦ трансплантации органов и тканей, доктор медицинских наук Олег Руммо. — Но есть еще проблемы этики, а также немало других вопросов. Например, приживется ли орган, не будет ли отторгаться, сможем ли мы корректировать его функции? Поэтому не стал бы спешить с громкими заявлениями, как это сделали итальянские коллеги, пообещавшие пересадить голову. А если не выполнят обещания? Поживем — увидим...
Опытный специалист абсолютно несклонен к преувеличениям. К любой новой пересадке органов приходится готовиться долго. Пример тому — проведенная недавно операция по пересадке легкого. Многие годы 58-летняя жительница Осиповичей страдала редким заболеванием: сильно задыхалась, а в последнее время не могла обходиться без специальных ингаляторов. У хирургов ушло более двух лет на подготовку к этой операции. Ее выполнили, и только когда у пациентки миновал опасный период, врачи сообщили об этом журналистам.
Даже если у наших пациентов есть деньги на операцию, по действующему законодательству медики не могут брать за нее плату с граждан Беларуси. Единственное, что допускается, — перечислить свои средства как спонсорскую помощь. Но таких случаев среди наших соотечественников еще не отмечалось, говорит Олег Руммо. А вот среди иностранцев бывали.
Плюс ко всему после бесплатной пересадки органа белорусы безвозмездно получают и необходимые лекарства. Хотя только послеоперационное содержание одного такого пациента обходится примерно в 5—7 тысяч долларов.
Настоящая страшилка современности — нелегальная трансплантация. Однако вывезти полученные в Беларуси органы за границу практически невозможно, их нужно использовать сразу — счет идет на часы, подчеркивает Олег Руммо. У каждого изъятого органа свой срок жизни: скажем, дольше всех может “продержаться” вне организма человека почка — около 24 часов, печень — 12, а сердце — до 8 часов. И чем меньше времени проходит до пересадки, тем лучше.
Еще один распространенный миф: операции по трансплантации делают иностранцам вне очереди, отодвигая белорусов. Руководитель центра вносит ясность: в первую очередь трансплантацию проводят жителям нашей страны и только потом иностранцам. Причем последние чаще прибегают к операции, когда могут взять орган у своего родственника.
Почему же Беларусь так привлекательна для пациентов из-за рубежа, ведь стоимость пересадки органов у нас уже сопоставима с ведущими европейскими странами? Судите сами: если в Индии, например, пересадка печени обойдется иностранцу в 50 тысяч долларов, в Сингапуре — 80—100, то у нас — 132 тысячи долларов (это не намного меньше, чем в США). В Беларусь едут потому, что операции по трансплантации органов проводятся у нас на самом высоком уровне, иностранцы доверяют нашей медицине. В списке тех, кому уже оказана подобная помощь, жители Японии, Израиля, Литвы, Латвии, Украины, России, Казахстана, Кыргызстана, Грузии, Армении, Саудовской Аравии, Дании, Италии. Сейчас ожидает операции по пересадке органа житель Великобритании.
Сегодня спрос пациентов из-за рубежа на трансплантацию органов превышает наши возможности. Но такую помощь мы оказываем в рамках международного сотрудничества, тем самым повышая авторитет страны и зарабатывая деньги, которые направляются на лечение белорусов. Да и все цивилизованные государства идут по этому же пути.
Казалось бы, плюсы развития трансплантологии очевидны. Но до сих пор даже в медицинских кругах не все однозначно оценивают такие операции. Говорят, что это слишком дорогое удовольствие для нашего здравоохранения.
— Хотя каждый врач понимает, что, например, пересадка печени для таких пациентов — это последний шанс, — замечает Олег Руммо. — И никакая калькуляция неуместна, когда речь идет о жизни человека. Вот вам информация для размышления: после пересадки органов человек может прожить долго — и 30, и 40 лет. Кстати, одна из первых пациенток с пересаженной почкой прожила 33 года. Мы рады, когда встречаем тех, кто благодаря трансплантации получил возможность жить. Люди из очень больных превратились в полноценных и дееспособных. Какие еще нужны аргументы?
Ученые по-прежнему в поиске. Сейчас работают над тем, чтобы следующей была пересадка комплекса “сердце — легкое”. Пробуют печатать 3D-органы. Но вживлять пока не могут, поскольку не получается снабдить их кровеносной системой, без которой жизнь невозможна. И за этим направлением тоже просматривается многообещающее будущее для тяжелобольных.
Многих по-прежнему волнуют этические и юридические аспекты, касающиеся трансплантации органов. Недавно в СМИ появилась информация о том, что у 17-летней девушки, погибшей вместе со своим женихом в результате ДТП на трассе Гомель — Минск, изъяли органы для пересадки. Полученные травмы не оставляли ей никаких шансов на жизнь. Однако мать девушки была возмущена: почему не попросили у нее согласия на забор органов, ведь дочка была несовершеннолетней?
Развернувшаяся в сети дискуссия, посвященная этой проблеме, в очередной раз выявила юридическую безграмотность многих белорусов. Парадоксально, но факт: о презумпции согласия на изъятия органов, которая не первый год действует в нашей стране, знает лишь незначительная часть населения. Хотя еще в июне 2012 года в обществе муссировалась новость о том, что в Закон “О трансплантации органов и тканей человека” внесены поправки, определяющие порядок отказа от этой процедуры. Тем не менее вновь поднявшаяся волна возмущения, слухов и домыслов заставила многих задуматься: имеет ли смысл медикам до последнего бороться за явно угасающую жизнь человека без всякой надежды на успех, если можно отключить системы жизнеобеспечения и пересадить его здоровые органы тому, кто в них нуждается?
Особо недоверчивые пошли еще дальше: засомневались, нет ли здесь криминальной подоплеки. И не является ли презумпция на изъятие органов прекрасным подспорьем для торговли частями человеческого тела, стоимость которых на мировом черном рынке зашкаливает? По этому поводу Министерство внутренних дел высказывается категорично: незаконных операций по пересадке донорских органов в нашей стране не проводилось.
Однако известно, что дельцы, зарабатывающие тысячи долларов на нелегальной трансплантации, расставляли свои ловушки и в отношении наших граждан. В конце 2010 года было возбуждено первое в стране уголовное дело за торговлю людьми с целью изъятия органов и тканей для трансплантации. Следствием были установлены три белоруса, ставшие жертвами международной преступной группы, занимавшейся вербовкой доноров и переправкой их за границу для операций.
Всего в 2008—2010 годах в Беларуси вербовщики нашли десять человек, изъявивших желание продать свои органы, но по медицинским показаниям подошли только трое. Операции по удалению почки и ее пересадке делали в Косово, Эквадоре и Украине. За изъятую почку донору полагалось 10 тысяч долларов. Однако в ходе разбирательства сотрудники МВД выяснили, что после хирургического вмешательства некоторые жертвы “черных трансплантологов” получали лишь часть оговоренной суммы, а остальную должны были отработать, завербовав новых доноров.
Коснувшись темы тяжелых жизненных ситуаций, вынуждающих людей прибегать к беспрецедентным мерам, заместитель начальника управления по наркоконтролю и противодействию торговле людьми МВД Сергей Колтун привел пример, когда гражданка России согласилась продать фрагмент своей печени, чтобы на вырученные деньги оплатить операцию по пересадке почки своей дочери.
АВТОРИТЕТНОЕ МНЕНИЕ
Арнольд Смеянович, академик НАН:
— На своем веку я слышал немало заявлений. Обещали в ХХ веке победить рак и спасти всех онкологических больных. Были не менее громкие заявления и по поводу других заболеваний. Теперь — очередная сенсация: итальянский нейрохирург замахнулся на пересадку головы. По-моему, все это утопия и чистой воды авантюра. Ученые любят заглядывать в будущее. Но разве кому-нибудь удалось восстановить пересеченный спинной мозг? Сейчас предполагают, что спасением станут стволовые клетки, которые восстановят мозг. Но получится ли это?
Хотя, признаю, что технически пересадить голову к новому туловищу можно. Это выполнимый объем работы — артерии можно сшить, кости зафиксировать и т. д., но спинной мозг ведь все равно не срастется. И даже если эту операцию проведут, восходящий отек мозга, к сожалению, лишит жизни этого пациента.
В ТЕМУ
Человеческие органы, наркотики, экзотические животные, нефть и даже сперма — все это товары глобального черного рынка, их общую стоимость на сайте Havocscope оценивают почти в 2 трлн долларов США.
Пару глазных яблок нелегальные торговцы готовы продать за 1500—1800 долларов, за желудок попросят 600 долларов, селезенка уйдет примерно за столько же. Кожа стоит примерно 2,5 тысячи долларов. Дороже всего ценятся сердце (около 120 тысяч долларов), печень (в районе 160 тысяч) и почка (примерно 265 тысяч долларов). Кстати, 75% всего черного рынка трансплантологов занимает торговля почками.
infong@sb.by
Советская Белоруссия № 73 (24703). Пятница, 17 апреля 2015
