Каждая новая премьера Елены Поповой открыта для трактовок и полемики
Однажды вечером под покровом плотного тумана и обманчивого света вечерних фонарей столицы, сбежав от мирской суеты, Елена Попова, драматург с европейским именем и устойчивой репутацией интеллектуала, в окружении преданной свиты ступила на скользкое крыльцо Минского областного драматического театра. Располагается этот театр, если кто–то забыл, вовсе не в столице, а в тихом и гостеприимном Молодечно. В этот вечер в театре давали премьеру пьесы Поповой «Маленький мир», переведенной на белорусский язык Раисой Боровиковой и поставленной режиссером Аллой Полухиной, долгое время возглавлявшей Большой театр кукол в Санкт–Петербурге. В данный момент Полухина преподает в Белорусской государственной академии искусств.
Если добавить, что в спектакле «Маленький мир» — четыре женские роли, то с полным правом можно сказать, ни в коем разе не вкладывая в это негативный смысл, что спектакль этот женский, не избежавший прямой, высказанной вслух эмоциональности. По мнению режиссера, именно мелодрамы сегодня не хватает нашему театру: мелодрамы настоящей, со щемящим послевкусием. «У меня ощущение невыкатившейся слезы» — так уже сама драматург определяет это самое послевкусие от премьеры. Хотя «Маленький мир» наотмашь определен как «жесткая мелодрама», ничего «жесткого» даже при ближайшем рассмотрении в рассказанной истории нет. Она абсолютно безопасна для психики, как вечернее чаепитие в кругу родных.
Пока столица тщетно жаждет свежих театральных впечатлений, а сами театры сотрясают кадровые перестановки, в провинции по–прежнему тихо. Здесь все так же есть необходимость в таких аккуратных спектаклях для дисциплинированного, аккуратного зрителя, получающего согласно купленному билету свою порцию эстетического удовольствия. Какими аплодисментами закончилась премьера! Не каждый вечер они звучат в Минске.
После премьеры творческий тандем Аллы Полухиной и драматурга Елены Поповой искрил взаимными комплиментами, поздравляя с успехом. И в этих фонтанирующих, энергичных «железных леди», в чем–то схожих даже внешне, чувствовалась хватка опытных профессионалов, научившихся выживать в нашем театральном террариуме при любом климате. Даже тогда, когда в террариум прекращается подача кислорода.
Сам сюжет «Маленького мира» скроен вполне в духе телевизионного сериала. Четыре подруги каждый год — нет, не ходят в баню, а собираются в квартире у одной из них, чтобы дождаться звонка пятой — Сони, эмигрировавшей в свое время в США. Почему в век мобильной связи, Интернета и прочих информационных технологий выбран именно такой формат общения, остается загадкой. И что это за дружба — раз в год скупой звонок? Дамы откупоривают бутылку вина, нервничают, попутно выясняют отношения, отпуская колкости друг другу. Пьют, что примечательно, без тостов и чоканий. Каждая из героинь наливает вино исключительно себе в бокал и, причмокивая, выпивает. Но в ход вечеринки неожиданно вмешивается некий инфантильный молодой человек Артур помятого вида, который представляется то сыном эмигрантки, то санитаром больницы, в которой она скоротала свои последние дни до того, как скончалась в одиночестве. Мучаясь угрызениями совести, подруги принимают Артура как родного и тут же предоставляют ему раскладушку для ночлега. Но подруга Соня неожиданно оказывается жива и здорова, о чем радостно сообщает по телефону на следующий день. (А не позвонила вовремя просто потому, что перепутала число.) Подруги решают, что Артур просто вор, судорожно проверяют свои кошельки, пока не убеждаются, что ничего не пропало. Тогда они пытаются «расколоть» Артура, даже колотят его, пока не выясняют, что Артур простой безработный, выгуливающий иногда чужих собак. Историю Сони он услышал случайно и вообще мечтает о поездке в Тибет. В красном рюкзачке незадачливого «автостопщика» женщины обнаруживают урну для праха и записку: «В случае моей смерти передать этот прах главному буддисту». Растроганные женщины вытрясают содержимое своих кошельков и скидываются Артуру на билет. Занавес.
Право художника — самому выбирать, в каком регистре ему играть. И когда опыта и мастерства достаточно, кажется, что есть особый шик в том, чтобы использовать не весь арсенал навыков, а минимальное количество средств. Не сомневаюсь, что драматург могла построить интригу совершенно по–другому, написать иные характеры, но решила сыграть именно такой этюд в формате «4+1». Этюд скромный и не пытающийся выдать себя за симфонию.
