Мир помнит своих ПраведниковУже после состоявшегося разговора, на следующий день утром, Майя Исааковна Левина (Крапина) позвонила и снова попросила: «Пожалуйста, обязательно напишите об Иванове. Михаил Сидорович — замечательный человек! Ведь он, несмотря на возраст — родился в 1914 году! — ухаживает за памятником в Поречье, всегда встречает нас, сердечно принимает... У него нет медали и диплома Праведника народов мира — из–за формальностей: не осталось необходимых свидетелей. Но Михаил Сидорович — именно такой и есть, настоящий Праведник».
Майя Исааковна маленькой девочкой прошла через кошмар Минского еврейского гетто. Их большая семья до войны жила во 2–м Северном переулке. Моя собеседница вспоминает о пережитом и плачет. Разве можно сдержать слезы, если рассказываешь, как маленькой сестренке, младенцу нескольких месяцев от роду, намеренно дали корку хлеба, от которой она задохнулась, когда прятались от погрома в специально вырытой яме — «малине». Ребенок своим криком выдавал тайное укрытие, обрекая на гибель множество людей. Тогда ради спасения остальных пожертвовали жизнью девочки. Трудно представить себе весь ужас положения ее матери... Но трагедии в семье на этом не закончились. После ликвидации подпольщиками гауляйтера Кубе гитлеровцы проводили в Минске массовые аресты и казни мирных жителей. Среди жертв оказалась и мать Майи: Симу Иоселевну повесили на Юбилейной площади. Несколько дней Майя и ее старший брат Иосиф ходили смотреть на маму — потом тело, видимо, закопали где–то в одном из рвов, ставшем братской могилой. Вместе с матерью тогда ушла из дому еще одна младшая сестра: все надеялись, что женщину с маленьким ребенком пощадят. Но нет. О судьбе девочки ничего так и не удалось узнать. Однако нетрудно предположить, какая участь постигла ее.
И все же, несмотря на душевные раны, незаживающие и через шесть десятилетий, Майя Исааковна говорит не только о перенесенных страданиях. Самое главное, просит она, напишите о Праведниках.
Когда Майя осталась в гетто без родителей, без родственников, брат Иосиф, сам еще подросток, ранее покинувший гетто и примкнувший к партизанам, пришел за сестрой, чтобы увести ее. Случилось это как раз за неделю до последнего, рокового погрома. Но уйти тихо и скрытно не удалось. В гетто нагрянули немцы. Увидев машины, явно приехавшие по души обитателей резервации, Майя бросилась к брату. Идти через ворота уже не получалось, пришлось перелезать через колючую проволоку. Вместе с ними бежало еще с полтора десятка ребят. Вырвавшись из гетто, дети три дня прятались в трубах на Минском вокзале. После чего Иосиф сказал: «Хотите спастись — делайте, что я вам говорю, только придется помочь мне нести сестру» — Майя сама идти уже не могла. Так дети «короткими перебежками» одолели 100 километров и добрались до деревни Поречье в Пуховичском районе, о которой упоминалось в самом начале. Там базировался партизанский отряд имени Кутузова под командованием Израиля Лапидуса. Дети–то пришли, но что с ними делать, чем кормить, партизаны не знали. Выбора не оставалось — они попросили сельчан разобрать прибившихся мальчишек и девчонок по домам. Таким образом, почти в 40 сельских хатах появились новые обитатели. Майю приютила молодая женщина Настя Хурс — выходила буквально полуживую: с чесоткой, вшами, коростой. Муж Насти воевал в партизанах, своих детей у нее еще не было. Взять двоих ей было не по силам, поэтому Иосиф оказался в другом доме, на краю села. Показательный факт: в большой деревне никто не выдал еврейских детей и их опекунов немцам. Та памятная для Майи Исааковны облава — так называемый «марафон» — была потому, что фашисты искали партизан, а не евреев. Настя схватила Майю и убежала на болото, куда немецкие овчарки не могли добраться. Иосифу повезло меньше: он не успел спрятаться и его вместе с другими молодыми людьми отправили в концлагерь в Германии. А вот местных стариков расстреляли прямо на берегу Птичи — даже вода в реке стала красной от крови...
У Анастасии Хурс девочка прожила примерно год, до освобождения Минска. Потом Настя отдала ее в детдом. Не потому, что хотела избавиться, — надеялась, там Майю быстрее отыщут родственники. Что и случилось. Сначала объявился дядя Майи, потом нашлись брат Иосиф — после лагеря он стал сыном полка, а еще позже его усыновил полковник по фамилии Новиков, сестра Валентина (она во время войны оказалась в детском доме), затем — бабушка. Правда, детдомовская эпопея на этом не прекратилась. Сестры Майя и Валентина так и выросли под государственной опекой. После школы Майя Левина окончила спортивный техникум, вышла замуж. Вдвоем с мужем они долго выступали на белорусской эстраде с акробатическими номерами, вели детскую цирковую студию в минском Дворце железнодорожников. Игорь Алексеевич и по сей день трудится.
— Когда я узнала о том, что израильский институт Яд–Вашем присваивает звания Праведника народов мира людям, спасавшим от смерти евреев, сразу же подумала о жителях нашего Поречья, — вспоминает Майя Исааковна. — Составила список из 46 имен и явилась — нет, ворвалась — с этим списком к израильскому послу. Сегодня в Беларуси уже 508 человек получили это звание. Очень хотелось, чтобы вся деревня Поречье удостоилась его, но так не полагается по правилам. Тогда вместе с Фридой Рейзман, тоже малолетней узницей гетто, мы поставили в Поречье памятник ее жителям–Праведникам. За ним–то и присматривает Михаил Сидорович Иванов. Жаль, моя Настя — Анастасия Зиновьевна Хурс — не смогла лично получить диплом и медаль: она умерла в 1994 году. Но все вручили с благодарностью ее сыну.
Майя Исааковна замолкает, снова вытирает слезы:
— А вы сможете напечатать в вашей статье небольшое стихотворение?
— Вы его сами написали?
— Нет, я даже не знаю, кто автор. Это всего несколько строк. Сейчас прочитаю вам их, — и начинает декламировать. Однако слезы снова мешают ей говорить. Но мне все–таки удается записать внешне незамысловатые, но такие важные для нее слова:
Праведник–старик,
В цвет луны седой,
В тот тяжелый час,
Жертвуя собой,
Он еврея спас,
Праведник святой.
— Понимаете, простые белорусские крестьяне, горожане знали, что рискуют жизнью, жизнями собственных детей, но помогали несчастным людям, спасали их. Это высочайший человеческий подвиг! Сейчас в живых остались только дети наших спасителей, тоже пережившие войну. Я поставила себе цель — познакомить этих святых людей между собой и сплотить. И теперь они все друг другу как родные. Мы вместе отмечаем дни рождения, праздники — называем такие встречи «Теплый дом». Потому что тепло их сердец усиливается теплом наших сердец. Знаете, в жизни хорошим людям надо держаться вместе — только тогда добро возьмет верх над злом...
Фото Артура ПРУПАСА, "СБ".
