Об этом «Советская Белоруссия» писала 21 апреля 1938 года

«К сведению торгующих организаций»

Ах, какие разносолы предлагали минчанам к первомайскому празднику 1938 года!

Обнаружила на пожелтевшей от времени и давности четвертой странице газеты ностальгическую рекламу и чуть язык не проглотила.

«Белорусская база Всесоюзной конторы по оптовой торговле мелкой бакалеей «Союзкооптбакалея» (Немига, 3, тел. 20–533) доводит до сведения всех торгующих организаций, что к первомайским праздникам на базе имеются в продаже: апельсины и лимоны, кондитерские изделия моссельпрома — монпансье в сахаре (разное), конфеты мягкие (разные), карамель дражированная (разная), мармелад (разный), пастила–зефир».

Нынче этим изобилием никого не удивишь, но вот вдруг встала перед глазами памятная с детства жестяная баночка–шкатулочка с монпансье, а в ней — россыпь разноцветных, как стеклышки в калейдоскопе, леденчиков. Как ни ищу нынче таких, пестреньких, — а нет. Лежат в круглых банках слипшиеся однотонные обрубочки бледно–желтого цвета. И красивое французское слово стало забываться. А ведь как звучит! Как песня — мон–пан–сье.

Впрочем, в давней рекламе больше всего меня поразило другое. В смачном торговом перечне наряду с соусом «кабуль» и мясными бульонными кубиками глаз вдруг наткнулся на такое сочетание: мука «Нестле».

Честно говоря, вначале даже не поверила: неужто знаменитый швейцарский продукт попал в советский продовольственный ассортимент. Времена–то были суровые, индустриальные, в самом разгаре — противостояние с Западом, жестокая конкуренция двух систем: социалистической и капиталистической.

Но противостояние противостоянием, а торговля все–таки шла. СССР делал за рубежом большие закупки, в том числе не только станков и промышленного оборудования, но и импортного продовольствия. А брэнд знаменитой компании «Нестле», специализирующейся на выпуске лимонадов, минералок и детских сухих смесей, к тому времени уже был весьма раскрученным — недаром же Ильф и Петров в своих романах не обошли вниманием полезные свойства вкусных изобретений основателя компании Генри Нестле.

Он и впрямь оказался везунчиком, родившимся в 1814 году 11–м ребенком в семье франкфуртского стекольщика. С детства мечтал о собственном деле, поступил учиться на фармацевта, обожал смешивать разные химические вещества — и как только выпросил у тетушки денег, тотчас же бросил продавать лакричные леденцы в чужой аптеке и открыл фабрику по выпуску ликеров и уксусов. А потом придумал газированную воду и собственного рецепта лимонад и горчицу, прочие пищевые добавки. Но главным его изобретением стала сухая молочная смесь для грудных детей. Впрочем, фамильная легенда гласит, что тут ему здорово помогла бездетная жена Клементин, любившая возиться с чужими ребятишками. Прознав о погибающем ребенке сотрудницы фирмы, который не переносил ни материнского, ни коровьего, ни козьего молока, она уговорила мужа придумать безопасную смесь. И тот придумал! Да такую, которую и нынче с удовольствием лопают младенцы всего мира. А ведь прошло уже почти полтора века!

Вот такая история вышла с простым фармацевтом из швейцарского города Франкфурта.

Поскольку наследники ставшей 31–й по величине компании в мире и 8–й — в Европе ничего мне не заплатили за рекламу своей продукции — а я их, надо сказать, об этом и не просила, — то хвалить знаменитые и без моих слов смеси и шоколад я не буду. А просто скажу: в старых газетах можно найти невероятные и очень забавные факты. Вот бы еще кто из тех лет припомнил: а действительно ли вкусная и полезная, как шутили наши юмористы, была мука «Нестле»? И какие из нее выходили первомайские блины и пироги — ведь пасхальные печь уже не дозволялось?