Эмоции, которые при этом захлестывают бунтующего человека или толпу, не всегда имеют прямое отношение к причине, когда недовольная сторона уже докипает до определенной стадии эмоционального возбуждения. И этот нюанс очень важно учитывать при оценке адекватности силы выражаемого протеста.
Так физиологически обусловлено работой головного мозга, что в подобном состоянии человеку крайне сложно отнестись к своему поведению критически и подойти к решению спорного вопроса разумно.
Избитые тезисы о необходимости искать компромиссы стратегически очень сбивают. И вроде как человек все делает правильно: призывает поговорить и договориться, идет на уступки, просит услышать его и решить вопрос миром. Однако вопреки ожиданиям тактика кота Леопольда совсем не работает.
Причины тому могут быть разные. Например, вторая сторона вошла в такую стадию эмоционального возбуждения, когда человек уже не способен остановиться. Или же причина конфликта совсем не важна, а главный смысл происходящего – ссора.
В любом случае переживания захлестывают, и первичной задачей становится необходимость привести человека в чувства. Главная ошибка в такой ситуации – идти на поводу у чужих капризов в надежде, что другой успокоится. Поскольку ситуация на тот момент уже требует действий, которые сначала помогли бы второй стороне вернуться в реальность, и только после этого удается подойти к решению конфликта разумно.
Чтобы увидеть, как это работает на практике при решении государственных вопросов, мы можем обратиться к опыту двух стран: Казахстана и Беларуси. И сравнить их.
И там, и там была попытка осуществить блицкриг. Схожая методология, идентичный набор эмоций, которыми была ведома толпа, те же призывы бузить на улицах якобы в борьбе за свои права.
Однако исход событий принципиально отличает Казахстан и нашу страну друг от друга. И разница обнаруживает себя как раз в поведении властей. Тактические решения, принятые в Беларуси, очевидно, оказались эффективнее.
У нас мятежники не захватывали стратегически важные объекты, не выжигали административные здания, не отрубали головы людям, мародеры не грабили, нагоняя ужас на мирное население. Было трудно, порой страшно, но в сравнении с Казахстаном мы отделались «малой кровью».
В любой истории конфликта всегда есть то, что от нас не зависит, а есть то, на что можно повлиять. Жизнь предлагала обстоятельства. Мы реагировали. И лишь благодаря правильной реакции власти у нас не случилось того, что произошло в Казахстане.
Если кому-то ответ Главы государства казался неправильным или чрезмерно жестким – попробуйте мирно поговорить с капризным ребенком. Можно пойти у него на поводу и попытаться успокоить, делая то, что он требует. Возможно, на время тот стихнет, но как только захочет чего-то еще, то обязательно вспомнит, что через истерику можно получить все, что хочешь. Не считаясь с интересами другой стороны.
Понимая, что схема работает, капризы мятежного духа скоро проявят себя снова, требования начнут усложняться и становиться запредельными. А возмущение на отказ – усиливаться. Как так: до этого всегда и на все было «ДА!», а сейчас почему-то - «нет».
Вариантов продолжения может быть два: либо бунтарь продолжит вить из окружения веревки, либо его все же придется усмирять. Но гораздо жестче и с более сильным противостоянием, чем это можно было сделать на первых шагах.
В Казахстане власти двинулись путем, где изначально пошли на уступки, в надежде, что мятежная толпа перестанет кричать. Однако бунтари так и не успокоились. Набор требований вырос, а их влияние наползало на жизнь и стабильность государства, словно разрушительная раковая опухоль.
По итогу их правительство было вынуждено попросить помощи своих союзников из других стран, так как своих сил уже не хватало. И хорошо, когда в таких случаях есть к кому обратиться. Помогут.
Всех этих ужасающих последствий можно было избежать, если бы вопрос изначально решался белорусским путем: остудить пыл мятежников до состояния, когда недовольные будут готовы выражать свою гражданскую позицию адекватно. И только затем предложение договариваться.
Без погромов, истерик, массовых человеческих жертв и вреда своему государству. Если окажутся среди недовольных те, кто готов говорить и кому есть что сказать. Повторюсь, что мотивы в заряженной толпе могут быть очень неоднородны: начиная с потребности заявить о своем несогласии и заканчивая намерениями такими методами сломить государство. С последними беседовать не о чем, их цели в том, чтобы страны не было. А поговорить о недовольствах с народом стоит, когда отсеются провокаторы и неадекватные капризы толпы.
В Беларуси этот диалог начался с идеи Президента о разработке новой Конституции. К этому процессу были приглашены все.
…Порой, когда люди охвачены сильным эмоциональным возбуждением, происходит помутнение сознания, нужно что-то контрастное, чтобы вернуть человека в жизнь.
И не потому, что власти жестокие или слышать людей не хотят. А потому как бесполезно искать компромиссы там, где не слышат голос разума. Именно так в Беларуси и сделали. Но лишь для того, чтобы потом был возможен настоящий общественный диалог.
Мудро? Вопрос риторический.
