О чем судачит “Комаровка”

Долгожданное тепло неожиданно “раскрыло” на главном минском рынке ароматы свежей зелени — повсюду отчетливо и резко пахнет свежей петрушкой, сельдереем, кинзой. И уж совсем неожиданно — мятой. Стали ходовым товаром и искусственные цветы.

— Почем у вас вон те красивые букетики пионов в верхнем ряду? — поинтересовалась у продавщицы пожилая женщина.

— Да они дорогие, бабуля, по 150 тысяч. Посмотрите пониже, там цветы дешевле в два раза. Могу предложить небольшие букетики с ягодками. Эти вообще по 15 тысяч. Берите, очень выгодно.

— Так ведь Радуница в этом году аж 10 мая, и чего это все кинулись искусственными цветами запасаться раньше срока? — недоуменно пожал плечами проходивший мимо мужчина средних лет.

— Тепло пришло, милый! — объяснила бабуля в платочке. — Многие не ждут Радуницы, заранее могилки прибирают. Я вот в субботу к деду своему поеду в Копыльский район. Дороговато, правда, на рейсовом автобусе больше ста тысяч туда и обратно. Но что делать?

— А вдруг подешевеет проезд до мая? — лукаво сощурился мужчина. — Раз уж у нас все взялись пересчитывать, даже жировки.

— Ну и что тут смешного? — вмешалась в разговор дама с объемными сумками. — Все может быть. Я, например, читала, что “Минсктранс” ввел план по снижению себестоимости проезда. После того как Президент поручил проверить тарифы.

— Ну и как, проверили? — ухмыльнулся мужичок. — Может, вы за талончик стали меньше платить? Который год нам разъясняют, что мы чуть ли не на шее у транспортников сидим, а тут такой аттракцион неслыханной щедрости. Как говорил Станиславский: “Не верю!”

— А кто этот Станиславский? — спросила бабуля. — Кто-то из руководства?

— Издеваетесь? — вскипел интеллектуал.

— Боря, ну что ты в самом деле! — взяла его под локоток симпатичная блондинка с извиняющейся улыбкой. — Мы на рынке, а не в твоей аудитории. Пойдем лучше куда-нибудь посидим, а то ты злой и голодный. Никто не знает, где тут можно нормально перекусить?

— Даже и не знаю, что посоветовать поклонникам Станиславского, — съязвила продавщица. — Мы тут люди простые, пирожками перебиваемся.

— Там у входа вроде есть кафе “Сытый папа”, — вспомнила одна из покупательниц.

— Ага, еще посоветуйте какой-нибудь ресторан, закрывшийся до революции, — покачала головой продавщица. — “Сытый папа” давно спекся. Там вообще собираются американский фастфуд открыть — какой-то “чикен”. Куриными сэндвичами торговать будут.

— Еще один фастфуд?! — картинно закатила глаза дамочка. — Ну сколько ж можно! Скоро в городе будет не пройти от иностранных забегаловок с вредной едой. Видела я их меню — булки и газированные напитки, а цена на салат с зеленью зашкаливает. И хуже всего, что там в основном молодежь питается. О какой здоровой нации можно тогда вести речь? Лучше бы больше кафе с национальной кухней открывали, это и для иностранцев привлекательно.

— Послушайте, не надо драматизировать, — вступила в разговор молодая мама в очках, придерживая за руку дочку. — Просто у инвесторов есть деньги, они выкупают место и делают свой бизнес. Да, фастфуд популярен, но просто потому, что это быстро и удобно. И детям, между прочим, в таких, как вы выразились, “забегаловках” интересно. Там все время придумывают какие-то завлекалки для них.

— Маркетинг! — многозначительно произнес любитель Станиславского. — Это целая наука, которую на Западе давно усвоили. А наши по-прежнему плывут по течению. Вроде возьмутся что-то делать перед каким-нибудь крупным мероприятием типа чемпионата мира по хоккею, а потом снова продолжают идти по накатанной дорожке. Инвестору выгоднее вкладывать в дело, приносящее стабильный доход. Ведь все эти фастфуды работают, как хорошо налаженный конвейер. Уверен, что в таком бойком месте быстрая еда будет расходиться на ура.

— Ну вот, опять лекцию начал читать, — дернула его за рукав спутница. — От этих разговоров у меня только аппетит разыгрался. Пирожок что ли съесть?

— Бог мой, только не это! — театрально взмолился муж.

— Я пока не готов стать вдовцом, дорогая.

— Тогда чего ж ты тут возле кладбищенских цветов притормозил? Пойдем за зеленью, ведь ради нее сюда пришли. А потом где-нибудь перекусим.

— Привет Станиславскому! — рассмеялась им вслед продавщица искусственных цветов.