Швед: 99% судебных экспертиз выполняются в течение месяца

— Ее бы сегодня терзали хронические проблемы, которые продолжались десятилетиями. Недостаточное финансирование, разобщенность, отсутствие единой методики, моральный и материальный износ оборудования, проблемы с качеством и сроками проведения экспертиз... Ведь во всех ведомствах, по которым были разбросаны экспертные службы, они находились, прямо скажем, на вторых ролях. Кроме того, нарастало бы наше отставание от уровня развития экспертных служб в других государствах. Перед созданием ГКСЭ глубоко анализировался зарубежный опыт: оказалось, что во многих развитых странах в качестве приоритета дальнейшего развития судебной экспертизы избран путь объединения различных экспертных подразделений в единую службу. Выгоды очевидны — такой шаг позволяет сконцентрировать кадровые и финансовые усилия, создать общую приборную базу. Беларусь в реализации данного подхода стала первопроходцем.

— Она весьма дорогостоящая. Не всякое ведомство может себе позволить приобрести для своей экспертной службы современное оборудование. Между тем нынешняя криминалистическая наука зиждется как раз на современной приборной базе, которая позволяет на высоком уровне проводить новейшие исследования, например, ДНК. Если в 90–х годах этот вид экспертизы только начинал развиваться, то теперь зачастую является ключевым источником доказательств как по уголовным делам, так и по гражданским спорам.

— Самое главное, на мой взгляд, что удалось сделать, — это не только сохранить специалистов, ранее трудившихся в различных ведомствах, но и объединить их, консолидировать для решения общих задач. Говоря военным языком, проблемы слаженности коллектива уже решены. Люди понимают, что все они — в погонах или без — судебные эксперты и делают одно дело. Задачей руководства было создание для экспертов соответствующих условий — от обеспечения современным рабочим местом до материальных, социальных, правовых гарантий.

— Мы ожидали и в итоге получили кардинальное решение многолетней болезненной проблемы качества и оперативности производства экспертиз. Судите сами: если ранее экспертизы могли проводиться от 3 — 4 месяцев до полутора лет, то сегодня 99% из их общего числа выполняется в течение месяца. Я бы хотел заметить, что вряд ли можно найти государство, где такой объем экспертиз делается за столь короткое время. Это как раз следствие того, что государство собрало все экспертные возможности в один кулак, одну систему, одно ведомство. При этом количество назначаемых экспертиз не снижается, а по некоторым видам возросло в два, четыре, шесть раз. Всего за два года нами произведено более 600 тысяч экспертиз. Эта цифра, непредставимая в прежние годы, является и своеобразной оценкой доверия к работе ГКСЭ. Следователи, органы дознания, судьи увидели, что с нашей помощью можно не только решить вопросы, на которые раньше они не всегда могли получить ответы, но и сделать это в кратчайшие сроки.

Что касается качества экспертиз, то у нас создана специальная система жесткого контроля: экспертные заключения изучаются руководством, внедрен институт наставничества, эксперты решают контрольные задания, разбирают проблемные вопросы и т.д. По сути, мы сами себя перепроверяем. Ищем ошибки — конечно, не для того, чтобы наказать людей, а чтобы тщательно проанализировать и разобраться в причинах этих ошибок. Где невнимательность, где недостаток опыта... В итоге количество экспертных ошибок, если сравнивать с прошлыми годами, уменьшилось в разы.

— Не только я, но и многие другие руководители подразделений ГКСЭ имеют подобный опыт. И он, конечно, играет огромную роль. Во–первых, есть четкое осознание того, что заключение эксперта в уголовном, гражданском, хозяйственном, административном процессе нередко является основным источником доказательств. Тем юридическим документом, без которого ни следователь, ни судья, ни прокурорский работник зачастую в принципе не могут принять решение. Во–вторых, наш опыт прошлой работы дает понимание, что необходимо сделать, чтобы ни у кого не было претензий к работе судебных экспертов. Для себя мы поставили задачу создать максимально эффективную систему, чтобы она позволяла правоохранительным органам и правосудию решать поставленные перед ними задачи. Кажется, у нас это получается: случаи обращения коллег с какими–либо претензиями к работе экспертов сейчас единичны, причем каждый из них досконально разбирается.

— Как правило, с осмотра места происшествия. Еще когда я работал в Следственном комитете, мы обратили внимание на серьезную проблему: в ряде регионов страны к месту какого–либо происшествия прибывает следственно–оперативная группа, а эксперта в ней нет. Его, бывало, просто невозможно привлечь к такому экстренному вызову. А что такое осмотр без эксперта? Это потеря доказательств, от которых нередко целиком зависят раскрытие преступления и изобличение преступника.

— Первой причиной была межведомственная разобщенность экспертов, второй — большой некомплект работников по линии судебной медицины. Доходило до того, что почти в половине районов Беларуси их должности оставались вакантными. Работа тяжелая, к тому же были сложности с удовлетворением потребности в таких специалистах. Скажем, если общая потребность в судебно–медицинских экспертах была 40 — 60 человек ежегодно, то из числа выпускников–медиков такими специалистами становились лишь 7 — 8 человек в год. Потому за эту проблему мы взялись в числе первоочередных и совместно с Минздравом решили ее кардинальным образом: за один год подготовили 78 судебно–медицинских экспертов, то есть в 10 раз больше, чем в прошлые времена. Скоро будет очередной выпуск этих специалистов, и уже можно говорить, что проблема нехватки судмедэкспертов — в прошлом. Она решена, и больше, я уверен, не повторится. Что же касается осмотров мест происшествий без экспертов, то 2 — 3 года назад фиксировались сотни, буквально сотни таких фактов. Теперь их вряд ли наберется десяток за год, и каждый подобный случай скрупулезно рассматривается. Сравните эту цифру с тем, что, например, в прошлом году специалисты госкомитета более 100 тысяч раз выезжали для работы в паре со следователем или сотрудником милиции.

— Сначала отмечу, что после сокращения численности работников благодаря решению Президента часть сэкономленных средств оставлена в распоряжении ГКСЭ и направлена на приобретение экспертного оборудования и расходных материалов. Сейчас, видя полную картину целиком, мы можем безошибочно определить, куда направить ресурсы в конкретный момент. Таким образом, с созданием комитета удалось значительно повысить эффективность использования денежных средств.

Разработан и уже реализуется пятилетний план перспективного материально–технического переоснащения. Это закупки технических средств и программного обеспечения, в том числе по лабораторному и специальному оборудованию, автомобильной техники, средств связи и автоматизации. Необходимы ремонт и строительство — движение должно быть постоянным, иначе развития не будет. Конечно, средства требуются огромные, но мы стараемся зарабатывать сами, и все доходы вкладываются именно в развитие госкомитета. К примеру, сейчас идет кардинальное переоснащение экспертных подразделений, специализирующихся на производстве высокотехнологичных экспертиз. К нам пришли специалисты с углубленным знанием IT–технологий и виртуозным владением компьютером, поэтому мы способны дать адекватный ответ и киберпреступникам. Производство подобных экспертиз организовано уже не только в центральном аппарате, но и в областных центрах. За счет оптимизации и перераспределения существенно увеличены и укомплектованы штаты соответствующих экспертов.

— Поправлю вас: мы закупаем новейшее оборудование. И его стоимость исчисляется миллиардами рублей. Конечно, в первую очередь это касается экспертного оборудования по наиболее востребованным видам экспертиз, например, в отношении наркотиков нового поколения. Значительная часть средств, в том числе практически все деньги, заработанные комитетом, идут на закупку реагентов и расходных материалов, обновление лабораторий...

— С первых дней работы госкомитета делаем все возможное, чтобы препятствовать незаконному обороту наркотиков. Дооснастили все областные управления современным аналитическим оборудованием — хромато–масс–спектрометрами. Стоимость одного, к слову, — около 1,5 млрд. рублей. Для их приобретения в том числе были использованы внебюджетные денежные средства, полученные нами за проведение платных исследований. С помощью такого прибора эксперты в кратчайший срок (до 40 минут) определяют любой наркотик. Для оперативного реагирования — ведь изъять наркотик могут и ночью — высококвалифицированные эксперты–химики в столице и территориальных органах работают круглосуточно.

Постоянно отслеживаем наркоситуацию, в том числе в странах ближнего и дальнего зарубежья. Благодаря этому в последнее время государственный контроль над оборотом абсолютного большинства наркотиков установлен еще до их первого выявления в Беларуси. А значит, ни один наркоторговец не сможет избежать ответственности из–за того, что наркотик все еще «легален».

Работе на опережение, более эффективному взаимодействию госорганов способствовало принятие Декрета Президента «О неотложных мерах по противодействию незаконному обороту наркотиков». Им закреплены предложенные нами понятия «базовая структура», а также новая редакция определения «аналогов наркотиков», использование которых помогает в считанные дни отнести вещество к аналогу наркотика и в последующем запретить его распространение.

В ближайших планах — решить вопрос с приобретением также в крупные районные центры (Бобруйск, Лида и др.) оборудования для исследования полного перечня наркотиков. В перспективе — поэтапное обновление всего экспертного оборудования в соответствии с последним словом техники. Уже сегодня нами полностью завершена модернизация автоматизированной дактилоскопической идентификационной системы (АДИС) «Дакто–2000».

— Но в недавнем прошлом — не совсем совершенная. Допустим, на месте преступления обнаружены не отпечатки пальцев, а лишь следы части ладони. В таких случаях система, к сожалению, в принципе не могла обрабатывать эти данные. Но мы поставили новый программный продукт, купили новые серверы, в кратчайшие сроки обучили специалистов и только за прошлый год выявили более 500 совпадений по тем отпечаткам, которые раньше было невозможно идентифицировать. Так как система теперь способна обсчитывать следы всей ладони, а не только пальцев. Это значительно повышает вероятность раскрытия преступлений прошлых лет.

Проведенная по всей стране модернизация АДИС позволила повысить эффективность работы системы примерно на 20 — 25%. Ежегодно белорусскими экспертами с помощью «Дакто–2000» устанавливается свыше 12 тысяч совпадений по следам рук, изъятым в ходе осмотров мест происшествий, идентифицируются 400 — 600 неопознанных трупов, 700 — 900 лиц, неспособных сообщить о себе какие–либо сведения или сообщивших о себе недостоверные анкетные данные.

Кстати, вышеописанная идентификационная система новой версии является белорусской разработкой, что позволило значительно сократить расходы бюджетных средств на ее модернизацию.

— Современный мир не стоит на месте, поэтому мы стараемся включать в экспертную практику новые возможности, в том числе с учетом опыта зарубежных коллег. Научные разработки ориентируем на удовлетворение потребностей правоохранительных органов, практический результат.

Взять, к примеру, распространенные случаи незаконной вырубки леса. По таким делам необходимо определять место происхождения древесины. Для этого эксперт должен провести дендрохронологический анализ по уникальному рисунку годичных колец. К концу года соответствующая методика будет разработана Научно–практическим центром комитета, что позволит, к примеру, в полном объеме проводить сравнительные исследования даже готовых изделий из дерева с пнями, оставшимися на месте вырубки.

Недавно внедрили в практику исследование ДНК диких животных, востребованное по делам о незаконной охоте. Результаты экспертизы в таких случаях ложатся в основу доказательственной базы, способствуя привлечению браконьеров к ответственности. Научные разработки в данном направлении продолжаются, работаем над расширением перечня исследуемых животных.

Обмен опытом с российскими коллегами позволил нам впервые в стране начать производство экспертиз с использованием полиграфа по делам о сексуальных преступлениях против несовершеннолетних. Это в значительной степени расширило возможности органов, ведущих уголовный процесс, в установлении истины по данной категории сложных уголовных дел.

— Это те экспертизы, производство которых раньше считалось довольно сложным делом с точки зрения правоохранительных органов. Строительно–технические, экономические, компьютерно–технические, радиоэлектронных устройств... Они требуют довольно серьезных вложений с точки зрения как материального оснащения, так и человеческих ресурсов. Мы в три раза увеличили штат экспертов по этим направлениям, закупили необходимые приборы и уже получили серьезный результат. Чтобы было понятно, о чем речь, возьмем компьютерно–техническую экспертизу. Раньше эксперты проводили ее в срок от 6 месяцев и более. Вот у следователя в производстве уголовное дело. Изъяли, например, системный блок или другой электронный носитель информации. Как правило, назначается экспертиза. И расследование дела, по сути, застопорилось: следователь полгода–год ждет заключение эксперта. Сейчас мы эти экспертизы делаем в месячный срок. Редко бывает — до 2 месяцев, когда речь идет, допустим, о десятках компьютеров.

— Раньше она производилась в срок от года до полутора лет и только в Минске. Сейчас мы значительно увеличили штаты экспертов, организовали производство экспертиз и в областных центрах. В результате уже вышли на срок до 9 месяцев, и к концу 2015–го планируем существенно его уменьшить. При этом нужно отметить, что подготовка эксперта–стажера по данному виду экспертиз занимает не менее 11 месяцев.

— Вовсе нет, хотя люди несведущие пока так и думают. На самом деле, кроме этого, госкомитет является лицензирующим органом в сфере судебно–экспертной деятельности, для осуществления которой требуется получение лицензии и свидетельства о присвоении квалификации судебного эксперта. Но и только выдачей этих документов наша работа не ограничивается. Впоследствии мы контролируем соблюдение лицензионных требований и условий, при невыполнении которых вправе применить предусмотренные законом меры. Кстати, нами прекращено действие 20 ранее выданных специальных разрешений (лицензий) на осуществление судебно–экспертной деятельности, 38 лицам прекращено действие свидетельств о присвоении квалификации судебного эксперта.

Еще одно из значимых направлений — сертификация. Центральный аппарат ГКСЭ является единственным в Беларуси органом по сертификации оружия, патронов и средств самообороны, который подтверждает их соответствие требованиям технических нормативных правовых актов.

За прошедшие два года через руки наших специалистов только в ходе работы по сертификации прошло более 14 тысяч единиц огнестрельного, пневматического, газового и холодного оружия, около 3 тысяч ружей для подводной охоты, более 14 тысяч единиц средств самообороны и более 10 миллионов патронов... Замечу, что за время акции, проводившейся после указа Президента, позволявшего регистрацию неучтенного в установленном порядке гражданского оружия, к нам на сертификацию поступили 722 единицы оружия.

— Да, на нас возложена задача по надзору за качеством оказания медицинской помощи. Предпринят ряд практических шагов и уже проведены некоторые проверки, результаты которых серьезно обсуждались на межведомственном уровне, а также на заседании коллегии ГКСЭ. Мы нацелены на сотрудничество в целях повышения качества оказываемых медицинских услуг, и отрадно заметить, что со стороны Министерства здравоохранения в этом вопросе есть полное понимание.

— Наши вузы не выпускают специалистов с квалификацией «судебный эксперт». За исключением, конечно, Академии МВД, которая готовит экспертов–криминалистов. В то же время нами заключены договоры на подготовку кадров с ведущими учебными заведениями страны, а уже в самом комитете налажена система образования, которая нацелена на качественную подготовку непосредственно экспертов по всем специальностям.

Мы прекрасно понимаем, что в вузе студент получает базовые знания по будущей специальности, которые лягут в основу его дальнейшей работы. В целом уровень подготовки выпускников вузов нас устраивает. Но этих знаний недостаточно, чтобы стать экспертом. Поэтому вчерашний студент, ставший экспертом–стажером, снова садится за парту и проходит обучение в нашем Институте повышения квалификации и переподготовки кадров. Срок, в зависимости от специальности, варьируется от нескольких месяцев до года. Успешная сдача экзаменов в институте, а также перед специализированной комиссией в ГКСЭ — обязательный этап для получения квалификации судебного эксперта.

Важно понимать, что судебный эксперт по роду своей деятельности должен постоянно учиться и повышать свой профессиональный уровень. В его работе только непрерывный процесс обучения — залог успеха.

— На первом плане — работа с кадрами. Это и идеологическая составляющая, и решение проблемных моментов в плане правового регулирования. Ожидаем, что этому поспособствует и закон «О Государственном комитете судебных экспертиз», и закон «О судебно–экспертной деятельности». Надеюсь, эти правовые акты помогут более четко определить статус и роль судебного эксперта. А от этих законов пойдут уже изменения и в кодексы, и в другие акты законодательства.

Следующий важный момент — продолжение укрепления материально–технической базы. Как я уже говорил, за пять лет планируем эту проблему решить.

Далее — создание единой методологической базы. То есть под каждую экспертизу, ее вид или подвид должна существовать методика. По сути, это научно обоснованный и общепризнанный алгоритм действий эксперта, по которому можно проверить объективность экспертизы. То есть любое должностное лицо, получив заключение эксперта и анализируя методику, сможет понять, насколько верна оценка эксперта. Мы делаем эту очень важную работу (и в скором времени планируем ее завершить) первыми на постсоветском пространстве — создаем Реестр судебно–экспертных методик и иных методических материалов.

Откровенно говоря, хотелось бы создать отдельный лабораторный корпус. Почему? Это бы позволило объединить всю нашу объемную приборную базу в единый мощный комплекс. Зачастую один объект экспертизы проходит через несколько разных лабораторий, расположенных в разных зданиях. Это ведет к лишним тратам и денег, и времени. Была бы вся аппаратура и специалисты в одном корпусе, затрат можно было бы избежать. Кроме того, новые приборы сейчас требуют дополнительных условий размещения: им нужны большие площади, новая система вентиляции, более современная система энергоснабжения. Разумеется, создать все эти условия в одном здании проще, чем во многих старых помещениях.

Конечно же, особое внимание будет уделяться нашему Институту повышения квалификации и переподготовки кадров. Планируем создать несколько новых кафедр, чтобы готовить специалистов по всем наиболее востребованным видам экспертиз. Важно собрать не только сильный профессорско–преподавательский состав, но и создать крепкую научно–методическую базу.

— Задача поднять НПЦ на более качественный уровень — тоже одна из важнейших. Мы ждем от него новых научных разработок. Например, по созданию и производству отечественной продукции для судебно–экспертного исследования генома человека и животных. Эта работа ведется совместно с Институтом биоорганической химии Национальной академии наук Беларуси. Успешная реализация этого проекта позволит не только значительно сократить издержки на приобретение импортных тест–систем, но и имеет колоссальное прикладное значение для дальнейшего развития отдельных научных направлений. Также ожидаем, что вместе с НАН будут разработаны некоторые приборы, которые станут производиться в Беларуси.

— Именно так. Правильность выбранного пути преобразования судебно–экспертной системы отметил Президент во время вручения 19 декабря 2014 года знамени Госкомитета судебных экспертиз. Это знаковое для нас событие, которое символизирует завершение процесса становления комитета как военизированного государственного органа. Конечно, есть еще много планов и задумок, дело за малым — находить ресурсы и последовательно реализовывать намеченное. Мы молоды, а значит, у судебной экспертизы Беларуси все самое интересное еще впереди.

rud@sb.by

Советская Белоруссия № 123 (24753). Среда, 1 июля 2015