Шестидесятники, итоги XX съезда, мир, который стал открываться невыездным советским людям. Потом были целина, ракеты, военно–стратегический паритет, БАМ и топливно–энергетический баланс. После пришла перестройка, и ожили либеральные ценности, правда, ненадолго. 90–е годы прошлого века прошли под знаком разрушения всего и вся, воцарился скепсис и недоверие к любым идиологемам. Позитив стал проявляться на грани веков, и здесь судьбы, например, восточноевропейских соседей, существенно разошлись. Россия вспомнила про свой статус великой державы и стала быстро наращивать усилия по восстановлению содержания и духа новой империи. Украина пошла на радикальный пересмотр идеологических координат, о чем сказано немало. Беларусь основной акцент сделала на формировании структур и элит реальной белорусской государственности.
Стоит заметить, что создание национального суверенного государства и было пресловутой «национальной идеей», впрочем, во многом остается ею. Но многих интеллектуалов это не удовлетворяет. Идут поиски какой–то неведомой универсальной идеи как способа жизни, что–то похожее на идею коммунистическую (по масштабам и форме). Но подобный проект, кажется, имеет мало шансов на реализацию, поскольку задачи перед белорусским обществом сегодня стоят несколько иные. Среди них как вопросы тактического характера (скажем, выживаемость в сложных экономических условиях), так и стратегического характера (модель развития, определение приоритетов и т.д.). Об этом имеет смысл поговорить подробнее.
Что, например, означает прозвучавший в медиа призыв «очеловечить экономику»? Наверное, на первом месте здесь критический пафос, понимание того, что абстрактными схемами возникающих проблем не решить. Есть неудовлетворенность как формальным переносом где–то сработавших и успешных экономических подходов на национальную почву («посмотрите на Сингапур!»), так и акцентами национальных разработок. То есть на первый план вновь выдвигается призыв идти от жизни. Государство демонстрирует, что готово в этом аспекте на многое. Предприниматели жалуются на засилье проверок — отменить проверки. Исчерпали свой ресурс взятые из советских времен «массовые мероприятия» вроде «дней информирования» — так об этом вслух и сказать. Никто не хочет идти строем в очередное светлое будущее — так ведь таких задач никто и не ставит. Правда, одним критическим пафосом не проживешь и потому очевидны поиски решений в том числе и идеологического характера.
Как это чаще всего и бывает, здесь нет никакой необходимости изобретать велосипед. Увидеть, услышать, прочувствовать то, чего хотят люди, о чем они думают, и предложить оптимальный выход из ситуации, оптимальные решения — в этом и заключается суть результативного подхода к действительности.
Практика показывает, что сегодня концептуальные вопросы (куда идем, что строим?) остаются на втором плане, интерес вызывает прежде всего то, что составляет ежедневное содержание нашей жизни. Все та же зарплата, все то же здравоохранение (вот в одном из городов очередь к детскому неврологу формируется неделями), все то же образование (жить или не жить многим вузам в нынешнем виде, где и как учиться нашим детям), собственно, в этом списке нет ничего нового.
Вообще говоря, смысл любой деятельности, в том числе идеологической, — в ежедневном решении практических дел. Никто сегодня не желает слышать про то, как «космические корабли бороздят просторы Вселенной», чаще всего космические корабли и конкретный гражданин живут в разных измерениях. А вот о том, что снег все же убрали, что дорожки посыпаны, что ребенок в школе в тепле и безопасности, волнует каждого. Скажут: а не слишком ли «приземлена» в этом случае идеология? Ответ достаточно прост: а разве спасли Советский Союз заклинания про развитой социализм и прочие теоретические достижения? Разве спасли Егора Гайдара и его сторонников светлые картины либерального будущего, где будут царствовать демократия и свобода? Конечно, вся жизнь — это дорога проб, ошибок, неудач, разочарований и успехов, но кто сказал, что есть какие–то иные дороги?
