Но ты мне, улица родная, и без названья дорога!

Столичные проспекты и переулки за многие годы меняли не только названия и месторасположение, но даже вероисповедание.

По поводу минских улиц есть у нас семейная байка: каждый год к маме приезжает подруга из маленького городка. Женщины договариваются встретиться в городе, чтобы прогуляться по Минску и... еще ни разу не встретились. Мама ждет гостью на одной станции метро, а та, запутавшись, выходит на другой. В конце концов, расстроенная, она добирается к нам на такси. Не понять ей столичных ориентиров: почему станция метро "Московская" и аналогичная улица находятся в противоположных концах города, почему не встречаются улица и станция с названием "Могилевская" и по какой причине улица Лобанка проходит в двух разных, почти не соприкасающихся районах города?

Объяснить топонимику минских улиц под силу далеко не каждому. Уже немало научных трактатов об этом написано, и множество еще родится. Но люди, думаю, по-прежнему будут блуждать и путаться в столичных лабиринтах. Особенно в районах новостроек, где одна улица охватывает полрайона и петляет, словно ручеек между холмами.

Впрочем, историки и ученые уверяют, что у названий минских улиц есть свои четкие правила. Экскурсоводом я попросила быть Ивана Сацукевича, историка, много лет изучающего метаморфозы столичных улиц.

Новые имена для старых улиц

Имя для улицы - понятие непостоянное. Здесь уж как повезет. Есть в столице улицы, что только за последние два века по пять-шесть раз название поменяли, а есть и такие счастливицы, что всю жизнь "в девках проходили", ни разу не сменив имя, данное при рождении. Правда, последних совсем немного. Большинство "вен", "артерий" и прочих "сосудов" нашего города названия меняли не единожды.

Первое серьезное переименование Минск пережил после восстания Кастуся Калиновского. Тогда все связанные с католицизмом, да и просто малопонятные русскому человеку названия были заменены. Впрочем, некоторый исторический смысл был сохранен. Скажем, улица, которая не одно столетие называлась Зыбицкой, была попросту "переведена" на русский и стала Болотной. Несмотря на внешнее неблагозвучие, улица была весьма престижная - там жили евреи-мещане, имевшие собственную торговлю. Они-то и упросили власти города позже сменить неблагозвучную Болотную на Торговую. Она, кстати, есть до сих пор. Правда, сейчас это самая маленькая улица не только в Минске, но и во всей стране, состоит всего из двух домиков.

После революции, как известно, отношение к истории изменилось, а с ним и большинство уличных названий. В 20-е годы политическую окраску принял почти каждый столичный переулок, не говоря уже о главных улицах. Впрочем, почти все революционные названия, такие как Коммунистическая, Красноармейская, Октябрьская, Интернациональная, первоначально принадлежали другим улицам, и по мере того, как менялся город, меняли свое расположение.

Следующая волна переименований пришлась на военный период. Во время оккупации немцы переписывали городские карты просто: там, где была комендатура - Комендатурштрассе, главная улица - Гаупштрассе. Часть улиц тогда была переименована в честь белорусских исторических личностей - Рогнеды, Всеслава и других. Правда, находились они на окраинах, в частном секторе. Центральные же улицы носили понятные немцам названия. Впрочем, широкую творческую деятельность в ту пору развили и коллаборационисты. На старых изданиях сохранились адреса той поры: Кирхенштрассе - немецкое название и здесь же коллаборационистское - улица Рогнеды.

Многие исторические, столетиями передаваемые из уст в уста названия улиц после войны были утеряны. Коренного населения в столице осталось тогда лишь около 50 тысяч, зато отстраивать столицу приехали сотни тысяч иногородних. Названия вновь возводимым улицам давались такие, чтобы понятно всем было.

В конце 80-х столичные улицы пережили очередную, пока последнюю, волну переименований. Ленинский проспект стал называться проспектом Скорины, улица Опанского вновь стала Кальварийской, Урицкого - Городским Валом и др. Впрочем, в ту пору переименовывали улицы во всех городах СССР. И если в Москве или Киеве одним махом вернули названия всему историческому центру, то в Минске имена сменили всего несколько улиц. Да и те порой без сохранения исторической достоверности. К примеру, улицей Долгобродской назвали тот отрезок улицы Козлова, который вырос уже в советские времена, а фрагмент, который с XVI века носил название "Долгобродская", так и остался улицей Козлова.

Уроки истории без выводов

Наша столица, по мнению исследователей, удерживает бесспорное первое место по количеству мемориальных названий. Мы храним память и свою, и чужую. Многие названия минских улиц привычны, но современной молодежи, увы, непонятны. Среди школьников проводился опрос: что значит название Фрунзенского района? Правильно ответили лишь единицы. По мнению историка Ивана Сацукевича, названия улиц современных городов утратили свою основную функцию: они больше не помогают людям ориентироваться. Скорее, наоборот.

- Я как историк против традиции давать улицам имена людей, - говорит Иван Иванович, - тем более что под этой массой фамилий оказались забытыми потрясающие названия. Если вспомнить старые минские предместья, какая музыка звучит в их названиях, сколько с ними связано романтических легенд! К примеру, было раньше в столице предместье Переспа. Там текла одноименная речка. В месте, где она впадала в Свислочь, по легенде, стояла мельница богатыря Менеска. Или еще одно городское предместье - Людамонт. Его название происходит от балтских времен, когда у нас были Радзивилимонты, Дамонты, Ямонты. Находилось оно на территории, где сейчас расположена стела в честь 50-летия Победы. Название нынче совершенно забытое. Почему бы не назвать так хотя бы универсам неподалеку, который безыскусно именуется "Заславлем"?

Подобных мелодичных названий, которые были бы весьма органичны на карте современного города, насчитываются десятки: предместья Тучинка, Старостина Слобода, Сенжан, Три Корчмы. Но самое, пожалуй, красивое название носил район современных улиц Чкалова - Московской. Он назывался Добрые Мысли. А железнодорожная станция "Институт культуры" звалась "Вокзал на Добрых Мыслях". Согласитесь, куда благозвучнее, чем современные, незатейливые: Передовая, Прогрессивная, Авангардная. К 30-летию освобождения Белоруссии решили в столице назвать 15 улиц именами героев разных национальностей Союза. От каждой республики по одному. Теперь у нас есть улицы Мельникайте, Кульман, Асаналиева, Рафиева, Искалиева, Чигладзе. Конечно, и это часть истории нашей страны и нашего города. Ее, как говорится, не отнять. Но почему мы с такой легкостью расстались с другими, быть может, не менее значимыми страницами? Парадокс, но название одного из самых крупных районов дореволюционного Минска - Ляховка - сегодня носит только... настойка минского завода "Кристалл".

Если мы считаем памятником архитектуры то или иное здание, то почему не можем считать памятником истории название той или иной улицы? Впрочем, в столице еще в начале 90-х было решено не менять названия центральных улиц. Пусть будут такими, какие есть. Ведь и Октябрьская, и Коммунистическая, и Интернациональная - живые страницы. Их не вырвать из городской летописи. Тем более что еще здравствует немало людей, для которых все эти названия - целая жизнь, а не строчка на карте.

Но есть немало мест, которым можно вернуть исторические названия практически безболезненно и для городской казны, и для людской памяти. К примеру, по улице Торговой собираются восстанавливать старые домики. Пока там никто не живет, изменить название улицы - всего лишь переписать название на карте. Почему бы не восстановить ее древнее имя - Зыбицкая? А участок вдоль Свислочи между двумя улицами - Янки Купалы и Максима Богдановича - издревле носил название Лавская набережная. Разве не красиво?

Без срока давности

Сегодня улицы меняют названия крайне редко. Но все-таки меняют. Причем не только в старых районах города, но и в новостройках.

В микрорайоне Сухарево была улица Сухаревский проезд. Не хуже и не лучше, чем множество других. Зато легко запомнить и объяснить несложно. Немало горожан привыкли к этому названию. Но через несколько лет, когда район более-менее обжился, ее переименовывают в улицу Чайлытко. Дескать, заслуженный был человек, много лет руководил строительной организацией, которая, кстати, и этот район построила - пусть останется в памяти народной. Горожане-то уважаемого строителя поминают. Вот только в связи с возникшим переименованием - не всегда добрым словом.

Впрочем, имена исторических деятелей теперь увековечивают не так охотно. Скажем, улицу Мицкевича собирались открыть еще к юбилею поэта, который, напомним, праздновался четыре года назад. Предполагалось, что имя Мицкевича станет носить либо улица Володарского, либо Мясникова, с тем чтобы в скверике на Городском Валу поставить поэту памятник. Пока нет ни улицы, ни памятника. Зато совсем недавно улица Магистральная сменила название - стала улицей Володько, в память о бывшем директоре Белорусской железной дороги. Имя бывшего главы администрации Московского района получила старинная улица, которая до 1919 года звалась Лютеранской. По этому поводу, кстати, между историками и городскими властями разгорелся спор - стоит ли давать новое имя улице, у которой есть старинное историческое название? Ведь не единственная же она в районе. По соседству - целых четыре улицы Щорса расположены.

Конечно, многие безвременно ушедшие современники, бесспорно, достойны того, чтобы остаться увековеченными на мемориальной доске, дающей начало улице. Но, быть может, браться за это не стоит так стремительно. Некоторые историки даже предложили ввести правило: называть улицу в честь того или иного человека не раньше чем через 20 лет после его смерти. Время все расставит на свои места - годы помогут оценить и понять вклад этой личности в историю, культуру, экономику страны. Подобное правило, кстати, существует во многих городах мира. Быть может, поэтому их улицы так постоянны в своих названиях?

* * *

- Смена названия улицы - материя тонкая, - итожит нашу беседу Иван Сацукевич, - здесь принимать решения следует взвешенно и осторожно. Не один раз отмерить, прежде чем что-то менять. Чтобы не было ошибок. Ведь каждая ошибка - это маленькая ложь. Думаю, мы придем когда-нибудь к пониманию того, что табличка на стене дома - это тоже памятник. Памятник нашей истории, ушедшему укладу жизни, людям, тем красивым деревенькам и предместьям, что прежде были и исчезли навсегда. И надпись на металлическом брусочке - единственное, что от них осталось...