Военные сюрпризы- загадки разгадывают сегодня те, кто родился после войны
Родился я после войны. Детство запомнилось большой нуждой, множеством раненых и искалеченных мужчин, вернувшихся с фронта, орденами и медалями на их пиджаках. Фронтовики, партизаны и подпольщики подвигами тогда не хвастались — это считалось дурным тоном. Помню, отец лишь скупо рассказал о том, как в июне 1941-го на западной границе принял первый бой. Оружия не хватало, и тогда защитники Родины, ведомые ненавистью к захватчикам, пошли врукопашную. Многих раненых и контуженых (в их числе оказался и мой отец), фашисты взяли в плен, разместили в городке недалеко от Берлина. Оттуда отец бежал дважды. Вторая попытка оказалось удачной, добрался до Харькова и вновь пошел с нашими на Берлин, затем на Прагу. Там и закончил войну.
Мама с первого дня оккупации стала связной партизанского отряда. «Парторг постучал в окно, и я, 18-летняя комсомолка, учительница, пошла на первую тайную сходку молодых активистов, — вспоминала она. — О своем партизанском прошлом долго молчала — не на фронте, мол, воевала…»
В конце 60-х, будучи студентом Белгосуниверситета, я зашел в Национальный архив и сделал запрос об участии матери в партизанском движении. Подтверждающий ответ пришел быстро, и вскоре она получила удостоверение участника Великой Отечественной войны, со всеми полагающимися льготами. А к партизанской медали прибавился орден Отечественной войны второй степени.
Правда, и награды не помогли, когда мать, воспитывавшую четверых детей и имевшую множество благодарностей за добросовестный труд, пытались сократить, чтобы взять на работу «нужного» человека. Пришлось искать справедливость в партийных органах. Но не это жизненное обстоятельство ее больше всего тогда расстроило. А то, что вместе с появлением льгот для бывших фронтовиков, партизан и подпольщиков стали появляться «ветераны», которые имели лишь косвенное отношение к борьбе с фашистами. Помню, как в начале 90-х прошлого века просто жгла душу оставшихся в живых «окопников» не зависть, что кто-то кроме них получает удостоверения участников Великой Отечественной, как говорится, без единой царапины и в расцвете сил, а обида. Слушая новоиспеченных «партизан», мама тяжело вздыхала. Нередко открыто возмущалась, что они без стеснения перевирают факты в воспоминаниях и мемуарах…
Во время моей работы на Витебщине в начале 90-х в качестве собственного корреспондента Белтелерадиокомпании произошел такой случай. Как-то в корпункт зашел моложавого вида мужчина с жалобой на районную комиссию по делам бывших партизан и подпольщиков, отказавшую ему в оформлении удостоверения партизана Великой Отечественной войны. «Простите, а сколько же вам было тогда лет?» — спрашиваю. «Семь», — отвечает. Маловато, думаю, для бойца партизанского отряда, но решил посетителя выслушать. «Однажды я бегал за куревом для знаменитого партизанского комбрига Константина Заслонова. Этот факт подтвердили несколько свидетелей. Разве этого мало? Я же рисковал жизнью», — говорил он. Повисла неловкая пауза, мы молча расстались, а через некоторое время я узнал, что тот мужчина получил удостоверение участника Великой Отечественной.
Еще больше поразил факт, о котором услышал в управлении по координации деятельности административных органов и военно-мобилизационной работе Гомельского облисполкома. Удостоверения участника Великой Отечественной здесь добивался гражданин, которому незадолго до освобождения Беларуси исполнилось... полтора года. Свое требование он мотивировал тем, что вместе с матерью прятался в партизанском отряде от фашистов. При этом никак не мог вспомнить, чем же занимались народные мстители. Зато точно знал, что он был среди них, а значит, по его мнению, наравне со взрослыми переживал тяготы боевой обстановки и вполне достоин звания партизана. Гражданину в просьбе отказали, но он пообещал добиваться справедливости через суд.
Известно, что те, кто готовил районные книги «Память», призванные увековечить поименно внесших вклад в Великую Победу, столкнулись с подобными проблемами.
«Путаница происходила большая. Приходилось многих кандидатов проверять и перепроверять, — вспоминает бывший начальник Гомельского областного организационно-методического центра по изданию книги «Память» Иван Процкин. — Если участник войны 1931—1933 годов рождения, знай: здесь что-то не то. К примеру, в анкете одного «партизана» записано, что в 9 лет он возглавлял комсомольскую организацию отряда, а в 12 командовал взводом подрывников. Другой доказывал, что в 11 лет командовал отделением разведки. При проверке оказалось, что он действительно был в партизанском отряде, но не воевал и никем не командовал, а просто прятался от фашистов под защитой партизан, как и многие другие дети, женщины и старики».
…Все дальше война, и все меньше остается свидетелей тех страшных лет. По состоянию на 1 января 2007 года на Гомельщине проживали 11 209 ветеранов и участников Великой Отечественной войны. С каждым годом их шеренги теряют более чем тысячу человек. И надо успеть сказать огромное спасибо тем, кто очистил нашу землю от агрессоров. Органы власти на местах делают все возможное, чтобы дойти до каждого ветерана, помочь. Но жалобы и обиды порой возникают. И в основном из-за того, что было время, когда слишком вольно трактовали такие понятия, как «ветеран» и «участник Великой Отечественной войны». В Беларуси в этой деликатной сфере начали наводить порядок. В соответствии с постановлением Совета Министров республики от 28 июня 1997 года была возобновлена работа комиссий при райгорисполкомах по делам бывших партизан и подпольщиков. 12 июля 2001 года был принят Закон «О ветеранах» в новой редакции, который четко обозначил, кто может претендовать на звание ветерана и участника Великой Отечественной войны. И хотя после победных залпов в Берлине прошло столько лет, что даже родившиеся после войны являются уже пожилыми людьми, заявления на получение удостоверения участника Великой Отечественной, как ни странно, продолжают поступать.
— В 2004—2006 годах комиссии при райгорисполкомах приняли к рассмотрению несколько десятков заявлений, — говорит Валерий Сливка, ведущий специалист управления по координации деятельности административных органов и военнно-мобилизационной работе облисполкома. — Некоторым заявителям приходилось отказывать ввиду отсутствия у них соответствующих документов, необходимых сведений в архивах, которые подтверждали бы участие в партизанском движении или работу в подполье. Свидетельские же показания соседей, родственников и других граждан сейчас не принимаются. Удостоверение партизана выдается Комиссией по делам бывших партизан и подпольщиков Великой Отечественной войны при Совете Министров Республики Беларусь или по ее поручению районной (городской) комиссией при предъявлении документа, удостоверяющего личность. После получения удостоверения партизана гражданин обращается в военкомат по месту жительства с заявлением о выдаче ему на основании полученного документа удостоверения участника войны. Решение принимает специальная комиссия облвоенкомата.
— Отказы редки, — пояснили в комиссии. — Если в 2002 году мы впервые выдали удостоверение участника войны 27 жителям области, в 2003-м — 14, то в 2004 году — 31, в 2005-м – 9, в 2006-м — 6. Так что в ветеранском полку каждый год не только не убывает, но и происходит пополнение.
Органы власти делают все возможное для признания и подтверждения заслуг, защиты прав граждан, принимавших участие в партизанском движении и подполье. Но разобраться в этой деликатной сфере, где, к сожалению, еще много белых пятен, зачастую ох как непросто.
К примеру, в Мозырском районе долгие годы добивался удостоверения партизана Сергей Реут. На все запросы из Беларуси в архиве общественных объединений Украины отвечали, что гражданин под такой фамилией действительно воевал, но он погиб и с почестями похоронен. И только спустя годы нашлись необходимые документы, но уже в Национальном архиве Украины. Кстати, в том же архиве обнаружились сведения еще на 500 уроженцев района, воевавших в соединениях Ковпака, Сабурова, Федорова. Но многие непризнанные партизаны так и не дождались этих документов. В Национальном архиве Молдовы обнаружили документы на 130 партизан, уроженцев Мозырщины, которые воевали в 1-м Молдавском партизанском соединении. Но многих из них также уже нет в живых.
В отчете, подготовленном в прошлом году комиссией Калинковичского района, я прочел о том, что «в отношении бывшего бургомистра Василия Гаращука рассматривался вопрос о том, действительно ли он в годы войны вел работу патриотического содержания. Предоставленных для этого вопроса материалов оказалось недостаточно».
Как же так, думаю, уже и предатели Родины в партизаны пробиваются, но в ответ услышал:
— Этот человек достоин не забвения, а всяческих почестей, — заметила районный краевед Раиса Атаманова. – Гаращук был оставлен в городе по заданию чекистов для работы на оккупированной территории. Как очень хороший врач, спас жизни многих калинковичан, собирал для партизан оружие, передавал ценные сведения. Фашисты расстреляли его в 1942 году. Чекист, завербовавший Гаращука на подпольную работу, погиб, калинковичского патриота объявили врагом народа и предателем, все его заслуги приписали другим. В январе этого года в наш город приезжал из Украины его старший сын вместе со своим двоюродным братом. Оба полковники, уважаемые люди. Они заходили в райисполком и просили помочь в восстановлении доброго имени отца и дяди, а многие ветераны-калинковичане просят установить мемориальную доску на железнодорожной больнице, где в годы войны Василий Михайлович лечил людей.
Вот такие сюрпризы-загадки оставила нам история. Их приходится разгадывать в большинстве уже тем, кто родился после войны. Заслуги одних еще не признаны, а псевдоподвиги других, поспешно узаконенные в начале 90-х прошлого века, уже не отменить.
…Где-то в начале 70-х мне рассказали о просто анекдотичном случае. Приехал гость к знакомому председателю колхоза в один из полесских районов. Мужчины хорошо пообедали, расслабились. Тут бывший партизанский пулеметчик вдруг вспомнил, что его отряду однажды пришлось повоевать в окрестных лесах. Бой был, мол, тяжелый, много товарищей полегло, хотелось бы проехать на место сражения. Председатель тут же организовал учеников местной школы. «Партизан» так захватывающе описывал подробности лесного боя с карателями, что у детей рты пооткрывались от услышанного. Пока один из пацанов возьми да и скажи: «Дядя, а мне мама говорила, что здесь до войны поле было…»
Недалек час, когда из жизни уйдут последние участники и свидетели той страшной войны. Но останется память о Великой Победе. И очень хотелось бы, чтобы она была ничем не запятнана.
На снимке: белорусские партизаны.
