Сборная Беларуси проиграла на своем поле команде Боснии и Герцеговины и практически лишилась шансов поехать на чемпионат Европы.
Все разрешилось очень быстро, интрига скончалась скоропостижно, без мучений. Ойкнула, схватилась за сердце и театрально рухнула на сырой газон динамовского стадиона.
Ждали ли мы другой постановки? Конечно. Глубоко в душе жила надежда увидеть что–то более жизнеутверждающее, чем эта неоконченная пьеса для механического пианино. Однако ошибка Максима Жавнерчика, который оплошал позиционно, бросился исправляться и от усердия сыграл рукой, вернула нас с небес на землю. Жизнь оказалась грубой и низкой, как басовый ключ, и теперь в борще наших надежд плавают лишь обломки кораблекрушения. Мелочи решают все, они все и решили. Эпизод, когда Жавнерчик у самой линии ворот накрыл мяч рукой, был абсолютно пустой и не нес прямой угрозы, но стал в итоге определяющим. Причем решил не только судьбу конкретного матча, но и всего отборочного цикла. Разом снял все вопросы. Можно было бы говорить о том, что Бернд Штанге вновь не угадал с составом, отрядив на левый фланг защиты этого выступающего за «Краснодар» и пороху больших сражений не нюхавшего рекрута, тогда как обстрелянный в суровых боях другой Макс — Бордачев не попал даже в заявку на матч, да только мы ведь не в «Спортпрогноз» играем. Это там — угадывают, а тренер должен знать наперед, кто и на что в его составе годен. Знать психологию игроков он тоже должен и владеть менталитетом нации, сборную которой тренирует, обязан. Я, например, этого от герра Штанге не жду...
Мелочи, как кусачие мошки, кружились перед матчем роем над головой, и эта туча не предвещала ничего хорошего. Страна не жила футболом и потому не заслуживала (давайте смотреть правде в глаза) выхода в финальную часть чемпионата Европы. Не дозрели мы еще до таких соревнований, зеленые. Стадион «Динамо» отвечал мировым стандартам лет 30 назад, а сегодня — это анахронизм, памятник времен глухого социализма, который остался не только в камне, но не выветрился еще и из умов. Разве заслуживала победы команда, в которой нет полного единства между тренерским штабом и руководством федерации? Разве можно побеждать, не собрав на решающий матч аншлаг, а значит, в атмосфере неверия? Разве можно рассчитывать на успех, играя на таком поле, в конце концов?
Газон на «Динамо» был в состоянии жутком, будто на него обрушился ураган «Айрин» и сутки хозяйничал на минской арене. Это было не футбольное поле — это полесское болото в весеннее время разлива и в домелиоративный период. Самое удивительное, что в такое неподобающее состояние лучший стадион страны привел небольшой дождик, струи которого сумели впитать в себя все луга страны, но дренаж «Динамо» почему–то подавился. Понять и простить такой катаклизм в данном случае сложно, ибо он имеет не природное, стихийное происхождение, а причина, как говаривал профессор Преображенский, где–то в головах. Ведь разруха на динамовской арене продолжается уже давно, поле в нынешнем сезоне никуда не годилось с самого начала, и к осени ситуация, увы, не улучшилась. Мяч тормозил в глубоких лужах, а вместе с ним тормозились и плавали в этих хлябях наши надежды на лучшую футбольную жизнь.
Играть в ура–патриота надоело. Говорить сегодня, что у нас еще остались шансы занять второе место и выйти в плей–офф, — это не значит быть оптимистом. Это значит проявлять малодушие и не желать снимать розовые очки. Отбросив всякую дипломатию, скажи, ты, читатель, действительно веришь в то, что наша сборная способна победить в двух оставшихся гостевых матчах? Да, это оставляло бы нам хоть и призрачные, но шансы на второе место, но между желаемым и действительным сегодня пролегла пропасть. И нам ее не переступить. Хотя столь благоприятной турнирной ситуации мы не знали еще никогда. Даже сейчас еще остается шанс на успешное разрешение тяжелого положения. Это удивительно после стольких осечек. Однако воспользоваться подарками судьбы мы не сумели.
Потоптавшись по граблям собственных ошибок, хорошо бы теперь, почесав лоб, выбрать другую дорогу. В стране есть тренеры, которые способны вдохнуть в сборную новую жизнь и сделать ее интересной публике. Это и Георгий Кондратьев, и Виктор Гончаренко. Уверен, они справились бы с ролью главкома гораздо лучше нынешнего штаба. Их квалификация ничуть не ниже, а главное, они — свои. За них хочется рвать рубаху на груди и срывать на трибуне голос. И это главный плюс, который запросто перевесит все остальные.
А сегодня, глядя на все потуги национальной команды, нетрудно прийти ко вполне определенному выводу — ее не любят. А за что любить? Девушки, как утверждал Остап Бендер, любят красивых, длинноногих и политически грамотных. «А вы скоро умрете, — продолжал Остап, обращаясь к Паниковскому. — И никто не напишет о вас в газете: «Еще один сгорел на работе». И на могиле не будет сидеть прекрасная вдова с персидскими глазами. И заплаканные дети не будут спрашивать: «Папа, папа, слышишь ли ты нас?» Ситуация с нашей сборной сегодня приблизительно та же. Она проиграла, лишилась шансов, но никто будто не заметил, страна не впала в траур, всем все равно. Народ ждет «Барселону», и ему больше не интересна судьба сборной. На нее махнули рукой и забыли. Увы, это факт: наша сборная так и не смогла добиться от своих поклонников того, чего хотел Коля Остенбакен от польской красавицы Инги Зайонц.
Он хотел любви.
