Она из Петербурга. И этим все как будто сказано. Но Елена Ваенга поет шансон! Впрочем, ее лирика столь особенна, что не вписывается в привычные музыкальные параметры. Отработав сольный концерт в Летнем амфитеатре, за кулисы певица Ваенга вошла под прикрытием своего продюсера. Тот сделал официальное заявление: «Все интервью после того, как Лена выйдет из гримерки». Ваенга, видимо, уже давно разучила эту роль с импресарио. И в благодарность за красиво сыгранный трюк смачно его поцеловала — прямо в полосатый джемпер. Прождал я ее полчаса...
— Что ж вы так долго?
— Устала. Мне чуть дурно не стало посреди концерта. Боялась упасть в обморок. Потому что петь вживую более двух часов очень трудно. А еще на каблуках я не могу исполнять больше двух песен. Мне кажется, что я выше самой себя, и от этого становится очень некомфортно.
— Поэтому вы сняли туфли? А на колени зачем становились?
— Стоя выдержать трудно: грохнуться можно. После пятнадцатой песни я беру стул и сажусь на какое–то время. Не удивляйтесь. Труд пианиста приравнивается к шахтерскому. Что уж говорить о певце! А еще не люблю, когда мне мешают петь! За час до концерта на сцене барабанщик Томаса Андерса проверял свой инструмент и мешал репетировать. Потом какие–то рабочие в оранжевых футболках метались по залу. Они даже не столько мне мешали, сколько зрителям. Я, конечно, любого могу поставить на место. Но со зрителем я на «вы» и требую того же ото всех.
— Деловая вы дама!
— А в 19 лет была дура дурой. Хотя разницы между тем возрастом и теперешним — мне 33 — по сути и нет. Единственное, что я стала мощнее. Раньше многого боялась, всему нужно было учиться. И еще я больше не верю в сказку, что можно выйти в 18 лет на сцену и сразу прославиться на всю страну. Ерунда это все.
— Как думаете, почему на вашем концерте в амфитеатре плакали некоторые мужчины–зрители?
— В этот раз еще мало! Бывает, ревом ревут. Я ведь чувствую зал, и это передается людям. Но как только начинаю думать, что и как делаю, сразу становлюсь очень сдержанной и «магия» пропадает.
— А сами часто плачете?
— Часто. Я рева-корова. Кстати, очень помогает восстановиться.
— Какую вы слушаете музыку, кроме шансона?
— «Вопли Видоплясова», «Океан Ельзи»... Одни украинцы. Еще Панайотов нравится, и вообще многие из «Фабрики». Но не люблю, что они поют без музыкантов.
— А Петр Налич? Лена?
— Петю я уважаю, он учится в консерватории, у него три образования! А кто такая Лена?
— Та девочка, которая победила на «Евровидении».
— Я не смотрела конкурс. Ну хорошо, победила Лена, а что дальше? Всю жизнь петь один хит, делать карьеру на единственной песне, которая благодаря фортуне подняла тебя на верх чартов? Я исполняю разные песни: и детские, и советские, всякие — и мне это нравится. А вот вспомните Руслану, которая принесла Украине победу на том же «Евровидении»: где она сейчас? Поэтому без образования и вложения денег на сцене не состоишься. Кстати, деньги очень важны, потому что на них хотя бы платья нужно купить, в которых выступаешь.
— Сколько стоит черное платье на вас?
— Поверьте, недешево. Это «Ком де Гарсон». Есть такие, которые покупала за сто тысяч российских рублей. Я не могу выходить на сцену в том, в чем хожу по улицам. Хотя признаюсь, я прекрасно себя чувствую в джинсах и футболке. Но сейчас уже не влезаю в брюки: во мне ж целых 88 килограммов — в джинсах буду выглядеть неэстетично. Но не скрою, я похудела, пользуясь услугами одной клиники. Сбросила 10 килограммов — меня научили, как это сделать. Хотя муж мой все время приговаривает: «Кушай, детка!» Супруг — это вообще отдельная тема. Как он меня терпит?! Только он мог на мне жениться и позволить учиться, получать второе и третье высшее образование. Обычно мужчины берут уже тех, кому остается только жарить котлеты.
— А вы ему жарите?
— Готовить я люблю, особенно супы. У меня только с пирогами все плохо. А еще хочу детей.
— И бросите из–за них карьеру?
— Пока не будет детей, я буду считать себя ненормальной.
Другие фотографии с фестиваля "Славянский базар в Витебске" (будет дополнено)
