Уже вторую неделю широкая аудитория обсуждает фильм телеканала ОНТ «Убить Президента». В нем детально разложен план кучки заговорщиков, которые замахнулись — ни много ни мало — на физическое устранение Александра Лукашенко и взятие власти в собственные руки. Несколько «путчистов» уже задержано. Уголовное дело по факту попытки госпереворота возбуждено. Удивляет другое. Пока наши «невероятные», «беглые» и те, кто почему-то до сих пор считает себя СМИ, пытаются обелить фигурантов, сами заговорщики в отношении «бчбнутых» псевдолидеров протестов прошлого года выражения не выбирают. Доказательства? Запись zoom-конференции в понедельник в своей новостной рубрике «Будет дополнено» показал телеканал ОНТ. Оговоримся сразу, в речи собеседников слишком много нецензурных выражений. Их мы поменяем на звездочки...
Всем сестрам по серьгам
Итак, не пощадили заговорщики фактически никого. Вспомнили Тихановскую, Латушко, Карач, прошлись по тем, кто называет себя диаспорами, и по «невероятным». Говорили искренне и много. Это к вопросу о том, что некоторые чатики после фильма «Убить Президента» сейчас «бомбит», мол, говорили фигуранты не по собственной воле — в СИЗО заставили. Да ладно? Автор рубрики Игорь Тур тонко подмечает: фигуранты дела и на воле часто напрямую соглашались с тем, что говорит и делает КГБ. Причем по собственной воле. Вот лишь несколько цитат.
— Я также соглашаюсь с оценкой начальника КГБ, потому что нам надо понимать, что мы имеем дело не со старой оппозицией, а с людьми бизнеса, с другим менталитетом, там нет ни морали, ни каких-то обязательств, есть финансы и борьба за них, — припечатывает конкурентов заговорщик Щигельский.
— Я видел этот план, я не знаю, будет он озвучен, не будет, там анонс Тихановской. Серьезно его воспринимать не надо. Это х****, прошу прощения, для л****, которые привыкли есть, невероятные, но они есть л***, и они, возможно, схавают.
Отдельно — о Латушко. Он — «балабол». Впрочем, пускай говорит сам Щигельский:
— Латушко, все очень просто, я и Зенкович приехали на Запад, у нас было две возможности. Возможность номер один — выходишь под телекамеры и п******, я руководитель белорусской оппозиции, после берешь грант, посылаешь Рыгора и Беларусь и на гранты живешь. Возможность номер два — идешь п******* на стройку, работаешь там, как я работал, на стройке, машины мыл, в ресторации, х** знает где. Зенкович в пиццах работал.
И вот Латушко не хочет идти работать, он хочет получать гранты.
Прокопьев — «полный ноль». Уже по мнению заговорщика Макара:
— Я игнорировал полностью Прокопьева, полностью — и сработало, потому что, когда мы уже уходили от Пал Палыча, мы уже все попрощались, и я специально уходил, думал, блин, неужели не сработает, сработало, он выбежал из кабинета: «Игорь, поговори со мной, поговори». И я поговорил, и что вы думаете, абсолютно ничего нет, ноль, полный ноль. Вот этот вот мыльный пузырь, который, я слушал один стрим, второй дворовой, я вот так вот сел, ну, думаю, блин, там же с вами разговаривал, там реально уже и украинские солдаты бегают, и вооруженные, я думаю: ну б****, ну Вадим, ну молодец. Ну это же плохо. Ничего, мыльный пузырь. Вот просто так по щеке ударил, лопнул — и все. Ничего вообще не делается, абсолютно. Поговорил как с воздухом.
На орехи досталось и «кучке беглых», которые гордо именуют себя громким словом «диаспоры». Досталось от Щигельского:
— Про белорусскую диаспору. Когда здесь появились эти новые люди, которые появились в 2020-м, они не знают и не понимают элементарных правил. И при этом то, что они творят, при этом они творят ужас, но они это делают не потому, что они злобные, просто потому, что они тупые и необразованные в политическом смысле. То есть они необразованные, совершенно не имеют опыта, поэтому получается всякая фигня.
Ольге Карач «привет» передал Федута:
— Я хотел сказать по поводу Оли Карач. Я к ней отношусь нормально. Но как вы помните, когда обсуждался вопрос, подключать ее к нашим беседам или нет, фактически это вопрос, это решение торпедировал я. Я могу объяснить. За долгие годы общения с Ольгой, а это примерно с 2008 года, я понял, что то, что она говорит, можно делить на пять.
Я очень давно живу в белорусской оппозиции, Павел, и господин Рыгор подтвердит, он должен помнить выборы 2001 года, когда американское посольство сказало всем, что мы же давали вам деньги, а тут выяснилось, что деньги давали на гендерные программы, на обучающие программы, на работу с инвалидами, а посольство думало, что американское правительство перечисляет деньги на поддержку гражданского общества.
Ольга это освоила очень быстро, и она этим пользовалась все это время. Поэтому те, кто с ней общается, должны понимать: она их поюзает, а когда убедится, что они получают хоть на копейку больше, чем она, я имею в виду политических бонусов, любых бонусов, она быстренько открутит все назад. Я знаю, что, скорее всего, эту запись увидит господин Макар, Игорь, я просто вас предупреждаю, и если вы захотите оказаться в роли использованного г*****, вам это предстоит. Когда вы будете искать встреч, будет бросать телефон, говорить, что перепутала дату, перепутала места, болят ноги, болит спина и так далее.
Денежный вопрос
Но самый главный вопрос — а что же дальше? Вот выдержки все из той же zoom-конференции, показанной в «Будет дополнено».
— Одно дело — это, как называется, «прибрать» Лукашенко, иная деятельность — организовать жизнедеятельность государства потом.
День «Х + 1», начнется политический процесс. Конечно, будет очень плохо, когда люди, которые рисковали реально жизнью, свободой, чем только могут, они потом окажутся отодвинуты просто потому, что про это заранее не подумали, а разные политиканы воспользуются плодами вашей победы, — уже начинает пилить «полномочия» заговорщик Зенкович.
За активностью «беглых», заключил Игорь Тур, стоят деньги. Впрочем, как и всегда. В подтверждение — опять-таки реплики заговорщиков. Рыгор Костусёв:
— Я знаю, что многие проявили большую активность, когда американцы заявили про 200 миллионов. И я знаю, что некоторые из Беларуси, надеясь что-то получить там, рванули на Запад.
Посыл неплохой. Только вот на практике выходит иначе. И заговорщик Щигельский знает, о чем говорит:
— Рыгор, давай я скажу честно, прямо, как гопник с района. Меня госдеп послал н***… Я понимаю, то, что ты говоришь, все правильно, но то, что творится последние 20 лет с финансированием, это б*******. Потому что все это бабло пилится непонятно где и непонятно как, но я на это никак повлиять не могу.
Все это, подмечает Игорь Тур, начинает доходить даже до заговорщика Игоря Макара:
— Вот когда розовые очки снял, а снял я их совсем недавно, потому что я жил еще в каких-то иллюзиях, что можно бороться с режимом и люди борются, имеют какие-то средства и т. д. и т. п., то могу сейчас точно сказать: а есть ли желание у многих отдельных людей возвращаться назад в Беларусь? Я думаю, его нет. Да-да, это смешно, но это так.
Макар задается вопросом, уверены ли его собеседники по zoom-конференции, что в Беларусь, например, хочет вернуться Франак Вечёрко? Или…
— Вы уверены, что Тихановская хочет освободить своего мужа? Один вопрос. И второе — также вернуться в Беларусь? Я не уверен.
