Сегодня ему почти 18. Большинство родителей подростков обычно ломают голову над тем, как выучить ребенка, на работу отправить, женить, с жильем помочь. Все впереди, жизнь только начинается. Но у Натальи другие мысли: «Только бы сын выжил, вылечился. Больше не о чем мечтать».
…Четырнадцатилетний Никита учится в гимназии. Мальчик из интеллигентной семьи хочет взять от жизни все. Прилежно ходит на занятия, танцует и поет. Всерьез занимается музыкой — постигает игру на двух инструментах. И тут гормоны заиграли — все сошло на нет. Мама вспоминает: «С девочкой не получилось. Страдал, убивался. Попробовал наркоту и нашел в ней отдушину».
Из гимназии отчислили, пошел в школу. Там новые приятели, учителя. Обстановка парня удручала, да и учиться особо не хотелось. Когда сын первый раз ушел из дома, мать глаз не сомкнула. Читала в интернете о спайсах — раньше ведь и слова такого не знала.
Загулы участились. Шок, страх и гнев родители испытывали лишь первое время, потом пришло смирение. И острое желание вытащить из ямы любимое дитя. Звонили во все колокола: психологи, врачи, сотрудники ИДН помогали как могли. Никита слушал и брался за старое. Кое-как отсиживал две недели в больнице и снова шел жить в «кайф». Реабилитационный центр, на который возлагали особую надежду, выбил дурь на время, но ненадолго.
«Никита украл мое обручальное кольцо. Как смог пойти на такое? — Наталья еле сдерживает слезы. — Продал мой планшет. Бог с ней, с техникой. Но там были фото… Память о счастливой жизни».
С Натальей, чье сердце исполосовано вдоль и поперек, я познакомилась в Ленинском РУВД Минска. Там она уже как своя — то сына разыскивает, то с инспекторами беседует. Или отдувается за отпрыска: вот и сейчас он не пришел на «отметку», пропал. Трубку не берет. Списываемся в сети. «Сынок, как дела?» — у мамы дрожат руки. Отвечает мгновенно: «Я уже дома, но скоро снова уйду». Женщина порывается бежать: надо увидеть, обнять. Накормить, вдруг с дороги голодный. М-да, думаю, крови родительской уже напился, можно и закусить.
«А вообще у нас прекрасный сын. Добрый, заботливый. Кровать заправляет, посуду моет», — пытается убедить, что Никита хороший. Просто оступился, просто не повезло. Говорит и как будто сама верит: если борщ приготовит, да вкусный и наваристый, то все наладится...
«А может, тактику пожестче? Пряником уже сыт, толку никакого», — предлагаю. В ответ машет головой: психологи не советуют «лечить» детей, кричать и вообще доставать их нудными нотациями. Мол, будет только хуже. Расстроятся, обидятся и неизвестно как начудят.
Ругать нельзя, но и хвалить не за что. Так и живут. Родители выбиты из колеи, мучаются. В это время сын их обворовывает, обманывает, нагло винит во всех своих бедах. Кормят, поят, копеечку дают — вот и славно. Можно спокойно прожигать свою жизнь: лежать на диване, жалеть себя, а потом снова продолжать голливудить за родительский счет.
— Вам просто нечем заняться, вот и лезете в мою жизнь! — все, что отвечает родителям.
Девять из десяти зависимых практически неизлечимы. Но шанс имеет каждый, кто не тянет до последнего. На днях наркоман с семилетним стажем отпраздновал три месяца «чистоты». С Владом я знакома. Завязал, когда подслушал разговор родителей: те мечтали о смерти, чтобы больше не видеть этот бесконечный кошмар. Испугался. Стал по кирпичику восстанавливать свою жизнь. Теперь получает удовольствие от реальности, которая есть.
А вот Кирилл уже никогда так не сможет — его жизнь остановилась на пике наркотической иллюзии. Ровно в тот момент, когда дочь делала свои первые шаги. Наедине с горем остались две семьи: жена с ребенком и престарелые родители. А с ними новый кошмарный «квест»: как выжить без любимого мужа, родного отца и единственного сына.
ypopko@bk.ru
