Почему такое случается с ценными документами, рассказывает Галина Шостак
Галина Ивановна ШОСТАК (на снимке) — из тех людей, у которых нет громких званий и высоких наград, но которых очень уважают в профессиональной среде. Она отдала архивному делу сорок пять лет. И не просто стирала пыль с пожелтевших бумаг. Галина Ивановна трепетно собирала архивы заслуженных белорусских архитекторов, конструкторов и ученых. И делает это по сей день.
— Это правда, что создание личных фондов в Белорусском государственном архиве научно-технической документации исключительно ваша инициатива?
— Я пришла сюда в 1975 году. Была заведующей отделом обеспечения сохранности. Сбор личных архивов в мои обязанности не входил. Просто была знакома со многими нашими архитекторами, и мне хотелось, чтобы их документы стали достоянием страны. Долгое время занималась этим на общественных началах.
— Какие фонды являются вашей личной гордостью?
— Сейчас у нас уже более пятидесяти личных фондов. В Беларуси было лишь два народных архитектора СССР — Владимир Король и Георгий Заборский, архивы одного и другого у нас есть. С Заборским я была лично знакома, он жил на улице Немига. К счастью, этот человек понимал значимость своей работы и скрупулезно собирал и хранил все свои эскизы, рисунки, фотографии. Он передал нам уникальные, бесценные документы. Подчеркну, что все отдают нам в дар. Будучи во время войны раненным, в госпитале уральского городка Троицка он делал наброски будущего монумента Победы в Минске. Есть у нас более поздние эскизы этого памятника, с которыми он потом участвовал в конкурсе. Заборский очень болезненно расставался с этими документами. Как будто от сердца отрывал. Ведь это вся его жизнь! Так происходит со многими архитекторами. Позже его вдова Екатерина Ивановна передала нам еще некоторые документы.
— Как вам удается договариваться с людьми, убеждать их отдать дорогие сердцу документы?
— Приходится звонить, напрашиваться в гости и в личной беседе объяснять ценность и значение документов для истории. Надо отдать должное, большинство людей откликается и отдает свои ценные бумаги. Эти документы постоянно в работе, они очень востребованы. На их основе пишут различные работы, снимают документальные фильмы, сюжеты. Вообще, сейчас, конечно, проще договориться. Ведь все эти люди являются членами Белорусского союза архитекторов. Я хожу на мероприятия. Старшее поколение меня знает. Многие стараются заранее все разложить по полочкам.
Но трудности с передачей документов все равно есть. Творческие люди ведь работают до глубокой старости. И были случаи, когда при жизни человек так и не успевал передать нам свой архив. В частности, конструктор Евгений Львович Заславский всегда говорил, что ему некогда этим заниматься. Действительно, он долго конструировал, потом стал преподавать. И когда его не стало, многое потерялось.
Похожая история была с архитектором Павлом Кракалевым, лауреатом Госпремии БССР. Он восстанавливал музей Репина в Здравнево Витебской области. Я, можно сказать, охотилась за его эскизами. Он всегда говорил: «Да отдам я вам, не волнуйтесь!» Был полон сил, но внезапно ушел из жизни. И когда я обратилась к его родственникам, оказалось, что уже ничего ценного нет. К сожалению, в наше время наследники больше заинтересованы в материальных благах, нежели бумажках с чертежами и эскизами. Люди, продавая квартиру, просто освободили ее от ненужных вещей.
— А бывает, что родственники напрочь отказываются отдавать какие-то документы?
— Обычно у архитекторов, конструкторов и ученых много бумаг. И не все они нужны родственникам. Да, бывает, что люди не хотят отдавать какие-то фотографии, грамоты и т.д. И я их не заставляю. Но сейчас ведь у нас техника на грани фантастики, поэтому прошу сделать нам копии. Категорического отказа никогда не было. Обычно охотно откликаются. Как правило, дети чтят память своих предков, понимают ценность работ. Но для некоторых наследников это не более чем бумажки, мусор. Вот и получается, что иногда ценные документы попадают не в архив, а на свалку.
— Расскажите о последних своих находках.
— Есть у нас архив ученого Бориса Кита, которого Быков назвал «первым белорусом мира». У него очень интересная судьба, которая в итоге забросила в США. Там он и стал одним из отцов космонавтики, прославился разработкой топлива для летательных аппаратов. Ему сейчас сто три года. Мы писали письма с просьбой передать нам некоторые документы. Но помогла нам писательница Лидия Савик, которая ездила к нему за океан. В итоге он прислал нам некоторые интересные документы, фотографии.
Интересен фонд Героя Социалистического Труда, доктора технических наук, лауреата различных премий Бориса Шапошника. Он знаменит как создатель тягачей для советских ракет. Документы передала его жена Нина Исаевна. Совсем недавно на государственное хранение поступил личный фонд белорусского физика, академика, лауреата госпремий Александра Рубанова.
— Чертежи, эскизы, проекты больше интересны для специалистов. Чем архивы привлекательны для простых людей?
— Очень интересны письма военных лет. Например, отец известного режиссера Игоря Волчека Виктор был несколько раз ранен, прошел фронтовыми дорогами от Сталинграда до Праги. Сохранилось несколько писем домой. Ведь, глядя на чертежи, эскизы, трудно представить, какой человек их сделал. А вот по письмам уже многое можно сказать. Волчек был неординарным человеком, он очень интересно описывал происходящее. Кроме того, настоящий офицер, герой, который вел за собой людей.
Есть и военные письма Георгия Заборского, из которых мы как раз и узнаем, что над монументом Победы он начал работать еще в 1942 году.
— А есть документы, которые вам хотелось бы иметь в БГАНТД, но не удалось раздобыть по каким-то причинам?
— Мы ведь иногда даже и не подозреваем о существовании тех или иных документов. Но, действительно, часто интересные бумаги остаются у родственников.
Архив Владимира Короля передавала его жена Галина Владимировна. Кабинет на улице Захарова практически полностью был заполнен бумагами. Мы вместе с ней разбирали их. Как говорится, самое святое оставили. А после ее смерти дочка передала еще часть архива. В семье остались очень интересные рисунки Владимира Адамовича. В прошлом году на выставке в ратуше к столетию Короля они были представлены. Мы бы хотели, чтобы они попали к нам на хранение. Особенно рисунки послевоенного разрушенного Минска.
Или вот случай с наследием Иосифа Лангбарда. После смерти архитектора в 1951 году его жена Ольга Гавриловна обратилась в Союз архитекторов Беларуси с просьбой приехать в Санкт-Петербург и ознакомиться с архивом мужа, который имеет отношение к нашей республике. К сожалению, никто не поехал. И она была вынуждена все передать в музей истории Ленин-града. Интересно, что архив Лангбарда там по сей день еще до конца не разобран. Мы много раз обращались туда, но ответа не получили. С миру по нитке мы все же собрали архив Лангбарда. Значительная часть его наследия (это в основном картины, портреты жены) и сейчас находится у родственников.
— Галина Ивановна, вы работаете с документами великих архитекторов, знаете, как восстанавливалась столица, а как вам современный облик Минска?
— Я живу в Курасовщине, на окраине Минска. Новые микрорайоны практически не вижу. Меня волнует центральная часть города. Я работаю с документами архитекторов, которые ее проектировали и строили, болели всей душой за наш город. И полностью разделяю их взгляды.
Король, например, тщательно следил, чтобы не исказили облик послевоенного города. Он берег центральную площадь (ныне это Октябрьская площадь). Еще в 80-е годы говорил, что необходимо повернуться лицом к дорогам и транспорту, потому что потом будет поздно. И он оказался прав.
Первый секретарь ЦК Компартии Беларуси Пантелеймон Пономаренко, который курировал восстановление Минска, говорил, что необходимо сделать такой город, чтобы не было стыдно перед потомками. И они построили проспект, за который им действительно не стыдно.
-------------------------------------------
В тему: Двести километров истории
Вскоре в столице появится архив Минска. Сейчас заканчивается разработка проектно-сметной документации. Строительство должно начаться в начале следующего года. Новое здание разместится в Ленинском районе недалеко от Дворца культуры Минского тракторного завода. Сроки сдачи объекта пока не определены. Предполагается, что здание будет готово через два-три года. В новое строение перевезут документы, ныне хранящиеся в архиве Минской области. Всего же там смогут расположиться два миллиона единиц.
По состоянию на начало этого года в архивах Беларуси насчитывается около тринадцати миллионов бумажных документов. Это, как заметил директор Департамента по архивам и делопроизводству Министерства юстиции Республики Беларусь Владимир Адамушко, двести километров: аккурат дорога от Минска до Могилева. В настоящее время активно ведется оцифровка документов. Но до окончания этого процесса еще далеко: недешевое удовольствие. Да и вообще, сомнительное, считает Владимир Иванович. Ведь несмотря на технический прогресс, современные носители информации несовершенны, они постоянно меняются, а главное — точно неизвестны сроки и условия их хранения. Специалисты предпочитают иметь дело с бумагой. В архивах неплохо сохранились даже документы, датированные XIV веком.
От компьютеров, конечно, никто не отказывается. Специально создается автоматизированный учет документов. Это упростит работу архивистов и просто интересующихся людей. Кстати, ежегодно в государственные учреждения этого профиля поступает около тридцати тысяч запросов социально-правового характера. Кроме того, архивы исполняют около семи тысяч тематических запросов, значительная часть из которых — биографические данные.
