«Я даже не знаю, что и рассказывать–то», — разводит руками Юрий Романов. А ведь в прежние годы тем и поводов, как и желающих использовать их для того, чтобы приблизиться к звезде, было предостаточно. Романова называли самым перспективным белорусским боксером–профессионалом, прочили все возможные титулы и успехи. Сегодня в жизни Юры полоса иная. На ринг чемпион Европы и некогда главный претендент на мировое господство в легком весе не выходил уже два с половиной года, а героев у нас забывают быстро. Он, впрочем, по этому поводу ничуть не беспокоится. Паузу в карьере называет временной, замечая, что эти два года отнюдь не на диване лежал. Да и в заснеженный пасмурный Минск из солнечного Лос–Анджелеса заскочил лишь ненадолго. На знакомых посмотреть, себя показать да будущее свое обсудить.
— Сейчас у меня какое–то безвременье случилось, — объясняет Романов подоплеку своего «соскучился». — Я ведь тогда, восемь месяцев назад, летел через океан с единственной целью — боксировать, проводить бои и претендовать на титулы. А получилось так, что промоутерская компания, с которой заключил договор, обанкротилась через два месяца после моего прилета. Ни один из трех запланированных боев я так и не провел. Сейчас вот ищу новые варианты развития карьеры.
— Не исполнилась, выходит, американская мечта?
— Зачем так пессимистично? Я приобрел связи и огромный опыт. Если компания Рикки Хаттона откажется заключать со мной контракт — опять в США улечу: там интересные варианты вырисовываются. Да и в любом случае здесь у меня возможностей для развития не осталось. Можно, конечно, до бесконечности проводить рейтинговые бои, получать за это какие–то деньги, но это уже неинтересно. Пусть молодые этим занимаются. Сейчас вот, слышал, Сергей Рабченко прибавил — со временем вполне может стать чемпионом Европы. А вот для того чтобы стать чемпионом мира, условий в Беларуси нет.
— В смысле?
— Деньги нужны. Причем достаточно большие. А для этого необходим интерес телевидения, зрительская аудитория... Если бы я, к примеру, был англичанином, то, думаю, уже давно завоевал бы пояс. Сколько я там их чемпионов перебил — и не упомнить. Таких дерзких бойцов местное телевидение любит, бои «заказывает». А кто в иностранца деньги вкладывать будет, да еще в того, у которого свои менеджеры есть?
— Сергей Гулякевич вроде закрепился в Англии...
— У него все тоже, насколько я знаю, не так и гладко. Никакого контракта с Хаттоном у него нет, боев толком не проводит... Топчется, как и я, на одном месте. Единственный плюс — остается претендентом на чемпионский бой. Но немцы со своим чемпионом Виталием Тайбертом никогда не согласятся боксировать с Сергеем, потому что у него за плечами нет денег. Им просто невыгодно.
— В Америке тебе предлагали финансовую поддержку?
— Нет, но с чего–то нужно было начинать, предложение компании ТКО выглядело интересным, условия для тренировок идеальные, конкуренция огромная, климат хороший... Я здесь уже вторую неделю — ни разу солнца не видел. В таких условиях, даже если будешь все по американской программе делать и все нагрузки выполнять, все равно не наберешь форму, которую можно набрать там. Я уже не говорю о том, что в Америке можно просто бегать по стадиону, а у нас в зале на Калиновского боксеров зимой не пускают в легкоатлетический манеж, потому как ведомство другое и нужно платить за аренду. Так что разница в «физухе» между нашими и американскими боксерами сразу бросается в глаза. Хотя американский бокс — явление очень своеобразное. Боксируют там в основном приезжие: в залах такая солянка, что не поймешь, где черные, где желтые, а где еще кто. Тем более в Лос–Анджелесе — городе по определению интернациональном. Но больше всего, конечно, латиноамериканцев. Для многочисленных эмигрантов из Мексики профессиональный бокс — один из немногих способов обеспечить существование и закрепиться в США. Вот и лезут. Люди они, конечно, весьма своеобразные: обмануть кого хочешь могут и спиной к ним, образно говоря, лучше не поворачиваться. Но бокс любят и драться умеют. Бои с мексиканцами всегда хорошие рейтинги собирают, мексиканские каналы платят деньги, поэтому и промоутеры охотнее берут их под крыло: на «латиносах» можно заработать. Американцы же больше любят телевизор смотреть, чем спортом заниматься. Для тех, кто все–таки приходит в зал, профессиональный бокс — своего рода хобби. Невозможно в США, как, допустим, в Беларуси, до пенсии выступать на любительском ринге и жить припеваючи. Деньги у любителей получают только те, кто входит в национальную сборную. Но попасть в нее невероятно сложно. Нужно выиграть чемпионаты городов, штатов, округов, страны... Отбор очень жесткий. Те, кто его не прошел, подрабатывают в охране или еще где–нибудь и стремятся пробиться в профессионалы. Кстати, профи и любители нередко тренируются вместе, чего у нас, понятное дело, тоже нет. Так что конкуренция, сам понимаешь...
— Куда же вся эта толпа девается? Новых–то лиц на ринге не так и много...
— «Очередь» огромная. И хороших бойцов в ней предостаточно. Но дело в том, что бокс сегодня — это в первую очередь бизнес, а уж потом спорт. В Америке это особенно четко понимаешь. Например, хороший вариант заявить о себе — победить какого–нибудь сильного мексиканца. Но проблема в том, что промоутеру сильного мексиканца не нужен мощный соперник. Ему нужны или титульный бой, или «мешки», которых его подопечный бьет на ринге, зарабатывая рейтинг под 35 побед и славу непобедимого нокаутера. Хотя на самом деле далеко не факт, что на поверку этот боксер окажется таким уж непобедимым. Яркий пример — сын Хулио Сезара Чавеса или молодой мексиканец Сауль Альварес. У себя в стране оба очень популярны, а потому востребованы телевидением, но, по сути–то, очень средние бойцы. Или вот старики вроде Шейна Мосли. Да, он многого добился, но я смотрел его бой с Серджио Морой и могу уверенно сказать, что при ином стечении обстоятельств Мосли этого давно кто–нибудь побил бы. Но имя Мосли тем не менее на слуху, его обсуждают, он по–прежнему знаменит, а значит, и телевидение «заказывает» Мосли, не обращая внимания на толпу нераскрученных претендентов, которые и Мосли, и Мору положили бы уже в первых раундах, но большинство из которых так и не получат своего шанса.
— Но кому–то ведь везет...
— У Сергея Ляховича, например, когда он уезжал в США, был контракт с Доном Кингом. Большое дело! Ему дали шанс, и он им воспользовался. У меня одно время тоже был контракт с Кингом, но моему менеджеру так и не удалось договориться с американцем о проведении чемпионского боя. Сложись иначе — и у меня был бы шанс. Я, кстати, помогал в подготовке Мигеля Васкеса, чемпиона мира в легком весе Даниэля Понсе де Леона, еще нескольких известных бойцов. Не могу сказать, что они выглядят такими уж непобедимыми. Случись встретиться на ринге в официальном поединке — большой вопрос, кто вышел бы победителем.
— Неплохо было бы встретиться, а то ведь складывается ощущение, что на вас с Гулякевичем здесь многие уже крест поставили...
— Пусть ставят что хотят. У меня уже был период в карьере, когда из–за проблем со здоровьем я не выступал два года. Тогда думал: уже все — конец. Планировал даже какой–нибудь прощальный бой организовать. Но ничего ведь: вернулся, начал вновь побеждать... Так что я знаю, в какой нахожусь форме, верю в свои силы и понимаю, что у меня в запасе есть еще лет пять для того, чтобы стать чемпионом мира. И я очень хочу сделать это!
Кстати
Магомед Нурудинов и Вазген Сафарьянц одержали победы на турнире Всемирной серии бокса, в соревнованиях которой боксеры, выступая по профессиональным правилам, сохраняют право на участие в Олимпиаде. 26 ноября в Милане Сафарьянц оказался сильнее прошлогоднего чемпиона мира Шафика Читоу, а 27 ноября в Алматы (Казахстан) бронзовый призер минувшего чемпионата Европы Магомед Нурудинов уверенно взял верх над олимпийским чемпионом Бахитом Сарсекбаевым. В эти же дни в Белграде на турнире «Золотая перчатка» Виталий Бондаренко завоевал «золото», за явным преимуществом одержав победу над действующим чемпионом Африки и участником Олимпийских игр Ахмедом Барки.
