Это был странный сон. Не тот, когда сердце долго колотится от пережитого кошмара. Или когда душа мучается от несбыточности прекрасного обещания. Что могло свершиться еще в юности, да не свершилось, не сбылось... Антонине Высоцкой приснилось, будто она из города переехала жить в деревню. Навсегда. «Господи! Как хорошо, что это только сон», — подумала она. И хоть была глухая ночь, уснуть уже не могла...
Тоска по деревне никогда не точила ее душу. За 25 лет жизни в столице Антонина Вячеславовна стала вполне городским человеком. В Минске она вышла замуж. Родила сына и дочь. Работала хоть и не по специальности, но с большим желанием. И должность занимала приличную. Жили Высоцкие в четырехкомнатной кооперативной квартире. А родительский дом в деревне Долкинды Несвижского района всегда был родным. Так что же навеяло этот сон? И почему так растревожено сердце? А может быть, эти импульсы исходят от ее крестьянских корней? Может, так они напоминают о себе?
В школе выпускников заверяли, что каждому из них открыты все пути. А что не каждый путь открыт всем — это постигалось самостоятельно. Недобрав два балла, Антонина не поступила на филфак Белгосуниверситета. Отчаиваться не стала. Пошла в Минское училище пищевиков и уже через год зарабатывала деньги. Себе оставляла только на жизнь. Остальные отдавала родителям. Так было до тех пор, пока не появилась своя семья. Растила Антонина детей и заочно училась в Пинском техникуме мясной и молочной промышленности. А получив диплом, стала студенткой–заочницей Московского технологического института. Знаний было достаточно, умения тоже. На Минском мясокомбинате свою трудовую карьеру Антонина Вячеславовна начинала с рабочей. Могла стать начальником смены — отказалась. Неамбициозный она человек. И нет в ней карьеристских инстинктов. Какая есть — вся на виду... Поработала одно время в Министерстве мясной и молочной промышленности старшим инженером. А потом перешла в организацию, где для нее все было новым. Справилась, да еще как: стала ведущим специалистом производственного объединения «Спецавтоматика».
Жизнь удалась. Муж — отличный человек. Дети — замечательные. Есть друзья, с которыми легко и просто. На работе ценят и уважают. Чего же еще надо?
...Утром Антонина Вячеславовна рассказала о своем сне мужу. И услышала от него неожиданное: «А я бы переехал. Дети взрослые. Обойдутся и без нас. Квартиру есть кому оставить. Была бы только в деревне работа достойная». «Ну что ты говоришь, Миша, — возразила она. — Разве можно вот так, безоглядно, изменить свою жизнь? Да и ради чего такая жертва?» «Знаешь, Тоня, я не раз думал об этом, — в голосе мужа непривычные нотки усталости, а может, печали. — У каждого человека, наверное, есть свое предназначение. Вот я работаю в торговле. Обвальщик мяса. Дело свое знаю. Но неужели мое предназначение в том, чтобы выкраивать лакомые куски для всяких там начальничков и всех, кто крутится вокруг меня? Как же мне это опостылело! А никуда не денешься — надо... Вложить бы мое умение, мои знания в дело, которое служило бы людям... Да где его взять? А свое мы с тобой не создадим. Нет у нас такой жилки...»
Весь день Антонина Вячеславовна была под впечатлением странного сна. И необычного разговора с мужем. «Не к добру все это, ой не к добру», — размышляла она, пытаясь найти всему разумное объяснение. А через несколько дней позвонила сестра Людмила, работавшая в колхозе «Новая жизнь» Несвижского района заведующей фермой. И стала уговаривать Антонину переехать в деревню Аношки, чтобы возглавить цех по переработке мяса. А когда раздался звонок от председателя колхоза Михаила Васильевича Соляника, сомнений у Антонины Вячеславовны не осталось. Чья–то невидимая рука властно перевела стрелки и направила ее судьбу на другой путь. И это в сорок два года! Когда все состоялось. Обрело значимость и смысл. Она почувствовала себя деревом, с корнем вырванным из земли. И повисшим в воздухе на неопределенное время...
В мае 1992 года Антонина Высоцкая и ее муж Михаил Иванович приехали в колхоз «Новая жизнь», чтобы взглянуть на цех своими глазами. Для председателя колхоза их приезд — как подарок судьбы. После развала Советского Союза село было брошено на произвол рыночной стихии. И чтобы хоть как–то удержаться на плаву, приходилось хвататься за любую соломинку...
Это был действительно маленький мясокомбинат с замкнутым циклом. Точнее сказать, мог быть: запустить его пытались не раз, но ничего из этого не вышло. Все приходилось начинать с нуля. На техническую доводку потребовалось немного времени, но вот кадры... Это задача посложнее. Антонина Вячеславовна обучала людей и училась сама. Днем она в цехе: все работы выполнялись под ее строгим контролем. А вечером — за конспектами. Ведь прошли годы и многое подзабылось.
Передавал работникам цеха свое мастерство и Михаил Иванович. Ему это доставляло радость. «Вот дело, о котором я тебе говорил, Тоня!» — не раз повторял он. Антонина Вячеславовна была настроена менее оптимистично. Умные люди ее предупреждали: «Тоня, зачем тебе это надо? Ты еще не знаешь, во что можешь вляпаться». «Но я дала слово запустить производство, — объясняла она. — Я это сделаю, а потом...» Через два месяца колхозный мясокомбинат заработал. Правда, первый блин — вареная чесночная колбаса — стал на самом деле комом. Однако неудача не обескуражила изготовителей. Свои ошибки дают опыт и мудрость.
А причина была в человеческом факторе. И даже не в отсутствии опыта, а в крестьянской психологии. Руки женщин делают работу, а голова занята совсем другим: детки, огород, корова, свиньи... И получается чисто механический, обездушенный процесс. Обучить людей — это еще полдела. Их надо воспитать и даже перевоспитать. А это работа не одного дня... Правило номер один в коллективе: не укради. Нарушил — тут же приказ об увольнении. Выпивки в цехе исключены. Если утром Антонина Вячеславовна попросит кого–то из мужиков: «А ну дохни!» — отстранение от работы гарантировано. Ответственность, дисциплина стали нормой поведения коллектива (25 человек) маленького мясокомбината. Однажды на их село налетел ураган. Сорвал с домов крыши, повалил деревья. Но даже те, у кого ураган натворил беды, на работу пришли без опоздания....
Ну вот и производство налажено, и коллектив создан, и процесс пошел. Да не какой–нибудь, а то, что на самом деле — старая, традиционная технология. «Колбаса должна не только пахнуть мясом, а целиком состоять из него» — вот главный закон этой технологии. Никаких добавок — только чистое мясо. Причем учитывалось и то, как оно выращивалось. Чем кормили свиней, телят, коров. «Наша продукция должна быть абсолютно безопасной для здоровья человека» — это не лозунг, а их золотое правило. И оно выполняется свято.
Когда в дело искренне вкладываешь силы, знания и душу, оно становится как бы твоим вторым «я». Оторваться от него по своей воле непросто, да, пожалуй, и невозможно. Высоцкие сделали свой выбор. Они видели, что приносят людям пользу. Что могут облегчить их существование и радовались этому. Но пришла беда. В 1997 году Михаила Ивановича не стало... Антонина Вячеславовна приходила с работы, когда уже смеркалось. Темные окна дома, как закрытые глаза. Стоило переступить порог — и гулкая пустота одиночества наваливалась на нее из всех углов. Дети приезжали часто, но быть с ней подолгу не могли. «Бабушка, я очень люблю Гошку. Но я дарю тебе его навсегда. Чтобы не так было скучно», — скажет внук и вложит в ее руки маленькое ушастое существо. Собачка спала на коврике возле кровати и похрапывала во сне, как человек. Эти живые звуки помогали ей выжить. Как помогали работа и люди, окружавшие ее. Работа спасала Антонину Вячеславовну. А коллектив цеха — «Новую жизнь».
Любовь к жизни и людям, способность чувствовать красоту, умение радоваться самому обыкновенному, что существует в природе (Антонина Вячеславовна уверена: жизнь — это великий дар и надо ценить каждую прожитую минуту) помогли пережить горе. Не позволили испытаниям остудить ее сердце. В этом, пожалуй, и заключаются величие и глубина женской души.
Не каждому удается жить в гармонии с действительностью и быть в ладу с совестью. Но если так не получается, Антонина Вячеславовна совесть свою не предаст... Было это в 1999 году. На совещание в облисполком пригласили руководителей малых мясоперерабатывающих предприятий. И объяснили, что высокие технологии в переработке мяса привели к тому, что для крупных комбинатов его не стало хватать. Значит, судьба цехов и малых предприятий будет решена не в их пользу. В зале повисла тишина. И тогда слова попросила Антонина Высоцкая. «Высокие технологии нужны для производства космической техники, — скажет она. — А колбасу делают человеческие руки и совесть. Мы не работаем на склад. И наша продукция не залеживается на прилавках. Потому что качество ее самое высокое. И цены доступные. Сельчане могут купить в наших фирменных магазинах свежайшую продукцию. Нет денег — им отпустят по записи. А из зарплаты вычтут. Разве это не забота о сельских тружениках? А ведь один аграрник кормит 20 человек своей страны. Почему же его считают человеком второго, даже третьего сорта? Не будет села — не станет и города». А через день к ней нагрянет комиссия. «Будете закрывать?» — спросит Антонина Вячеславовна после проверки. «У вас все в порядке. Работайте».
Антонина Высоцкая работает. И знает, что самое счастливое из всех чувств — чувство своей нужности людям.
Фото автора и Светланы ПОЛЬСКОЙ.
