Самое красивое в итоге июньской отборочной сессии наших футболистов даже не результаты проведенных игр, а место в турнирной таблице. Перед решающим отрезком пути на Евро–2012 белорусская сборная взобралась на вторую строку, откуда может не только гордо взирать на шумную толпу балканских преследователей, но и скромно оценивать собственные виды на украинский Эверест, который в миру именуется Говерлой.
Путь на Евро тернист, но незабываем. Ну что поделать, если во все времена мы плохо играем с Люксембургом?! Расстрелять Воронкова, который промазал по мячу в трех метрах от ворот? Казнить Штанге, который предпочел не менять состав после игры с французами (ну не считать же тренерским открытием замену вратарей и получившего повреждение защитника Мартыновича!) и тем самым расписался не просто в собственной прихоти, но еще и в тактической скудости? А может, стоит упрекнуть Калачева в однообразии действий или, например, младшего Глеба в том, что он очевидно не в форме? На все эти вопросы ответ один: нет и еще раз нет. Почему? Да просто потому, что 12 октября 1994 года свой первый домашний официальный матч наша сборная проводила аккурат против злого люксембургского карлика, и та команда, имевшая в составе таких мастеров, как Алейников, Гуренко, Родненок, Сосницкий, Зыгмантович, Мархель, Шуканов, Антонович (за исключением первого, кажется, все остальные сегодня тренируют, в том числе и нынешних «сборников»), сломила Люксембург тоже только во втором тайме. Голами в протокол тогда расписались Мирослав Ромащенко и Сергей Герасимец. Уж и забывать мы стали таких игроков, но «традиция мучиться» осталась. Уж и вовсе проигрывали мы «люксам», и щека после гомельской оплеухи до сих пор красная, а все равно никак не накопим злости, чтобы выйти и порвать оппонента, как Тузик тряпку. То ли желания нет, а может, и мастерства.
После игры разве что только Штанге не высказался о поле. Немцу вроде как и не к лицу оправдывать элементарные технические огрехи подопечных жесткостью газона. Он выше этого, а потому больше говорил о терпении и удовлетворении от завоевания 12 очков. Но футболисты оказались не без кочки зрения в голове. В ответ на свист трибун Игорь Шитов, которому на пару с Максимом Бордачевым досталось от болельщиков больше других, завел разговор о деревянности поля, чем, собственно, думается, не только у меня оживил в памяти бородатые анекдоты о плохих танцорах, которым все время что–то мешает. Такое чувство, будто бы в пятницу корявое поле «Динамо» не помогло нашим футболистам стреножить французского петуха, как будто тогда у Насри мяч «дробил» меньше, чем во вторник у Кульчия, Путило и Тигорева. Насри, кстати, очень интересная фамилия, особенно если думать про поле...
Результат во вторник сделали двое — бывалый Кульчий, умудрившийся зарядить в руку защитника гостей и спровоцировавший судью на назначение пенальти, и Корниленко, который сперва этот пенальти реализовал, а потом удачно ассистировал Путило. О Корниленко вообще–то следует сказать даже больше двух слов. В прошлогодней игре в Люксембурге он на ровном месте схлопотал удаление за грубость, был дисквалифицирован на три матча, за что вполне справедливо удостоился нагоняя от Штанге. Пикировка нападающего с тренером продолжалась и после переезда Сергея в Блэкпул. Сперва непопадание форварда в состав команды английской премьер–лиги списывали на зиму и закономерное отсутствие физической готовности, но когда британский чемпионат близился к концу, а Корниленко все не играл и не играл, то Штанге позволил себе высказаться в том смысле, что «вот видите, я же говорил». Пока сам Сергей хранит молчание, нам не дано понять, что же на самом деле помешало ему заиграть в Англии, однако очевидно, что исключительно в старой перепалке кроется причина предпочтения ему Воронкова. Хорошо еще, что Корниленко ответил Штанге не на словах, а на деле. Теперь все снова в его руках, но, правда, и не только в его. Слишком уж запутанной выходит история с Серегиным контрактом с «Зенитом» и бесконечными арендами то в Томске, то в Англии, то в Казани. Пора бы уже Корниленко определиться и заиграть.
Осенью нашей команде предстоят важнейшие матчи. Штанге уже пообещал, что с боснийцами в сентябре команда будет наступать компактно, массированно и темпово. Корниленко для такой игры сгодится в самый раз. Вот только, конечно же, не должно быть в команде кривотолков и конфликтов. Здесь снова уместны воспоминания. Нынешнее турнирное положение нашей сборной сродни тому, что имела она перед осенним отрезком отбора на чемпионат мира–2002. Самое удивительное, что и игра команды тогда тоже была неблестящей (однозначное поражение от Польши, блеклые ничьи в Украине и Армении, вымученные победы над Уэльсом и Арменией, чуть поинтереснее ничья в Осло и весенняя победа над норвежцами дома), но перед игрой 1 сентября с украинцами все мы по праву надеялись на благополучный исход. Эх... Кто помнит — не забудет. В тот день Шевченко забил белорусам дважды, а главный тренер нашей команды Эдуард Малофеев обвинил в итоговом результате не мастерство украинского суперфорварда, а двух своих подопечных — Хацкевича и Белькевича. С тех пор мы кусаем локти и бегаем по разбитой посуде.
Боснийцы во вторник дожали упертых албанцев и вроде как сейчас имеют перед нами стратегическое преимущество по потерянным очкам. Но очевидно, что сплетенные календарем в тугой клубок два подряд матча между белорусской и балканской командами способны полностью изменить диспозицию в отборочной группе. Тренер боснийцев Сафет Сушич называет их решающими, и с ним даже бесполезно спорить. Мы и сами так считаем, а заодно отмечаем на фарт, что первая игра (федерации еще предстоит определиться, но, кажется, что выбора нет и она состоится на «Динамо») пройдет не 1–го, как 10 лет назад, а 2 сентября. Что за лето у нас должны выйти из лазарета старший Глеб, Родионов, Кутузов. Что с Боснией мы еще ни разу не встречались. Что игроки «молодежки» пошумят на чемпионате Европы и тем самым созреют для главной команды. Да и вообще отмечаем то, что все еще у нас впереди.
