Много всяких зверей повидал на лесных дорогах водитель Витебского леспромхоза Николай Левченко (фамилия изменена). Особенно по ночам. Бывало и такое, что на пути его КамАЗа даже медведи и волки оказывались. Но никогда не было случая, чтобы он, в отличие от некоторых других лесовозчиков, попытался ударить своей машиной ослепленных ярким светом зверей. Остановив машину, Николай Григорьевич всякий раз начинал сигналить. Вот и тогда, темным зимним вечером, увидев на дороге сверкнувшие зеленым огнем глаза, этот великодушный человек остановил КамАЗ. Произошло это в дремучем лесном массиве, в двадцати километрах от поселка Езерище…
Выпрыгнув из кабины, Николай Григорьевич подбежал к затаившемуся в глубокой колее зверьку. Им оказался истощенный, но яростно рычащий рысенок.
Было предельно ясно, что его мать погибла, притом давно.
К счастью, у спасателя оказалась почти полная бутылка молока, которое было немедленно вылито в кружку и предложено голодному детенышу. Менее чем за минуту угощение было выпито, и человек положил насытившегося зверька под теплую меховую куртку. Рысенок мгновенно уснул. Так и проспал там до самого приезда к новому месту жительства в частном доме витебского пригорода.
Жена Николая Григорьевича и их двенадцатилетний сын Саша были необыкновенно рады появлению в их доме нового члена семьи, которого назвали Ритой. Но рысенок хотя и отвечал всем взаимной любовью, отдал свое предпочтение мальчику и даже спал только с ним под одним одеялом, уютно прижимаясь к его боку.
Со временем маленькая рысь стала постоянным спутником Николая Григорьевича во всех его рабочих поездках. И когда по прибытии на лесосеку он грузил бревна в кузов автомобиля, она уходила в лесную чащу, но как только раздавался длинный призывный сигнал клаксона, мгновенно появлялась и запрыгивала в кабину.
Так она и жила почти два года. Но когда заматерела, стала уходить от машины все дальше и дальше в глухие дебри. И все неохотнее стала возвращаться к человеку, спасшему и вскормившему ее.
И вот однажды она вообще не пришла, хотя Николай Григорьевич очень долго сигналил, вызывая Риту из леса.
Она не приходила на лесосеку более недели, но когда появилась, была не одна, а в сопровождении великолепного сородича-самца.
Некоторое время они стояли на пригорке среди вековых сосен, наблюдая за ревущими тракторами и работающими людьми. Но когда их заметили и техника смолкла, Рита направилась к своему другу.
Этого ее жених допустить не мог.
Ударом мощной лапы он сбил ее с ног и, встав над ней, угрожающе зарычал.
Люди не стали вмешиваться в их взаимоотношения, и спустя некоторое время звери удалились.
Через несколько месяцев Рита пришла опять, но теперь уже с двумя крепенькими малышами. Как и в прошлый раз, она остановилась метрах в тридцати от КамАЗа. А когда Николай Григорьевич позвал ее, медленно направилась к нему. Рысята, устрашающе взъерошившись и рыча, отважно следовали за матерью, хотя и на некотором удалении.
Николай Григорьевич достал из походной сумки кольцо копченой колбасы и, разломав его на три части, легким броском кинул их лесному семейству. Рысята есть не стали. Слишком уж им не нравился запах дыма, исходящий от колбасы. А Рита подошла к своему другу, приподнялась на задних лапах и с нежностью стала вылизывать его лицо. Затем подошла к нетронутым кускам колбасы, съела их и увела свое семейство в лесные дебри.
Она до сего времени изредка приходит на лесосеки, которые посещает Николай Григорьевич. А когда с ним приезжает ее лучший друг Саша, появляется после его первого зова. В такие моменты их радости нет предела. А вот многократные попытки увезти Риту в город успехом так и не увенчались.
