Жизнь самой известной на Западе российской модели похожа на сказку. Бывшая продавщица фруктов из Нижнего Новгорода вышла замуж за английского лорда, родила троих детей, стала богатой и знаменитой. Вот почему слухи о скором разводе Натальи, не утихающие с зимы, вызывают у одних злорадство, у других – шок и недоумение. Мы попытались разобраться в семейных проблемах супермодели.
Брови, поразившие все агентство
Париж, 2000 год
Металлическая громада Центра искусства и культуры имени Жоржа Помпиду сверкает разноцветными огнями в бархатной парижской ночи. Модная вечеринка в самом разгаре. 18-летней Наташе, которая смотрит на город любви с плоской крыши Центра, кажется, что она стоит на капитанском мостике огромного корабля. Качаясь на волнах играющей за спиной музыки, она наслаждается ощущением, что Париж лежит у ее ног. Юная модель приехала во французскую столицу всего полгода назад и еще не успела сделать себе имя. Раскрыться по-настоящему ей мешает языковой барьер. Фотограф агентства Viva Models, чьими стараниями Наташа Водянова попала с рабочей окраины Нижнего Новгорода на Елисейские Поля, поставил ей условие – спешно овладеть английским. Того, что она выучила за два с половиной месяца, едва хватает, чтобы понять требования работодателей. В мире моды все говорят по-английски, но рядовые французы, с которыми она общается каждый день, упорно не желают ее понимать. Так что Наталье приходится параллельно учить другой язык...
Ей нелегко одной в чужой стране. Но это разве трудности по сравнению с тем, что она уже пережила? Каждый раз, когда Наталья закрывает глаза, перед ее взором встают другие пейзажи. Нижний Новгород – не туристическо-историческая его часть, а тоскливые ряды безликих домов, захламленные пустыри, чердаки и подвалы, где ее сверстники проводили время за выпивкой и другими слишком взрослыми для них развлечениями. В память девушки навсегда врезался вид на улицу из-за прилавка с фруктами и овощами, за которым Наташа стояла с одиннадцати лет, помогая матери сводить концы с концами.
В детстве она воспринимала происходящее вполне естественно: надо же было маме помогать! И юность не казалась ей ни депрессивной, ни бедной. Ей просто было не с чем сравнивать. Но сейчас она благодарит Бога за то, что позволил ей вырваться и что-то изменить к лучшему. «Мне знаком голод: большую часть времени мы с сестрами (старшая из сестер, Оксана, – инвалид детства. – Прим. «ЗН») жили на овощном супе, мясо было роскошью, – вспоминала она позже. – Мы считали роскошью абсолютно все, что выходило за пределы жизненной необходимости: новую одежду, игрушки, подарки. Иногда в доме появлялись деньги, иногда – надолго исчезали, и я неделями питалась чем Бог послал. Все вокруг пили, дрались, били жен и детей. У мамы не было сил следить, хожу ли я в школу. Я плохо училась, отчаянно прогуливала. Я помню точную дату своего пробуждения от этого страшного сна: 1 декабря 1999 года – день моего отлета во Францию. Пока я, как было велено, пыталась выучить английский, не верила, что улечу куда-то. Только когда взяла в руки загранпаспорт и билет в Париж, поняла: все правда! Так началась моя настоящая жизнь».
И вот теперь, почти год спустя, Наталья может точно сказать, что настоящая жизнь ее не разочаровала. Да, она не считается в парижском агентстве звездой номер один, даже вынуждена подрабатывать, присматривая за детьми наших бывших соотечественников, перебравшихся в Париж. Наталья посылает домой столько денег, сколько даже не снилось ее маме, которая работала в четырех местах, чтобы прокормить дочерей. В агентстве девушку хвалят, делают ей комплименты, подчас довольно неожиданные. Наталья улыбается, вспоминая, какой фурор вызвали ее не тронутые щипцами брови. Когда она пришла в агентство первый раз, весь персонал сбежался посмотреть на эту красоту. А Наташа, ужасно смущенная, мысленно говорила спасибо бабушке, которая запретила ей выщипывать брови двумя неестественно изогнутыми ниточками – как у подруг.
А вскоре Наталья познакомилась с молодым симпатичным английским лордом Джастином.
«В России я не чувствую себя дома»
Нью-Йорк, 11 сентября 2001 года
Глухой грохот вырвал беременную Наталью из розовой безмятежности послеобеденного сна рядом с Джастином.
..На Рождество они отправились погостить в его фамильное имение в Хартфордшире. Отрицать зародившуюся любовь было глупо. Они стали неразлучны – держались за руки в самолетах, переносивших их из одной модной столицы в другую, снимали большой ложкой сливки богемной жизни. В этой романтической круговерти прошло несколько месяцев, и Наташа поняла, что ждет ребенка...
– Конечно, я женюсь на тебе, – говорил Джастин, качая возлюбленную в объятиях. – Ты ни в чем не будешь нуждаться. Но тебе только 19 лет. Ты уверена, что готова стать матерью?
– Маме было столько же, когда она родила меня. Я готова иметь ребенка. Но как я куплю маме новую квартиру, как заплачу за лечение Оксаны и образование Кристины, если потеряю работу? Я не могу повесить все это на тебя и твоих родных!
– В агентстве уже знают?
– Нет, – Наталья покачала головой. – Я боюсь им говорить.
– Скажи. В зависимости от реакции мы решим, что можно сделать. У моей семьи больше миллиарда фунтов, я не думаю, что покупка квартиры в Нижнем Новгороде нас разорит.
– Ты аристократ, не понимаешь, – она ласково потерлась головой о его плечо. – Я всю жизнь работала и не умею жить иначе. Я не смогу быть просто твоей женой, тратить твои деньги, сидеть дома и ничего не делать.
– Прости меня, – он прижался губами к ее виску под мягкими волосами. – Кажется, я загубил твою карьеру...
Но в агентстве новость восприняли с философским спокойствием. До семи месяцев Наташа выходила на подиум, а потом они с Джастином уехали ждать рождения сына в Нью-Йорк – в апартаменты на Манхэттене рядом с башнями Всемирного торгового центра.
...За окном снова громыхнуло, дом задрожал. Массивная мебель подпрыгнула, словно картонные коробки. Наталья босиком подобралась к окну:
– Джастин! О господи, Джастин!
Они растерянно смотрели на объятые огнем и дымом башни ВТЦ, на маленькие фигурки людей, выпрыгивающих из окон без всякой надежды спастись...
– Джастин, нельзя оставаться в доме! – минута слабости прошла, у Наташи снова включился инстинкт выживания, сформированный и закаленный Нижним Новгородом. – Бери документы и деньги...
Они выскочили из дома за пару минут до того, как начала падать вторая башня и ее обломки минометным залпом ударили по стеклам окон их квартиры...
Несмотря на пережитый Натальей стресс, ее сын Лукас появился на свет здоровым и в назначенное врачами время. Через две недели молодая мать вернулась на подиум и... стала сенсацией. За девушкой начали охоту самые известные дизайнеры и фотографы. «Раньше в агентстве беспокоились, что меня неохотно берут на показы, – объясняла Наталья. – Я была ниже и полнее, чем большинство моделей. Но из-за всех переживаний я сильно потеряла в весе. Превратилась в палочку на ножках, каких и любят кутюрье».
Инцидент во время визита модели на родину, в Нижний Новгород, едва не положил конец карьере Водяновой. В ночном клубе на нее бросился мужчина с ножом. Потом выяснилось, что нападавший – однокашник Натальи. Судьба Водяновой все эти годы не давала ему покоя, и наконец зависть и злоба перевесили здравый смысл.
«Я все реже бываю в Нижнем Новгороде – не чувствую себя там дома, – признавалась Наталья после этой истории. – Хожу по родному городу с телохранителями – куда это годится? Но мне страшно подумать, что было бы, не окажись со мной рядом телохранителя. Я купила маме новую квартиру и наняла круглосуточную сиделку для сестры Оксаны, но мне не удалось уговорить их переехать в другой, более благополучный район, не говоря уже о более благополучном городе. Я боюсь, что кого-то из моих родных могут похитить ради выкупа, потому что у них теперь есть деньги. Но я забрала оттуда к нам с Джастином сестру Кристину – и довольна, что она получает образование за рубежом».
Право на роскошь
Москва, сентябрь 2004 года
Смеясь и обнимаясь, Джастин и Наталья добираются до своего номера в престижном отеле. Она с наслаждением сбрасывает туфли на высоком каблуке, падает на диван, рассеянно щелкает пультом телевизора. На экране возникает нечто чудовищное – смазанная видеозапись из спортзала школы № 1 в осетинском городе Беслане, дети-заложники под бесстрастными взглядами вооруженных террористов, взрывчатка в сетках баскетбольных колец...
Следующие два дня Наташа не отрывается от телевизора. Как и все в России, она потрясена результатами штурма: больше трехсот погибших, половина – дети... В самолете, несущем пару обратно в Нью-Йорк, Наталья сквозь слезы говорит мужу:
– Я хочу построить в Беслане детскую игровую площадку.
– Наташа, я не думаю, что именно это им сейчас нужнее всего...
– Им нужно немного радости, – возражает она. – Место, где выжившие дети смогут снова стать самими собой, забыть весь этот ужас хотя бы на пять минут. Игровая площадка не самая необходимая вещь на свете, ты прав. Это роскошь. Каждый ребенок должен иметь право на какую-нибудь роскошь.
Едва сойдя с трапа самолета, Наталья бросилась организовывать свой первый благотворительный прием. «Люди начинают заниматься благотворительностью после какого-то события, которое их больно задевает, – размышляла она тогда. – К сожалению, как правило, это что-то ужасное. Так получилось и со мной. Организовывая первую акцию, я наделала массу ошибок, но прием удался, гостей пришло больше, чем я ожидала, мы собрали $350 тыс.»
В марте 2006 года у них с Джастином родилась дочка Нева, названная в честь русской реки. А когда на следующий год у пары появился третий ребенок, сын Виктор, Наталья задумалась о том, чтобы уйти с подиума на «заслуженный отдых». А люди из их с Джастином ближнего круга внезапно заметили, что атмосфера в их семье стала более конфликтной и напряженной...
Потерянный рай
Англия, графство Сассекс, сентябрь 2010 года
За окном деревенского дома, переделанного из мельницы XIV века, зеленеет лужайка, плещется река. Уложив детей, Наталья босиком спускается в гостиную. Она идет по чистому полу, переступая через разбросанные детские вещи. Джастин в последнее время появляется в Сассексе нечасто. Ему нравятся большие города с их ночными развлечениями. Джастин всегда был азартным человеком, но пока дело ограничивалось шахматами, никому и в голову не приходило возражать.
– Ты слишком много проигрываешь, дорогой, – говорила ему Наталья.
– Я уже большой мальчик.
– Да, но ты не зарабатываешь деньги. Тебе они достались по наследству. А я зарабатываю и знаю им цену.
Они оба знают, что Наталья теперь состоятельнее мужа. Джастину же приходится просить деньги у матери или сводного брата, виконта Портмана, что для сорокалетнего мужчины унизительно.
– Я мог бы продолжать профессионально заниматься живописью, но для этого нужна стабильность. Как я могу творить, если ты все время таскаешь меня за собой с места на место?
– Я слушаю про твою живопись все десять лет, что мы женаты, Джастин. – Наталья старалась сохранять невозмутимость. – И все эти годы что-то мешало тебе добиться успеха и признания. Получается, это что-то – я? Я виновата в том, что ты не такой выдающийся художник, как тебе казалось?
Наталья останавливается в дверях и, обхватив плечи руками, смотрит на реку. Плавное течение ее успокаивает. Наверное, дело в том, что их взгляды на жизнь изменились. Ей все труднее уважать мужчину, который за всю жизнь не заработал ни фунта, ни разу не воспользовался возможностью проявить себя. А она все неохотнее выбирается из своего райского уголка, только если это необходимо для сбора средств на детскую площадку в каком-нибудь Богом забытом российском городе. Она то и дело летает в Москву, чтобы держать руку на пульсе. Джастин в последний раз появился в России с женой в феврале, сразу после первой волны сообщений о надвигающемся разводе.
– У тебя там мужчина, – ревниво говорит ей Джастин.
В прессе прошел слух, что роман Натальи Водяновой и телережиссера Андрея Болтенко продолжается с 2006 года и в октябре она окончательно расстанется с мужем. Наталья дала интервью, слухи о разводе не подтвердила. Но журналисты продолжают копать. Мама, живущая в Нижнем, уже не удивляется, откуда номер ее телефона известен множеству изданий. Она отбивается, объясняет, что Наташа никогда, даже вскользь, не говорила ей о Болтенко как о сколько-нибудь близком человеке.
Наталья вынуждена быть осторожной. В случае развода адвокаты семьи Портман используют любые зацепки, чтобы решить вопрос об опеке над детьми в пользу своих клиентов. Наблюдая, как сгущается во дворе осенняя английская ночь, Наталья думает, что, пожалуй, поторопилась отказывать мужу в уважении. Сколько лет он безропотно терпел ее превосходство в глазах публики, сопровождал ее повсюду, возился с детьми, давая ей возможность спокойно работать. Может быть, он заслужил немного времени для себя и немного свободы – теперь, когда Наталья больше не участвует в показах? У них еще есть время понять, чего они хотят друг от друга. И если между ними больше нет доверия, что ж... Значит, можно говорить и о разводе.
– Я не собираюсь разводиться с тобой, – сказал ей Джастин в прошлый раз, когда приезжал навестить семью.
– Мне бы тоже этого не хотелось, Джастин.
«У меня была легкая жизнь, – заявил муж Натальи Водяновой журналистам. – Я делал что хотел и ни в чем не нуждался. Наталья очень многому меня научила. Она не пытается ничего в своей жизни утаить или приукрасить. Знаете, главная проблема англичан состоит в том, что они стесняются выражать чувства, эмоции или рассказывать о них. Когда я начинаю мямлить, она говорит: «Прекрати. В России все говорят как есть, никто не ходит вокруг да около». Такая прямота не всегда приятна, но я ее в Наталье очень ценю. Я знаю: что бы ни случилось, она не будет мне врать. Она никогда не врет».
Екатерина ЖИВОВА, ООО «Теленеделя», Москва (специально для «ЗН»), фото из личного архива семьи Натальи Водяновой
