У него лечились Эдита Пьеха и София Ротару, а генерал Бурдейный не раз поздравлял его с днем рождения
Он свыкся с тем, что родные и близкие всю жизнь называли его Геннадием. Но есть у него еще одно имя – Игнатий. Так нарек его во время крещения священник, сверясь с месяцесловом, так записали его и в паспорте. Не потому ли Игнатия Петровича Антонова не покидало ощущение, что он живет за двоих? Не потому ли так хорошо у него получилось так многое? Судите сами.
У родителей Игнатия была мечта: чтобы сын стал учителем. Мальчик знал об этом и сам успел уже полюбить свою будущую, как он думал, профессию. Много размышлял он о ней в теньке под кустом, пока коровы траву щипали, – до окончания семилетки был пастушком в родном селе Будница Витебского района. Затем отец посадил его в телегу и повез в Витебск, в педучилище. Но 13-летнего Игнатия туда не приняли. Отец решил было везти сына обратно, но мальчик принял первое в своей жизни волевое решение и самостоятельно отнес документы в фельдшерско-акушерскую школу. Вот так интуитивно Игнатий предугадал свое будущее, став совершенно случайно, как тогда могло показаться, причастным к миру медицины.
Затем был диплом с отличием и поступление в Витебский мединститут. И война. Игнатий снова принял волевое и осознанное решение: помочь Родине, насколько хватит сил. Служил он в знаменитом 2-м гвардейском Тацинском танковом корпусе, конечно, военным фельдшером. Проверку на крепость юноша прошел сразу же: недалеко от Сталинграда. Сражение было долгим и кровопролитным. Много тогда полегло бойцов, еще больше – ранило. Их приносили в подвал разрушенного здания, где Игнатий оборудовал медпункт. В те дни молодой фельдшер сам вынес с поля боя 28 раненых.
После этого он получил свою первую награду – орден Красной Звезды, а 24-й мотострелковый корпус стал гвардейским Тацинским. И уже много лет спустя с этим местом у Игнатия Петровича появится еще одна связующая нить: он станет почетным гражданином станицы Тацинской.
После был еще один круг ада – Прохоровка на Курско-Белгородской дуге и много других больших и малых сражений на пути к Кенигсбергу. Еще 100 спасенных человеческих жизней – раненых бойцов и командиров, вынесенных из-под огня. Особенно четко запомнился командир танковой роты старший лейтенант Мазурин. Его, обгоревшего, Игнатий тащил больше километра на плащ-палатке. За этот поступок к прежним наградам добавилась медаль «За отвагу».
— Фельдшеру танкового батальона в боевой машине места нет, — говорит Игнатий Петрович. – Вот и я, считайте, всю войну прошел на броне танка, до самого Кенигсберга. Неуютно – это сейчас можно сказать, а тогда – волосы дыбом вставали.
Вот такую досрочную медицинскую практику в экстремальных условиях прошел еще начинающим студентом Игнатий. Но считал себя счастливым: ведь на войне людей положено убивать, а он их спасал. Сам дважды получал ранения, последнее – при освобождении Минска в районе Юбилейной площади. За взятие Минска, кстати, он тоже награжден орденом – Отечественной войны II степени. Всего медалей, орденов, знаков почета, полученных в военное и мирное время, у Игнатия Петровича сегодня около полусотни. Все – заслужены, все – важны. Но, пожалуй, самая дорогая и необычная «награда» – Лидия Николаевна, верная подруга по жизни.
На «хорошей девушке Лиде» Игнатий женился меньше чем через год после окончания войны. Причем знали они друг друга всего ничего – полгода, да и то по письмам.
— В июле 1945-го познакомились на праздновании первой годовщины освобождения Минска, — рассказывает Игнатий Петрович. – Нас туда пригласили в составе делегации III Белорусского фронта. Тогда я еще не демобилизовался из армии. Мать Лиды в райкоме заведовала общим отделом, а Лида была секретарем. В программу вечера входили танцы, и Лидочка не засиживалась: она понравилась многим прославленным воинам. Но я все же решил не отступать и на следующий день с тремя друзьями пошел свататься.
В тот же день Игнатий возвращался в часть, и Лида пришла провожать его на вокзал. Обещала писать. Слово сдержала, отвечая на многие письма Игнатия. А в январе 1946-го они поженились. И вот так, без свиданий и ухаживаний до свадьбы, узнавая друг друга уже во время семейной жизни, прожили вместе почти 65 лет. И как? Душа в душу. Лидия Николаевна – «в тылу», воспитывая сына и дочь, Игнатий Петрович – на «передовой», правда, не военной, а медицинской. О жизни, которую довелось ему прожить, будницкий пастушок уж точно не мечтал.
Думаете, как Игнатий окончил мединститут, в котором восстановился после войны? Конечно, на отлично. За годы учебы он четко понял, чем хотел бы заниматься: самой таинственной дисциплиной, в которой не счесть «белых пятен», — неврологией. Врожденные качества исследователя не могли этому человеку позволить выбрать что-то иное, более легкое. Было в этом выборе сострадание и жалость к людям, которые и в мирных условиях продолжали болеть и умирать, мучаться хотя бы от «банального» остеохондроза.
Первые исследования молодого ученого Игнатия Антонова были посвящены гриппозным заболеваниям нервной системы. Кандидатская и успех. Затем – ассистент и доцент кафедры нервных болезней Белорусского института усовершенствования врачей. Уже в то время знаний и опыта хватало, чтобы ими делиться, и на лекции Антонова студенты спешили с особенным удовольствием. А в 1962 году пришло новое известие – о назначении Игнатия Петровича директором Белорусского НИИ неврологии, нейрохирургии и физиотерапии «в интересах развития этой службы в республике». На этом его научная жизнь не приостановилась, а все набирала темпы: Игнатий Антонов занимался исследованием заболеваний головного мозга, им сформулирована теория о роли сосудистого фактора в развитии остеохондроза позвоночника, его интерес простирался от вопросов поражений нервной системы до глубокого исследования сосудистых заболеваний, болезней периферической нервной системы, гиперкинезов и судорожных состояний у детей. Всего у Игнатия Антонова 618 научных работ, 9 монографий, 18 изобретений, 16 рацпредложений, 27 методических рекомендаций. 23 докторские и 45 кандидатских диссертаций защищены под его руководством. И самое главное: за 36 лет в этой должности не было поставлено ни одной препоны тому, кто хотел заниматься исследованиями и внедрением новых методов, хотя не секрет, что в научном мире такое случается нередко. Известные ученики, известные пациенты. «Лечащим» и консультантом Игнатия Петровича могли бы назвать и называют многие из «звездного» ранга. Например, Бровка, Крапива, Шамякин, Танк, Макаенок, Зыкина, Пьеха, Брегвадзе, Ротару…
Тут уж самому впору «взлететь». Но вот что удивительно: Игнатий Антонов делил людей только по одному принципу: болен—здоров. Для него что народный артист, что дворник – люди, нуждающиеся в помощи, поэтому и отношение ко всем было одинаковое. Простое. Бескорыстное. В одном интервью на вопрос журналиста о наличии «финансовой» мечты ответил: «Нет такой».
А ведь и правда, прожили они с Лидией Николаевной и детьми всю жизнь на довольно скромных квадратных метрах, сначала в комнате студенческого общежития, затем в коммуналке, а потом Игнатию Антонову, как освободителю Минска, дали небольшую квартирку. И только много лет спустя семья получила более просторную, которая, символично, находится рядом с проспектом Победителей.
— Командировки, часто заграничные, съезды, заседания, работа допоздна, а по воскресеньям и дома, в кабинете – такой была моя жизнь, — говорит Игнатий Петрович. – А Лидочка в это время воспитывала ребят, занималась домом, можно сказать, в жертву себя принесла нашей семье. А ведь с ее способностями и карьеру могла бы сделать. А впрочем, она сделала лучшую для женщины карьеру – стала великолепной женой и матерью. Наш сын Валерий — полковник, преподаватель Академии МВД, дочь Галина заведует отделением функциональной диагностики РНПЦ неврологии и нейрохирургии. Внучка тоже пошла в медицину, она врач-эндокринолог, внук – мастер спорта по фехтованию. Есть у нас и две правнучки.
Семья Антоновых часто собирается вместе в доме на проспекте Машерова, и не только в День Победы. Дети, внуки, правнуки звонят по нескольку раз в день, если нужно, столько же раз могут и приехать.
— Отец всегда был для нас идеалом, — говорит Галина Игнатьевна. – В чем-то даже недостижимым. Если привычку делать по утрам зарядку и принимать контрастный душ мы у него переняли, то так отдавать себя работе, когда для сна остается 4—5 часов, лично для меня сложно. А он мог: засыпаешь – у папы в кабинете еще свет горит, просыпаешься – уже горит. Это особенный дар.
В семейном архиве Антоновых много писем, открыток, телеграмм с поздравлениями по самым разным поводам. И адресанты у них тоже разные: начиная с Александра Лукашенко, генерал-полковника Алексея Бурдейного и заканчивая Михаилом Павловым, Ольгой Ульяновой, президентом Академии медицинских наук СССР Николаем Блохиным. Есть и уникальный в нашей стране документ – удостоверение № 1 о присвоении Игнатию Петровичу звания народного доктора. Оно так и осталось единственным в своем роде во всей Беларуси. Как и Игнатий-Геннадий Антонов — доблестный воин, академик, профессор и просто Хороший человек.
Фото: Валерий ХАРЧЕНКО
