Нарисуем - будем жить!..

Слова эти, как и все, что связано с некими юбилейными датами, округлы, холодны и пусты внутри, как елочные игрушки, а ведь за ними целая жизнь.

Целая прожитая жизнь!

С ума сойти!

30 лет назад мы были молоды и нам хотелось многого. Я вспоминаю тех, кто все это начинал... Лева Шукалюков, Володя Голиков, Володя Пименов, Лариса Зеневич, Вася Хиневич, Витя Довнар, Наташа Лось, Ира Кодюкова, Слава Тарасов, Лена Зубенко, Лариса Лукашенко, Валера Козлов... Может быть, кого-либо забыл? Перебираю в памяти лица, имена, события... Господи, какими забавными мы все были тогда, как верили в себя, и как ничего не умели, и как хотели научиться, как радовались своим первым экспериментам, сделанным не благодаря, а скорее вопреки. Как удивлялись тому, что нарисованное нами начинает не жить, нет, до этого было еще далеко, - просто двигаться на экране. Для начала и этого было много. Понимание, что движение должно быть осознанным, пришло позже, понимание того, что оно должно быть сыгранным, прочувствованным и внутренне напряженным, пришло еще позже. Для того чтобы пришла уверенность, нужно было многому научиться, многое узнать, многое постигнуть, многое вырастить внутри самого себя...

Пока же Володя Голиков делает фильм о Кваке-Задаваке, Володя Пименов работает над "Мальчиком и птицей", а Лева Шукалюков и Слава Тарасов начинают "Аленкиного цыпленка". Сегодня рассказать - никто не поверит: и мультипликат, и прорисовку, и контуровку - все, из чего складывается мультфильм, - все возили делать в Москву. Взялись создавать анимационное кино, а все промежуточные, технические операции делать не умели. Так что первой задачей было - оторваться от московской пуповины. Отрываться было мучительно, однако помогали московские коллеги режиссеры и мультипликаторы Юра Бутырин, Федя Елдинов, Володя Пузанов, Слава Шилобреев... Вначале просто приезжали к нам в Минск работать, потом мы подросли и начали ездить к ним в Москву учиться. Первыми протоптали дорожку на Высшие курсы режиссеров и сценаристов Валера Козлов и Игорь Волчек. Именно они стали первыми учениками знаменитых мастеров Юрия Норштейна, Федора Хитрука, Эдуарда Назарова... Потом абитуриенты из Минска потянулись в Москву косяками. И, что характерно, поступали тоже обоймами - иной раз на курсе из семи человек четверо было минчан. Почему так? Потому, что хорошо готовили в Минске наших "подающих надежды" к московским экзаменам. Пожалуй, ни одного года не проходило без того, чтобы не организовывали для желающих, работающих на студии и "посторонних", подготовительные курсы. Сегодня гляжу на наших маститых, известных в дальнем и ближнем, как нынче говорят, зарубежье и вспоминаю, как мама приводила за ручку на студию Мишу Тумелю и он осваивал азы мультипликации параллельно со школьными уроками; еще не закончив школу, появился на нашей студии и Леша Казаков, аниматор милостью Божьей, объездивший, исколесивший, освоивший весь европейский мультипликационный континент; помню, как неожиданно появились в коридорах "Беларусьфильма", только что сбросив солдатские шинели, Виталий Бобровский и Виталий Бакунович; как упорно постигали азы, поднимаясь к вершинам, Аня Лысятова, Саша Горулев и Дима Эпштейн. Сегодня, когда показывают по телевидению образцы американской рекламы, улыбаюсь Лисе и Вороне, которые никак не могут поделить кусок сыра... Бегущая строка на экране свидетельствует: этот ролик - образец американской рекламной продукции, но мы-то знаем - сделал его Дима Эпштейн в Минске как "дипломную" работу на курсах мультипликаторов, потом, уезжая в Америку, увез с собой, и там его учебная работа стала образцом "американской продукции".

Вообще, признание к белорусскому анимационному кино приходило неспешно. Медленнее, чем хотелось бы начальству, медленнее, чем хотелось бы прессе. Все требовали - где национальная самобытность, где призы фестивалей? Требовали, не понимая, что это тот случай, когда в качество переходит только количество нелегкого и самозабвенного труда. Первый фестивальный прорыв, да еще какой, произошел на Всесоюзном кинофестивале в Тбилиси. На конкурс были представлены две белорусские картины: "Каприччио" Игоря Волчека и "Лафертовская маковница" Лены Петкевич, и - случилось небывалое в истории кинофестивалей - обе картины получили главные призы. "Хрустальное яблоко" - Игорь Волчек, "Хрустальную грушу" - Лена Петкевич. Как только жюри подсчитало голоса, как только председатель жюри Резо Габриадзе огласил это невероятное решение коллег, помню, забыв о долге и честном слове члена жюри не разглашать решение до торжественного вечера, вскочил в такси и помчался в гостиницу "Сакартвело", где маялся в предчувствиях и тревогах Игорь Волчек. Не мог я удержать своей радости и гордости - ведь это признание было первым.

Потом было много призов и дипломов - у Володи Петкевича, у Иры Кодюковой, Оли Коршакевич, Лены Туровой, Тани Житковской, Саши Щепетова, Миши Тумели, Саши Ленкина и целый букет у Игоря Волчека. На разных фестивалях - и на "внутренних", и на международных. Но тот успех в Тбилиси был первым и потому остался самым главным.

Сегодня, оглядывая пройденный путь, понимаешь - по большому счету, жизнь прожита не зря. За плечами 30 лет, наполненных чертовски интересной работой, веселой работой, работой не напрасной. Говорю об этом потому, что анимация на белорусской земле зарождалась трижды и дважды угасала. Один раз это случилось в Вильно на рубеже позапрошлого и прошлого веков и было связано с именем Владислава Старевича - человека, изобретшего объемную (кукольную) анимацию; второй раз рождение и угасание анимационного кино в Белоруссии произошло в конце 20-х годов прошлого столетия как эпизод в пропагандистском кинематографе, третий раз родилось оно в 1973 году, благополучно пережило рубеж ХХ столетия и перебралось в XXI век. Следует заметить, что жизнеспособностью своей в "третьей попытке", умением выживать и преодолевать трудные времена белорусское анимационное кино обязано не только тому, что мы - и те, кто стоял в начале, и те, кто продолжает работать сегодня, - такие "белые и пушистые". Пожалуй, дело в том, что к нынешнему анимационному кино прилепились, приросли душой многие замечательные белорусские творцы - художники, архитекторы, ставшие мультипликаторами и режиссерами, композиторы, начавшие свой путь в кино через анимационную калитку - Леонид Захлевный, Эдуард Зарицкий, Эдуард Ханок. И, конечно, литераторы - ведь для нашего кино писали и Иван Бурсов, и Виталий Вольский, и Артур Вольский, и Валентин Тарас, и Сергей Булыга, и Дмитрий Якутович, и Александр Зайцев.

Именно потому, что так много людей различного творческого темперамента, разного возраста и жизненного опыта участвовало в повивальном процессе этого феномена - белорусского анимационного кино, - гляжу в его будущее без опаски и настороженности. Нынче те многие, которых мы хорошо учили в Минске, и те многие, которые сами учились на собственных ошибках, широко рассеяны по всему миру. Наши ребята работали, работают и будут работать и в Америке, и в России, в Норвегии, Франции, Польше, Словакии, Чехии. Они везде востребованы, везде уважаемы, почти везде - благополучны.

Так что сегодня, в день юбилея, в день, когда подводятся некие итоги, так и подмывает нарушить благостное умиление и как когда-то, 30 лет назад, сказать всем по-юношески бесшабашные слова: "Ничего, ребята! Прорвемся! Нарисуем - будем жить!"