Александр Романьков — из плеяды выдающихся белорусских фехтовальщиков 70—80-х годов прошлого века. Пятикратный чемпион мира в индивидуальных соревнованиях и столько же раз в командных — этот рекорд занесен в Книгу рекордов Гиннесса и не побит до сих пор. В списке его достижений есть и самая дорогая награда для любого спортсмена — олимпийское “золото”, завоеванное с советской командой в Сеуле-88. Помимо того, Александр Анатольевич может похвастать двумя серебряными и двумя бронзовыми олимпийскими медалями. Международная федерация фехтования присудила ему самую высокую награду — приз Робера Фейрико, вручаемый с 1946 года лучшему из лучших фехтовальщиков мира. Козырями Романькова были виртуозное владение рапирой и ураганная скорость. Один из французских мэтров рапиры, наблюдая на чемпионате мира за его действиями, воскликнул: “Он фехтует, как настоящий француз!” С конца прошлого года олимпийский чемпион возглавляет Белорусскую федерацию фехтования.
“Деревенский
д’Артаньян”
— Меня так прозвали потому, что сам я из деревни — из Масюковщины. Сегодня это уже город, а раньше... По Минску талончики стоили 5 копеек, а нам, чтобы доехать до столицы, приходилось платить 15. Однажды осенью на автобусной остановке заметил объявление о наборе в школу фехтования. Пришло столько желающих — все побежали! Детям больше нечем было заняться. Из нашего набора вышло два олимпийских чемпиона — Алехин и я. Мы оба занимались у Эрнеста Асиевского. Ему сегодня 67 лет, и он продолжает работать. С Алехиным мы жили в соседних домах — махали друг другу рукой в окно.
— Для родителей фехтование дорогой вид спорта?
— Все секции фехтования в нашей стране бесплатные. Так что приводите к нам детей. Не бойтесь. Мы научим их быстро двигаться, защищаться, быть честными, справедливыми, гордыми.
— А что, мало детей приходит?
— Как и везде. Со спортом “конкурируют” улица, компьютер — все это затягивает. С аналогичной проблемой на Западе уже давно столкнулись. Люди полнеют, у них нарушается координация, возникают другие проблемы. И там постепенно осознают необходимость массового спорта.
— Ваш сын занимается спортом?
— Плаванием, дзюдо. В дзюдо уже завоевывал медали, кубки. Они находятся рядом с моими (в прихожей Романькова небольшой шкафчик буквально заставлен кубками и увешан медалями. — О.Г.).
— Почему же не фехтованием?
— Мал еще — в нашу секцию берут с 11. Есть и другая проблема. Спортивные залы находятся в Уручье и на улице Калиновского — до них добираться час-полтора. Я своего сына так далеко одного не отпущу. Проблема должна исчезнуть с открытием “динамовского” зала.
— Читал я, что однажды вас даже хотели “забраковать”...
— Не то чтобы забраковать, а просто сочли меня бесперспективным. Три раза возили меня на юниорский чемпионат мира, и три раза я возвращался без медалей. На четвертый меня решили не брать. Это было в 1973 году. А год спустя я стал чемпионом мира среди взрослых. Как? Просто надо работать! Выиграл Кубок СССР, чемпионат — хоть тренер рапиристов и не любил меня, но в сборную был вынужден взять.
Новая ответственность
— Раньше, как рапирист, я переживал только за свой вид оружия. Теперь, оказавшись во главе федерации, мне приходится отвечать за все фехтование. Предпочтение отдаю тем дисциплинам, где возможен результат. К сожалению, рапира пока не в лидерах. Гораздо выигрышнее смотрятся сабля, где есть Дима Лапкес, и шпага — у нас там несколько хороших ребят во главе с опытным Захаровым. Подобралась такая команда, которая может показать себя на Олимпийских играх в Пекине.
— О фехтовании в стране вспоминают нечасто — или накануне Олимпиады, или по случаю громкой победы...
— Что поделаешь: наш спорт тихий, хоть мы и с оружием в руках. Радует, что в последнее время белорусские фехтовальщики показывают хорошие результаты, и о них достаточно много говорят. Например, пребывание Лапкеса в тройке лучших саблистов мира значительно прибавляет популярности нашему виду спорта среди болельщиков. Если бы у белорусского фехтования было такое же финансирование, как в Советском Союзе, то, уверяю вас, имена наших фехтовальщиков были бы постоянно на слуху.
— Финансирование? Понятно, в футболе — покупка дорогих игроков, высокие зарплаты, большой состав команды. А в фехтовании на что деньги тратить?
— Покупать нам никого не надо. Самое главное для нас — выезды на соревнования. Как формируется мастерство фехтовальщика? От контакта с другим спортсменом. Итальянцы — быстрые и техничные, французы — более спокойные, зато хорошо работают на обмане руками. В каждой стране своя школа, и на глаз ее не изучишь. Все надо пробовать самому. Чем больше проводишь боев, тем больше у тебя опыта, который ты можешь применить на соревнованиях. Взять того же Лапкеса. Он — сильный спортсмен. Но стоит Диме пропустить три-четыре турнира, и вернуться в “боевой” ритм ему будет непросто.
Заграничные “хлеба”
— В Австралии фехтование практически не развито. В США было то же самое до приезда специалистов из бывшего СССР. Жаль, что среди них много белорусских тренеров. Американцы сделали хитрую систему. В каждом колледже есть несколько приоритетных видов спорта. За попадание в сборную колледжа, штата, страны студенту снижают плату за обучение. А в США она немаленькая. Дальновидные родители приводят детей именно с таким прицелом. Другие просто хотят, чтобы их дети были здоровые. Фехтование — это умение концентрироваться, навык борьбы один на один. Человек быстрее думает, реагирует. Видел, как по совету врачей приводили детей с замедленным развитием. От них не требуют результатов, а просто тренируют. Выбор в США богаче, чем у нас. Если фехтованием занимается, скажем, пять тысяч человек, то десятерых уже можно отобрать.
— Поработав за рубежом, вы в отличие от многих вернулись. Что-то там не “срослось”?
— Если кто-то хочет найти себе новую Родину — пожалуйста. У меня Родина есть. Кто думает, что там лучше, пусть съездит, проверит.
— Такое впечатление, что Австралия вас чем-то не устроила...
— Да нет, там все красиво, все хорошо, только есть одно “но”: это не моя земля.
— Можно долго перечислять имена титулованных белорусских фехтовальщиков — Алехин, Сидяк, Белова, Самусенко, Романьков. Где же их смена?
— Раньше была совсем другая база, спортсменов обеспечивали за счет государства. Сегодня условия не такие. Невозможно достичь прежних результатов. На Олимпиаде-80 шесть фехтовальщиков из восемнадцати представляли Беларусь. И ни один не вернулся домой без медали. Команда Советского Союза была настолько сильная, что попадание в нее гарантировало олимпийскую медаль.
— Вы десять раз становились чемпионом мира, однако олимпийское “золото” в индивидуальных соревнованиях так и не завоевали. В чем дело?
— В основном меня подводила психология. Было огромное желание победить, когда выходил на решающие поединки. И до, и после Олимпиады я у своих соперников постоянно выигрывал. А вот во время олимпийского турнира меня захлестывали эмоции.
— На Олимпиаде в Афинах Лапкес был сам не свой в полуфинале и в поединке за третье место по этой же причине?
— Здесь была совершенно иная ситуация. Дима долго сидел на скамейке в ожидании решающих боев и в итоге просто “перегорел”. А я — наоборот: слишком уж настроился.
— Вы были одним из инициаторов создания клуба олимпийских чемпионов. Пока этот проект застопорился, и все-таки, в чем его смысл?
— Аналогичные организации существуют во многих странах. Прежде всего — для популяризации олимпийского движения. Также нужна поддержка самим спортсменам. Многие олимпийцы люди уже немолодые, у них есть проблемы со здоровьем. Думаю, мы можем поспособствовать развитию отечественного спорта.
— Ваш прогноз на Олимпиаду в Пекине?
— Будет много китайцев. Раньше в этой стране фехтования не было, а теперь олимпийский чемпион даже есть. Они дикие трудоголики — работают столько, что нам и не снилось. Попал в сборную — и разрешил все свои жизненные проблемы. А если выиграешь — то и проблемы всех своих родственников. Так что нашим ребятам будет нелегко.
