О возможном экономическом эффекте создания Таможенного союза России, Беларуси и Казахстана написано уже более чем достаточно. Политическая составляющая обходится стороной.
Между тем Таможенный союз представляется, может быть, наиболее реальным интеграционным шагом за весь период после распада СССР. Тем более что лидеры трех государств заявили о необходимости формирования в течение двух лет еще и единого экономического пространства.
При этом надо отметить следующие моменты.
С одной стороны, восстановление прежнего Союза необходимо. Его распад по искусственным границам союзных республик носил крайне болезненный характер, поскольку разорвал вполне реальные единые экономическое и оборонное пространства, а также разрушил массу социальных связей. Все это до сих пор продолжает сказываться на всех без исключения странах бывшего СССР, включая даже вступившие в ЕС страны Балтии.
С другой стороны, восстановление Советского Союза в его прежнем формате невозможно. Соответственно, необходим поиск «золотой середины», интеграция на новых основах. Причем никакой велосипед изобретать не нужно, перед нами есть пример очень тесной интеграции независимых стран – Европейский союз. Его строительство происходит у нас на глазах и непосредственно рядом с нами, что позволяет учитывать и достижения, и ошибки европейцев.
При этом совершенно очевидны отличия между ЕС и ТС/ЕЭП. Европейцы строят союз с нуля. Они никогда не были одной страной. Более того, страны – члены ЕС имеют очень сложную историю взаимоотношений. Так, во время Второй мировой, закончившейся всего 65 лет назад, из 27 стран ЕС 9 были членами антигитлеровской коалиции (при этом 8 из них были оккупированы немцами), 7 – членами фашистского блока, 4 – нейтральными, а еще 7 входили в состав других стран. И это, однако, не мешает им строить сегодня теснейший союз.
Учитывая исторические проблемы и общую сложность задачи, европейцы создавали свой союз очень долго, причем процесс этот отнюдь не закончен, хотя продолжается уже более полувека. Сначала была интеграция в нескольких отдельных отраслях экономики (Европейское объединение угля и стали) всего шести стран, постепенно дело дошло до таможенного союза, затем образовалось единое экономическое пространство. В конце концов появились общая валюта и открытые границы. И параллельно с этим началась политическая интеграция, причем как законодательные, так и исполнительные органы власти Евросоюза перестают быть чисто декоративными, приобретая все больше реальных властных функций и полномочий (особенно заметно это стало после вступления в силу в конце прошлого года Лиссабонского договора). Делаются шаги и в области военной интеграции, коим, правда, пока мешает членство большинства стран ЕС в НАТО (Вашингтон справедливо считает, что создание евроармии будет подрывать устои НАТО, поэтому старается всячески помешать европейскому военному строительству).
В итоге Евросоюз приобретает все больше черт единого государства, при этом нет и речи о формальной «отмене» независимости стран-членов. Разумеется, у ЕС впереди очень много проблем и испытаний (чего стоит, например, нынешняя «греческая трагедия»), но создается впечатление, что процесс уже необратим.
Постсоветским странам не надо объединяться с нуля, они уже были частью одной страны, причем давно (не только в СССР, но и в Российской империи). Это может порождать определенные психологические проблемы, но все-таки пик центробежных процессов уже явно позади. К тому же ясно, что те, кто категорически не хочет назад, уже и не вернутся (в первую очередь речь идет, разумеется, о странах Балтии). При этом наши психологические проблемы в любом случае несравнимы с европейскими, мы ведь не воевали между собой.
Нам нужно не строить союз с нуля, а восстанавливать разрушенное. Разумеется, на новых политических и экономических основах и с учетом новых реалий. Вполне логично будет проследовать путем Евросоюза. И, поскольку мы не строим, а восстанавливаем, это можно будет сделать гораздо быстрее, чем европейцы. Тем более кое-что у нас уже есть, например открытые границы. Хотя искусственное форсирование процесса совершенно недопустимо, оно может принести только вред.
Также вредно искусственно форсировать создание наднациональных политических органов власти. Надо понимать, что если экономическая интеграция достигнет определенного предела, сама логика событий сделает процесс создания таких органов необходимым. Видимо, таким определенным пределом могло бы стать появление единой валюты.
В чем мы точно можем обойти европейцев – это в создании единого оборонного пространства, объединенных вооруженных сил. Наши страны не состоят ни в каких альтернативных военных союзах, наши армии, родившиеся из общей Советской армии, до сих пор не слишком сильно разошлись с точки зрения методики подготовки личного состава и технических стандартов. Стратегические ядерные силы и флот останутся российскими, поскольку ни у Беларуси, ни у Казахстана таковых просто нет. А вот для остального (сухопутных войск, ВВС и ПВО) возможно создание наднациональных органов военного управления. Например, можно было бы создать объединенные стратегические командования «Запад», «Юг» и «Восток», коими руководили бы, соответственно, представители ВС Беларуси, Казахстана и России. Это ни в коем случае не означает прекращения существования национальных армий (как не отменил таковые блок НАТО для входящих в него стран), но позволяет вести общее военное планирование, координировать подготовку и оснащение ВС. И, если понадобится, вместе воевать.
При этом на сегодняшний день представляется, что конфигурация Россия – Беларусь – Казахстан оптимальна для интеграции. Эти страны достаточно близки друг другу по экономическим показателям, имеют схожие политические системы, между ними нет явных противоречий ни в каких областях. Другие страны бывшего СССР (Балтию в любом случае не рассматриваем) по причинам экономического, политического, этнического, а иногда и географического (отсутствие общих границ с какой-либо из наших стран) характера стать членами союза пока вряд ли могут. Они создадут нам больше проблем, чем решат их. Здесь не нужно стесняться, прием в союз должен стать привилегией, наградой. В этом плане как раз очень важно учесть ошибки ЕС, который, находясь в состоянии явного «головокружения от успехов», напринимал в последние годы в свой состав страны, которые явно были к этому не готовы. Сейчас ясно, что Евросоюзу было бы гораздо лучше без Румынии, Болгарии, да и той же Греции.
Особый разговор об Украине. Идея сделать ее четвертым членом союза кажется очень привлекательной, особенно после смены власти в Киеве. Тем не менее эйфории здесь не нужно, надо трезво смотреть на вещи. Как показали президентские выборы, эта страна по-прежнему в политическом плане расколота практически пополам как территориально, так и электорально. Соответственно, половина населения будет активно сопротивляться интеграции. В союз нельзя никого затаскивать насильно, наоборот, надо заслужить право быть его членом.
В целом можно сказать, что интеграция на новых экономических и политических основах России, Беларуси и Казахстана диктуется логикой геополитических процессов не только на постсоветском пространстве и вообще в Евразии, но и в мире в целом. Региональные союзы политически, экономически и этнически близких стран создаются не только в Европе, но и на Ближнем Востоке, в Юго-Восточной Азии, обеих Америках. Было бы очень странно, если бы государства, еще недавно бывшие единым целым, оказались в стороне от данного процесса.
АВТОРИТЕТНО
Госсекретарь Союзного государства Павел БОРОДИН:
– Представьте себе, что мы уже живем в едином Таможенном союзе – Беларусь, Казахстан и Россия. К середине следующего года выйдем на единый экономический тариф, научимся делить таможенные пошлины между национальными бюджетами. Для наших экономик это чрезвычайно важное решение. Мы ликвидируем внутренние барьеры на единой таможенной территории и перенесем контроль на внешний контур Таможенного союза. До середины 2010 года намечено поэтапно отменить ограничительные меры во взаимной торговле – я имею в виду меры экономического характера. Я убежден, что так и будет, если мы научимся действовать по единым правилам. А посмотрите, какой мы получаем потенциал благодаря Таможенному союзу. Во-первых, создается огромный рынок – 170 миллионов человек, во-вторых, промышленный потенциал трех государств – 600 миллиардов долларов. А общий объем сельского хозяйства – 112 миллиардов. На нашу общую долю приходится 12 процентов мирового производства пшеницы и 17 процентов мирового экспорта. В конце концов общий ВВП – 2 триллиона долларов. Вот и посчитайте: если мы объединяем усилия на этих трех направлениях – демография, финансы, экономика, каким может быть прирост нашего ВВП лет через пять? Эксперты говорят – 15, а то и все 19 процентов. И это будет ощутимой пользой для всех стран-участниц.
Заместитель председателя Комиссии Парламентского Собрания Союза Беларуси и России по бюджету и финансам, председатель Постоянной комиссии Палаты представителей Национального собрания Республики Беларусь по бюджету, финансам и налоговой политике Александр АНТОНЕНКО:
– Сегодня в основном все спорные вопросы, связанные с организацией функционирования Таможенного союза, разрешены: согласованы таможенные пошлины, порядок их учета и распределения. До 1 июля есть возможность в тестовом режиме опробовать достигнутые договоренности, чтобы внести коррективы. Главное, чего мы ждем от достигнутых соглашений, это чтобы экономические дивиденды для наших стран оказались по крайней мере не ниже политических. Надеюсь, Таможенный союз окажется привлекательным и для наших соседей, особенно для исторически близкой нам Украины. Конечно, это будет зависеть и от желания этих стран, и от того, насколько быстро и без проблем мы сумеем урегулировать все вопросы, связанные с функционированием Таможенного союза.
Дальнейшая интеграция Беларуси и России должна укрепляться не только через торговлю, но и через формирование новых союзных программ, финансируемых за счет бюджета Союзного государства. Одновременно с формированием Таможенного союза необходимо разрабатывать новые проекты, причем в первую очередь в тех секторах экономики, где наиболее четко проработана система их реализации, финансирования и контроля за исполнением принятых решений.
