Войну несанкционированной уличной торговле объявил мэр Минска Николай Ладутько. Правда, порекомендовал милиционерам и налоговикам не обижать бабушек, торгующих огурчиками да цветочками из своего палисадника. Не первый раз у нас пытаются прижать торговцев–нелегалов. С февраля 2010–го их действия стали расценивать уже как административное правонарушение. Через год тоже повсеместно призывали к порядку... До всех ли дошло? Кто и почему ведет продажу с асфальта? В эпицентры несанкционированной уличной торговли на два дня отправилась корреспондент «СБ» с сумкой вареной кукурузы и жалостливой легендой: мол, домохозяйка, муж бросил, а деток к школе собирать...
Своя среди своих
Полдень. Станция метро «Пушкинская». На выходе к гостинице «Орбита» вижу конкурентку: еще молодая, но уже с глубоким отпечатком алкогольной зависимости из грязноватой сумки предлагает сырые початки по 2 тысячи за штуку. Интересуюсь, можно ли пристроиться рядом.
— А тут места не куплены!
Но стоило разложиться, как сверху полилось негодование от бабушек с гладиолусами:
— Гляньте, еще одна нахалка приперлась! А ну иди наверх к нам, а то щас всех погонят!
Моя соседка послала наверх надменный плевок, а я миролюбиво направилась к будущим коллегам. Тут же одна начала насмехаться над моим товаром, дескать, и упаковала я кукурузку не так, и про мешочки забыла, и некрасивая она у меня какая–то. Было нас 15 человек. Кто–то, все распродав, уходил, но ряд сразу уверенно уплотнялся.
— Ну что, новенькая, шампанского вечерком маханем с продажи? Почем отдаешь? — рядом с ведром аналогичного товара, заботливо укутанного в одеяло, втиснулся некто Женя. Представился: 55–летний пенсионер балета. Живет за пенсию в 6,5 миллиона, нелегально сдает двушку, а сам ютится в доме под Минском — оттуда и урожай. Говорит, приходит не за лишней копейкой — за общением... Я цену не держала: раз уж неконкурентная холодная — пусть будет по три, а беременным, малышам и вечно голодным студентам — вовсе бесплатно! Женя был недоволен: все отдавали не меньше чем за пять тысяч. К тому же вчера его с еще полным ведром товара забрал ОМОН с площадки у камвольного комбината. Потом сжалились, отпустили.
Торговля шла бойко. У Коли с Ниной сметали свежий чернично–брусничный микст по 25 тысяч за литр, у Веры Палны — лесную малинку за 20, на ура по 5 расходились пучки с зеленью, едва не даром отдавались кабачки. Не уступала ни рубля 78–летняя Галина:
— Головка чеснока за 7 тысяч — и точка! Не нравится — иди на рынок за китайским, где ни вкуса, ни запаха... А картошечка молодая — по 10 тысяч, сначала попробуй, потом спорь!
И брали! При мне Галина три раза бегала за очередной партией — дома у нее что–то вроде склада. Расхватывал народ и «домашние» огурчики по 12 тысяч, в то время как везде давно по 4 — 5. В какой–то момент рядом нарисовалась сотрудница расположенного поблизости элитного кафе в брэндовой униформе и, не торгуясь, взяла сразу три килограмма. Надо полагать, для суши? Хуже всех дела шли у гладиолусов по 50 — 70 тысяч за букет. Робко заикаюсь: так, может, сбросьте цену чуток...
— Ни в жисть! Знаешь, каково цветок нянчить? Пусть уж лучше сгниют.
С нетерпением цветочницы ждут 1 сентября, когда цены можно заломить вдвое, а то и втрое, запросто «втюхивая» и неликвид. При этом возмущаются коллегой, которая покупает цветы у женщины–инвалида из частного сектора по 1 тысяче за штуку, по три пакует и ставит за 50 тысяч: вот где совести нет!
86–летняя Мария «провисела» вчера на облепиховом дереве 6 часов. А сегодня столько же безуспешно стоит с ягодами на солнцепеке. Маленькая, скукоженная, замученная болезнями. Муж, ветеран войны, умер 20 лет назад. Пенсии в 1,5 млн. еле–еле хватает. А тут, говорит, мастера из ЖЭСа пришли что–то чинить и всю плитку в санузле порушили, новую бы купить.
Объединяло торговок две вещи: благодарность судьбе за кусок земли, которая прокормит при любых обстоятельствах, и... страх перед милицией. Она, конечно, нагрянула.
Статьи и съемки
Патрульный УВД по охране Минского метрополитена старший сержант Сергей Ясенович возник вместе с очередным потоком из метро и принялся расчищать площадку от нелегалов. Не лукавили мои коллеги: погнал всех без разбору, угрожая конфискацией и максимальным штрафом. Старушки как могли убегали. Я заметила, что иностранцы, вышедшие из гостиницы «Орбита», хохоча принялись снимать эту картину на мобильные. Почему–то стало неловко... Торговки помоложе пытались сопротивляться стражу порядка:
— А что это ты тут раскомандовался? Твоя зона заканчивается выходом из метро!
— Моя зона — это весь город, а надо будет — и вся страна! И закон един для всех!
Едва милиционер ушел, как все вернулось в прежнее русло. К слову, скоро появился и наш редакционный фотограф. И вот тут случилось шоу: торговки ни в какую не желали попасть в объектив:
— Мы сейчас милицию вызовем! Эта съемка незаконна! Есть статья!
Интересуюсь у самой активной: а наша торговля здесь законна? Ведь тоже есть статья...
— А клала я огурчики на гэнтую статью!
Королева асфальта, рыбный царь и все остальные
Между прочим, тут же, с асфальта, со свистом распродавались и элитная молдавская черешня в цивильных упаковках, и явно не здешний виноград, и персики, и нектарины. Только ближе к вечеру я заметила, что настоящей королевой местного бала была Надежда Изольдовна, у которой коробки с отборным ходовым товаром появлялись словно по волшебству. Ее торговлю обслуживали несколько человек: минимум двое стоят «на шухере» и еще столько же отвечают за непрерывную доставку. Появилась милиция — ловкие руки хватают товар, весы и ценники Изольдовны, и все исчезает в неизвестном направлении. 67–летняя «королева» не скрывает организаторского таланта:
— Всю жизнь в советском общепите! На пенсии оформила ИП, сразу несколько торговых точек открыла. Потом навалилась болезнь, все свернула. И знаете, пенсии 4 миллиона вполне бы хватило, если бы не цены на лекарства и... 11–летняя внучка! Лялечка с рождения на моих руках — дочка–то спилась.
Вскользь упомянула и квартиру, которую построила якобы вот так, торгуя с асфальта. А про дневной заработок все же, думается, слукавила: «Ой, от силы 200 тысяч!» Ведь я только на холодной кукурузе поимела 140...
День второй. Очередная партия вареных початков направляется в самое злачное, по словам мэра, место — тротуары на остановках у метро «Могилевская». К тому времени пошли уже третьи сутки борьбы с «нашим братом». Но — куда там! — стоят родимые: и с семечками, и с южными фруктами, и с полотенцами–носочками–маечками, и с постельным бельем... Кстати, о белье. «Слонимская фабрика!» — заявляет хозяйка. Как же так? На упаковке написано Барановичская...
— А шьют в Слониме! Что тут непонятного? — окрысивается цыганка Ира. Присматриваюсь: да и этикетка печаталась явно на домашнем принтере. За полуторный комплект Ира просила 150 тысяч, за двуспальный — 200. При мне, правда, не купили ни одного. Вскоре Ире кто–то позвонил, и та стала спешно собираться. Потом я поняла: предупредили о предстоящей облаве...
72–летняя Нина Львовна, торговавшая семечками, даже не шевельнулась, дескать, не тронут. Она и ее невестка Зоя, работающая кассиром в парикмахерской, — единственные добытчики в семье. Муж Нины Львовны перенес уже два инсульта, а внуку только 15, сыновья давно в могиле. Семечки кормят тысяч на 500 в месяц. А это треть пенсии...
Моя торговля не идет. Меняю место. И как удачно! Ко мне выстраивается очередь. Рядом, расценив это как божью благодать, становится Юра с «букетом» сушеной рыбы в руке. Еще молодой, здоровый, плечистый... Да таким бы целину поднимать! Но Юра не согласен:
— Вот дураки пусть и поднимают. А ко мне рыбка уже 22 года сама со всей страны косяком ходит! Солю и продаю. 20 миллионов в месяц набегает!
Первый же Юрин клиент оказывается сотрудником налоговой. Тут же объявляются и парни в форме ОМОНа. Юру и торговок шторами и одеждой увозят. Но не прошло и 5 минут, как на пустые места лег новый товар. 60–летняя Люба пришла продать гору полотенец:
— Это от сестры младшей осталось, она раньше торговала. Недавно умерла. А ее двое деток теперь на мне...
Вот такие истории. В протокол не впишешь.
Кстати
За реализацию товаров с рук, лотков, тележек, автомобилей, а также с использованием иных приспособлений в местах, запрещенных законодательством, за 7 месяцев сотрудниками милиции составлено 1.983 протокола, что на 423 больше, чем в прошлом году. При этом выявлено 1.343 случая незаконной предпринимательской деятельности, за которую предусмотрен штраф до 100 базовых величин с конфискацией или без. Арестовано товарно–материальных ценностей и дохода на 44,1 миллиарда рублей.
Советская Белоруссия №159 (24296). Вторник, 27 августа 2013 года.
