Этот материал — не столько история возвращения к жизни почти уже выпавшего из общества человека, сколько рассказ о безграничном доверии, на которое невозможно не ответить добром.
— Воспитанников интерната надо вести по жизни не до совершеннолетия, а гораздо дольше, пока они полностью не адаптируются в обществе, — говорит Нина Александровна. — Иначе их дети повторят судьбу родителей.
Соседи
Жанна появилась в семье пенсионерки Нины Нистюк прошлым летом. Как-то вечером Нина Александровна вышла во двор своего дачного домика в деревне Дуличи Минского района и увидела, как в заброшенное строение по соседству пробирается молодая женщина, явно на последнем сроке беременности.
Много лет назад строителей угораздило поставить эту кирпичную коробку в самом болотистом месте: даже летом дойти до порога можно только в резиновых сапогах. Бывшие жильцы переселились кто куда, а неуютный дом так и остался стоять, глядя на мир заколоченными окнами.
Женщина из дома все не выходила, и Нина Александровна забеспокоилась: не плохо ли ей? Шагнула в пахнущую сыростью темноту. Увиденное потрясло: беременная женщина устраивалась на ночлег на куче истлевшего тряпья. Рассказала, что круглая сирота, ребенком жила в этом доме, а сегодня ей идти некуда.
Нина Александровна забрала Жанну к себе, накормила и вызвала “скорую”: по всем признакам роды должны были начаться через несколько дней. Так и случилось. В конце августа прошлого года на белый свет появилась Евангелина, ныне обладательница двух зубов и широкой жизнерадостной улыбки. Только если бы не Нина Александровна, не видать бы Жанне Евангелину как своих ушей: ни жилья, ни работы у одинокой мамы не было.
— Мы во все инстанции написали заявления, что предоставим Жанне комнату, но все равно малышка провела в больнице почти месяц, — досадует Нина Александровна. — От опрелостей кожа слезала клочьями. Ну скажите, зачем было устраивать это испытание для ребенка?!
— То есть вы без раздумий взяли домой незнакомую женщину, да еще с грудным ребенком? — искренне изумляюсь я.
— Я сначала вижу человека, а потом уже его историю, — терпеливо объясняет Нина Александровна.
История у Жанны такая, что и врагу не пожелаешь: почти два года назад ее лишили родительских прав на старших детей. Только не спешите судить молодую женщину.
Сашка и Василий
Мама Жанны умерла совсем молодой, девочка тогда собиралась в первый класс. Ее с братом и сестричками сначала забрали в больницу, а потом разлучили. Младшую, полуторагодовалую Свету, усыновили, больше Жанна о ней не слышала.
Окончив школу, Жанна поступила в профессиональный лицей. А незадолго до выпуска собралась замуж. Многие пытались отговорить ее, но куда там! Жаннино представление о семейной жизни в ту пору состояло из обрывков детских воспоминаний и ярких впечатлений из Италии (гостила там на каникулах).
В семье мужа она прожила год — среди беспробудных пьянок, грязи и агрессии. Родила Сашку, забеременела вторым ребенком. Потом новые родственники, выудив все сиротские “подъемные” и деньги, присланные итальянской семьей, выставили ее за порог.
В электричке на расстроенную маму с ребенком обратила внимание пожилая женщина. Расспросила, посочувствовала и пригласила жить к себе. У нее дом в Бордиловке близ Михановичей, хозяйство, взрослые сыновья... Все бы ничего, но сыновья ее тоже пили, и один из них, по возрасту годящийся Жанне в отцы, стал цепляться к беззащитной женщине.
От переживаний у Жанны начались преждевременные роды. Она оставила годовалого Сашу на попечение хозяев и уехала в больницу. Только, благополучно родив белобрысого Ваську, места себе не находила, словно чувствовала несчастье. Уговорила врача отпустить ее проведать старшего сына и помчалась в Бордиловку.
Предчувствия ее не обманули: к этому времени Сашу забрали в приют. Кто-то из соседей проявил бдительность: мол, живет у чужих людей беспризорный мальчик, родители в бегах. Комиссия действительно обнаружила в доме давно не мытого голодного малыша, а также груды пустых бутылок и окурков.
— В отчаянии она вернулась в больницу и, совершенно не подозревая, чем это может обернуться, рассказала врачу о своей ситуации, — говорит Нина Александровна. — В результате Ваську ей тоже не отдали.
Через некоторое время суд лишил Жанну родительских прав и признал обязанной возмещать государственные расходы на содержание сыновей. Как “обязанное лицо” Жанна получила направление на работу.
— Почему Жанна не боролась, не доказывала в приюте и на суде, что достойна быть матерью? — возмущаюсь я.
— Интернат воспитывает людей пассивными и инертными, — считает Нина Александровна. — Жанна не знает, что такое прокуратура, чем занимается ЖРЭО, зачем существуют сельсоветы. Их этому не учили. Вот пришла она в Дуличах на ферму, хотела устроиться дояркой. Ей говорят: “Ты беременная, работать не будешь, не возьмем”. Она заплакала и ушла.
Я представила, что сделала бы сама, услышав аргумент “беременных не берем”. Накатала бы несколько жалоб куда надо — взяли бы, еще и с извинениями за дискриминацию по половому признаку!
Научится ли когда-нибудь отстаивать свои права и свое достоинство Жанна? На этот вопрос пока нет ответа.
На старые грабли
Работа в Мачулищах не решила жилищной проблемы. В Бордиловке тоже обстановка была такая, что хоть из дома беги.
Она и убежала: попросила женщину, которая была с ней приветлива, отвезти ее на родину, в Дуличи. Уехала в чем была, не забрав трудовую книжку и не сообщив о намерениях в милицию.
В Дуличах жила по людям. Там ее нашел муж, якобы искавший примирения. Несколько дней казалось, что все еще может наладиться... Нет, не может: вновь последовал запой, агрессия... Когда, пропив ее деньги, муж уехал, Жанна поняла, что вновь беременна.
— Вот посмотрите, — протягивает мне исписанные листы Нина Александровна. — 57 телефонных номеров, по которым я звонила, устраивая Жаннину судьбу. У нас огромное количество структур, которые могут и должны оказывать социальную поддержку. Жанну не поддержали, а наказали, отобрав детей и взыскав с нее алименты. Ей пришлось платить алименты даже с пособия на младшую дочь! То есть пособие 290 тысяч — на руки получает 80 тысяч. Как она должна была жить?!
Вторая жизнь
После рождения Евангелины Жанна оказалась в состоянии, близком к ступору — не шла на контакт, почти не разговаривала, только с дочерью на руках немного оживала. Оказалось, молодая женщина по-черному тоскует по своим сыновьям.
— Мы навестили мальчиков в Борисовском доме ребенка, — рассказывает Нина Александровна. — Узнали, что одного из них хотят усыновить. Наша семья всегда держится вместе, мы не понимаем, как можно разлучить братьев. Ну и решили забрать их на время к себе, в приемную семью.
Приемной мамой Саши и Васьки стала старшая дочь Нины Александровны, сама мама троих детей, Татьяна Тарасова. Можно только догадываться, как она пережила адаптацию малышей: оба приехали больные, нервные. Сашка, чуть что не так, бился головой об пол в истерике. Ничего, справилась. Сейчас на Жанниных погодков невозможно смотреть без доброй улыбки — контактные, подвижные, забавные. И между собой не разлей вода.
— Некоторые реагируют на Жаннину историю убийственным “сама виновата”, но многие нам помогают, — рассказывает Нина Александровна. — Из роддома Жанну забирал на своем “москвиче” наш батюшка Олег, он стал крестным отцом Евангелины. Замечательный социальный работник Ольга Примак сразу поверила в Жанну. Это она оформила документы в суд для восстановления в родительских правах. В мае суд принял решение в нашу пользу!
Мы благодарны общественному объединению “Понимание” и его председателю Андрею Маханько, универсаму “Рублевский” и коллективу магазина “Галерея вин”, ОАО УПТК треста “Белсвязьстрой” , многим друзьям и знакомым, которые приносили нам одежду для Жанны и детей, продукты и игрушки. Я каждую вещь принимала со слезами и думала: “Боже мой! Разве могут быть войны и насилие в мире, где люди так бескорыстно и трогательно заботятся друг о друге?”
В прихожей Нины Нистюк стоит Жаннин холодильник — впервые в жизни мамы дородовые деньги были не пропиты бывшим мужем, а материализовались в хорошую вещь. Еще одна важная часть будущей Жанниной жизни — тахта — изготовлена и подарена коллективом мебельного предприятия “МЕХО”.
Только с переездом намечаются проблемы: машины у семьи Тарасовых—Нистюк нет. Не нажили.
От редакции. Для тех, кто хочет поучаствовать в судьбе Жанны и ее детей, публикуем контактный телефон: (017) 541-55-82.
