— Юрий, в Беларуси вас считают своим...
— И на это есть причины. Отец у меня был военным, мама — домашней хозяйкой. Одним из мест службы отца был белорусский город Молодечно, где прошли мое детство и юность. Развлечений в городе не было никаких, поэтому очень часто родители на выходные уезжали на природу, где устраивали пикники. Мы с ребятами играли в футбол, лапту, но главным испытанием нашей храбрости были налеты на чужие сады. Рубашка закручивалась веревкой и набивалась яблоками; с такими огромными “мешками” мы и прыгали через забор, убегая от хозяев. Яблоки были зеленые, невкусные, поэтому мы их выбрасывали, а назавтра повторяли свои вылазки...
— Вы помните свои первые заработанные деньги?
— Они появились, когда, учась в Молодечненском музыкальном училище, я организовал квартет. Сам играл на аккордеоне, контрабаса у нас не было, его заменяла балалайка-бас. Еще были барабан почти пионерский и гитара без усилителя. И вот таким составом мы играли на танцах. Эффект был очень сильный. Девочки от нас просто млели. Затем я создал диксиленд, который тогда был очень модным. Свои заработанные деньги я тратил не на девушек, как мои друзья, а покупал ноты. В Молодечно ноты джазовых произведений было невозможно купить, поэтому за ними я ездил в выходные в Вильнюс. Там продавались ноты, которые привозили из Польши.
У меня в ту пору была первая и очень сильная любовь к девочке из политехнического техникума. Когда вахтеры меня не пускали к ней в общежитие, я лазил по водосточной трубе. Но я был несмышленый, молодой, и девушка увлеклась парнем постарше, известным в Молодечно велосипедистом...
— Кто из профессионалов впервые определил в вас певческий и композиторский талант?
— Из Молодечно отца перевели в Минск, где меня и заметил, помог мне сделать музыкальную карьеру Виктор Вуячич. Он пригласил меня в свой ансамбль. В феврале 1964 года я съездил впервые на гастроли, а вскоре меня забрали в армию. Я пристроился неплохо, поближе к кухне. Единственное, что мне не нравилось в армии — я постоянно недосыпал. Но когда прослужил уже некоторое время, умудрялся забиться в нишу за шинелями и отсыпаться. А старшина в это время бегал и спрашивал: “Где Антонов?”
После армии вернулся в Минск. Виктор Вуячич сделал меня музыкальным руководителем его коллектива. В 1969 году на гастролях в Киеве, заметив, как я работаю, меня пригласили поработать в ВИА “Поющие гитары”, которые тогда имели огромную популярность. В этом же году вышел мой первый шлягер “Нет тебя прекрасней”.
— Насколько автобиографичны ваши песни?
— “Зеркало”, “Двадцать лет спустя” имеют некоторые параллели с моей жизнью. В ней, кстати, женщины всегда играли большую роль. Причем приносили и радость, и печаль. Хотя трудно сказать, чего больше. У меня очень тяжелый характер, и много расставаний случалось по моей вине. Но случалось, натыкался на такое острие, такие получал раны, что даже работать не мог. Я был трижды женат. Все мои бывшие супруги хорошо устроены, живут за границей. Со своими детьми я иногда встречаюсь.
— У вас была огромная популярность, но почему вас долгое время не выпускали из страны? И только в 1990 году присвоили звание “народный артист России”...
— Я действительно был одним из самых популярных исполнителей. За мной закреплен рекорд: в Ленинграде дал 28 концертов по 14 тысяч зрителей на каждом. Я зарабатывал по 15 тысяч рублей в месяц, но первым делом деньги вкладывал в хорошую аппаратуру. Потому что понимал: без нее не может быть хорошего звука. Наладил отношения с югославами и через них купил хорошую гитару с усилителем — “Фендер”. Тогда это было, как сейчас 600-й “Мерседес”. Из-за своих связей попал в немилость к властям. Был под колпаком КГБ, меня считали неблагонадежным гражданином. Как-то я был вызван “на ковер” в Министерство культуры СССР за то, что на своих концертах пою свои песни. От меня потребовали, чтобы я включил в репертуар не меньше 50 процентов песен членов Союза композиторов СССР. Пришлось объясняться. Но больше одной-двух чужих песен у меня все равно не было.
— А какую музыку вы любите слушать? Как часто покидаете свой загородный дом в Подмосковье?
— Люблю джаз 60—70-х, “балдею” от голосов оперных исполнителей — Доминго и Паваротти. Обожаю Стинга и Коллинза. Много хорошей музыки выуживаю из Интернета.
Мне нравится жить в Переделкино — дом окутан запахом хвои. Мне здесь спокойно и просторно. Рядом Солнцево, дорога хорошая. Здесь же находится моя студия. Когда студия была на Маросейке (недалеко от белорусского посольства), я уставал и матерился за рулем, когда попадал в пробки. В Москве есть много мест, где я люблю бывать — Ленинские горы, Воронцовские пруды, переулки Китай-города...
— Правда ли, что вы до сих пор собираете беспризорных кошек?
— Я очень люблю животных. У меня на сегодня 15 собак и 20 кошек. Любимую кошку Нюську нашел на дороге, когда ехал из Москвы. Осень, холодный вечер, дождь. Смотрю, сидит. Не выдержал, вышел из машины, а она упала на асфальт обессиленная. Отвез к ветеринару, он посмотрел и сказал, что кошка умирает. Но я решил во что бы то ни стало спасти ее. Десять дней по 9 уколов делал, жидкой кашей кормил и выходил.
— В работе, говорят, вы ужасно строгий...
— Виктор Зинчук обижался, что я был очень строгим с ним, но теперь он благодарен мне за школу, как и Аркадий Укупник, Виктор Матецкий. Я нетерпелив и даже деспотичен в отношении непрофессионализма. Однажды на гастролях в Ленинграде двое моих музыкантов пьянствовали всю ночь и явились на концерт подшофе. Отменить выступление было нельзя, но после концерта я с ними расстался.
— Какую кухню вы предпочитаете?
— Это зависит от настроения. Люблю кавказскую кухню, в частности азербайджанскую. А вообще, я человек всеядный. Люблю хорошую картошечку с селедочкой и огурцом. Когда у меня гости, то приглашаю повара, и он готовит восточные блюда, итальянские. Хорошо приготовленная пища — это произведение искусства, как хорошая песня. Однажды на фестивальном банкете мне очень понравились киевские котлеты с косточкой, которые были специально доставлены самолетом из Киева. Я съел их 12 штук, чем заставил поволноваться за последствия свою соседку по столу Надежду Бабкину.
— Как вы относитесь к современной музыке?
— Имею огромную коллекцию компакт-дисков современной музыки. Но, к сожалению, среди них мало по-настоящему хорошей. Много плагиата. Берут обычно тройку западных хитов и благодаря технической обработке делают из них один. Да еще и гордо утверждают: мол, моя песня. Причем воруют безнаказанно, зная, что иностранные музыканты не станут ввязываться в судебные разборки с никому не известными певцами постсоветского пространства.
А вот прямо противоположный пример. Я несколько раз выступал с Национальным концертным оркестром Беларуси под руководством маэстро Финберга. Очень профессиональный коллектив! Он мне очень симпатичен. Я поражаюсь организаторским способностям его руководителя: мало того, что он собрал такое большое сообщество творческих личностей, так он еще и виртуозно управляет ими.
— Ваши увлечения кроме музыки?
— Работа по благоустройству дома, красивые женщины, но только после музыки. Она всегда на первом месте.
“Музыкальную карьеру мне помог сделать Виктор Вуячич”
Народный артист России Юрий Антонов, который давно не встречался с минской публикой, 4 марта выступит во Дворце Республики
Антонов — классик эстрадного жанра. Его рекорд в 50 миллионов пластинок до сих пор не превзойден. На песнях этого талантливого композитора и певца выросло целое поколение. Да и сейчас песни Антонова, написанные 20—30 лет назад, с удовольствием слушает молодежь.