Поддержите огоньком. Финансовым
Это – про наши заводы и предприятия. И реальный сектор можно понять: ставки по кредитам, мягко говоря, комфортными не назовешь. Они, конечно, снижаются, но в час по чайной ложке. Промышленники зло взирают на банки: мол, деньги-то у них есть, о чем свидетельствует избыточный показатель рублевой ликвидности – есть такой финансовый термин, который свидетельствует – чисто теоретически возможности давать деньги в кредит у банков есть. И в этом есть доля правды. Но момент истины кроется в маленькой детали: банки не против выдачи кредитов. Возможно, даже могли бы снизить их стоимость. И спрос, вроде бы, есть, а нормальных заемщиков – нет.
Страждущие от безденежья предприятия в очередь выстраиваются с протянутой рукой, но немало из желающих получить средства в долг уже закредитованы высшее коньков крыш заводских цехов. Да и убыточных производств нынче хватает. Да к тому же, на какие цели немало желающих взять деньги? На пополнение оборотных средств! Да, некоторые привыкли их подтягивать до норматива из займов. Но с точки зрения финансового менеджмента такой подход граничит с добровольным самоубийством. Если своих денег не хватает даже на текущую деятельность, то у банкиров возникает вполне законный вопрос: какие гарантии, что вы отдадите кредит, да еще с процентами? А их-то практически и нет.
Не буду вдаваться в подробности и принципов оценки рисков, но в Беларуси, наряду с дефицитом средств у всех и вся, есть и еще одна проблема – мизерное количество проектов, под которые вменяемый инвестор мог бы выделить средства. Не сказочных прожектов и надежд, а нормальных бизнес-планов, просчитанных по всем современным принципам, с понятными и четкими перспективами… Их нет. Просто нет. Или попадаются они слишком редко. И наши банкиры, при наличии всех отрицательных сторон, свойственных финансистам в принципе, в этом не виноваты. Увы, данность такова, что наш реальный сектор толком-то и иностранные кредитные линии, выделяемые на вполне приемлемых условиях, осваивает с превеликим трудом. Причем нередко, из-под административной палки.
А формула «дайте денег, а там посмотрим, как возвращать», слишком чревата неблагоприятными последствиями. И без того проблемная задолженность весьма существенна. С некоторым трудом, но финансовый сектор ее переварил. Но находится на грани своих ферментных возможностях: если возникнет еще один вал плохих долгов, банкиры могут и подавиться. А если рухнет банковский сектор, то нынешние экономические сложности покажутся мелкими и незначительными неприятностями. В 90-е эту тему уже проходили. Больше десяти лет понадобилось, чтобы экономика хотя бы чуть-чуть в себя пришла.
Словом, есть проблема не только дороговизны заемных ресурсов, но и низкой кредитоспособности отечественного реального сектора. Понятное дело: он испытал веер внешних шоков – и падение спроса на основных направлениях, и парад девальваций у партнеров по ЕАЭС, и другие, более мелкие неприятности. Потенциальные инвесторы с пониманием относятся к их сложностям, но это – не повод безоглядно бросать средства в топку не совсем успешных производств. Тем более, что многие проблемные предприятия успешно и творчески заморозили триллионы рублей в складских запасах. И разгрести эти запасы то ли не могут, то ли не хотят. Но в любом случае, освободиться от готовой продукции никак не получается. Видимо, сказывается извечная отечественная проблема: хилый маркетинг и слабая система управления, не позволяющая гибко планировать производство. Поэтому при изменении внешней конъюнктуры и возникают заминки с реализацией. Но, опять же, банкирам и финансовым властям от этого не легче: риски кредитования многих производств, которым срочно требуется финансовое оздоровление, слишком высоки.
Последняя бюджетная надежда
Впрочем, положа руку на сердце, отечественные промышленники, в большинстве своем, надеются-то не совсем на банковские вливания, а на административный ресурс. Большинство-то стоит в очереди не за коммерческим кредитованием, даже если оно будет по вполне вменяемой цене, а за льготным. Кстати, говоря откровенно, и сегодня денег по ставкам ниже рыночных выдается немало и не такие уж они и дорогие – меньше 10% годовых получается. При нашем уровне инфляции, такая стоимость заемных ресурсов считай, что бесплатная. Другое дело, что таких денег теперь мало. По крайней мере, намного меньше, чем было в прошлой, а там более – в позапрошлой пятилетке. Что греха таить: во второй половине «нулевых» государственные, да и частные банки, щедрой рукой выдавали кредиты под гарантии тех же местных бюджетов. Они, кстати, и погашали около трети займов. И вроде бы, все были счастливы: инвестиции в новые производства текли рекой. Но проблема-то вылезла боком на валютном рынке. Ведь оборудование, технологии, в ряде случаев приличную долю сырья и комплектующих белорусские предприятия закупали за рубежом. А экспорт особенно-то и не наращивали. До поры до времени удавалось эти разрывы латать за счет внешних заимствований. Но этот источник несколько иссяк. Словом, сложилась ситуация, когда любое дополнительное накачивание экономики деньгами сразу бьет по обменному курсу. А слабеющий рубль сразу раскручивает инфляцию… Не раз такую схему проходили.
Впрочем, есть правда и в утверждениях некоторых экспертов и экономистов, утверждающих – белорусской экономике не хватает денег. Если не катастрофически, то дефицит ощущается достаточно существенный. Постепенно надувается пузырь взаимных неплатежей. В итоге свободные средства на счетах далеко не всегда имеются даже у успешных предприятий: они заморожены в задолженностях, в том числе, и просроченных, контрагентов. От безысходности компании активно начинают осваивать столь знакомые в 90-е бартерные схемы. А что делать: даже если есть спрос на продукцию, у потенциальных покупателей нет «живой монеты». Приходится выкручиваться, изобретать альтернативные схемы, по сравнению с чисто денежными расчетами.
Словом, денег-то действительно и не хватает. И увеличение денежной массы, несомненно, могло бы решить проблему неплатежей. По крайней мере, снять ее остроту. Некоторые экономисты и аналитики приводят справедливые сравнение с международными стандартами. Мол, в солидных государствах монетизация экономики – соотношение денежной массы и ВВП, колеблется в районе 100%, а то и превышает этот показатель. Да, есть такое соотношение, но в каких странах?! Японии, США, Франции, Германии… Корректно ли на них равняться? У них-то валюта свободноконвертируемая, а поэтому подчиняется несколько иным законам. Более того, не надо забывать: в этих государствах очень развит фондовый рынок и другие разнообразные инструменты. Даже если в реальном или банковском секторе образуется лишняя ликвидность, она выплескивается вложениями в самые разнообразные ценные бумаги и только небольшая часть денежной массы выплескивается непосредственно на валютный рынок.
А как обстоят дела в Беларуси? И у населения, и у предприятий, да, что греха таить, даже у государственных учреждений сложилась практика хеджировать все риски через валюту. Сколько ни пытались экономические и финансовые регуляторы бороться с этой традицией, нельзя сказать, что им успех сопутствовал. Впрочем, по разным причинам альтернативы ни краткосрочным, ни долгосрочным сбережениям, кроме как приобретение валюты, по сути, и нет. Почему? История отдельная и достаточно долгая. Но факт остается фактом: при существующей структуре финансового рынка равняться на уровень монетизации развитых государств – играться с огнем девальвации и инфляции.
Кстати, дискуссии на тему хватает ли денег, ведутся и в России. Фондовый рынок у соседей, конечно, намного живее нашего. Но по своей емкости он не может и близко сравниться с экономическими мировыми лидерами. Поэтому на любые вызовы инвесторы реагируют с удивительным постоянством: «выскакивают» в валюту и стараются вывести капитал.
Средняя истинность
Парадокс-то нынешней ситуации и заключается в том, что приходится разбираться со множеством проблем. Причем решения простые и традиционные, являются взаимоисключающими. Да, сегодня каким-то образом необходимо перестраивать промышленность и экономику на новый лад, сдабривать ее инновационными идеями, спешно разивать науку, скрещивать ее с призводствами… А на эти мероприятия необходимы средства. Достаточно серьезные, а, самое главное, требуются «длинные» деньги. Желательно недорогие и в национальной валюте. Теперь проблема: из каких источников финансировать проекты?
Несомненно, в экономической истории существует немало примеров, когда подобные программы «рывка» поддерживались государством. И нечего кривить душой: во все времена и во всем мире новые технологии разрабатывались либо полностью на государственные средства, либо с колоссальной поддержкой бюджета. Опять же не вызывает сомнения факт: все государства перестраивали свою промышленность не в самые лучшие для нее времена. Никто не проводит коренных изменений, когда все работает, точно часы. Мучения изменений начинаются, когда ритм дает сбой. Такова жизнь. Кстати, частные владельцы тоже начинают реструктуризировать крупные корпорации, когда дела их идут не лучшим образом, падают продажи, обороты, прибыли… Словом, так уж получается в жизни, что инвестиции необходимы, точно воздух, как раз в тот момент, когда свободных денег-то и нет. В коммерческом мире, как правило, в сложные времена компании своими капиталами спасают акционеры. В белорусском случае основной владелец промышленного комплекса – государство. Соответственно, вполне логично, что оно и должно оплачивать львиную долю затрат по выходу отрасли из кризиса.
Впрочем, повторюсь: роль государства в развитии промышленности и определенных направлений бизнеса огромна в любой стране. Нынче, например, много говорят о кластерной экономике, которая позволяет объединить под эгидой одной цели или проекта десятки мелких и средних предприятий. В результате получается синергетический эффект больших холдингов, но не теряется эластичность и гибкость, свойственная малому бизнесу. Новую концепцию в ФРГ уже эксплуатируют полным ходом и весьма успешно. Но кластеры возникли не за счет самоорганизации бизнеса. Бюджеты и на федеральном, и на региональном уровне активно стимулируют этот процесс: определяют наиболее перспективные с точки срения государства направления, проводят конкурсы, выделяют средства из казны на организационные вопросы. Причем немалые – несколько миллионов евро на каждый кластер.
Словом, очевидно: без стимулирующего действия бюджета, пожалуй, ни одна серьезная перестройка экономики в мире не проходила. В целом этого не отрицают ни сторонники макроэкономической стабильности, ни апологеты монетарного смягчения. Сегодня Беларусь пребывает в таком оригинальном периоде, когда не приходится сомневаться: необходимы инвестиции, активизация малого и среднего бизнеса, финансовое стимулирование различных модернизационных процессов – и в среде государственных, и частных предприятий, необходимо улучшать деловой климат, в том числе, и за счет снижения налоговой нагрузки и предоставления разнообразных преференций… Поставленные задачи очевидны, даже у противоположных дискуссирующих сторон цели и задачи совершенно совпадают. Но сегодня основная сложность не определить приоритеты, а составить алгоритм их достижения. К сожалению, реальных планов от спорщиков не всегда удается услышать.
Скажем, финансовая диета – разумный подход. В конце концов, пора уходить от безобразных двузначных показателей инфляции. Но если зажать тисками внутренний спрос, то из каких ресурсов будет перестраиваться и развиваться экономика? В конце концов, деньги – это один из ее двигателей. Конечно, всегда существует надежда на иностранные инвестиции.
Но какими коврижками их заманивать в страну? Те самые, реальные, настоящие миллиарды долларов, а не мифические компании, которые «заходят» в Беларусь с тремя долларами уставного капитала, раздают тонны обещаний, получают преференции, получают кредиты у наших банков, прокручивают их и исчезают при первом же удобном случае. Заодно выводя и заработанные капиталы. Как привлечь качественный иностранный капитал? На какого червячка он готов клюнуть? Вопрос пока остается открытым. Вроде бы и делается немало в этом направлении, но пока успехов по привлечению прямых иностранных инвестиций не так уж и много. А без внешних влияний жесткая монетарная политика способствует стабильности курса и инфляции, но не способствует ни оживлению предприятий, ни росту благосостояния населения.
Конечно, дополнительные финансовые потоки, в том числе, и эмиссионные, могут оживить и производство, и экономику. Но только в одном случае: если денежные ресурсы пойдут на реально эффективные проекты. Не на бумаге, а на деле. Согласитесь, нередко происходит все с точностью, да наоборот. Нет, на уровне проекта выглядит все красиво и пристойно, но потом что-нибудь, да обязательно не срастается. И в итоге получаются если не убытки, то, по крайней мере, отсутствие притока валюты. А открытая экономика без экпортного потока чувствует себя очень даже неважно.
Словом, сегодня белорусской экономике необходимы не только стратегические направления, но и тактические. Сегодня актуален не извечный славянский вопрос «что делать», а «как делать». А вы как думаете?
