20 октября 1982 года произошла трагедия, в которой погибли десятки болельщиков
Здесь всегда, даже в зимнюю стужу, – живые цветы. Но особенно много ложится их к подножию памятника у лужниковской арены 20 октября каждого года. Болельщики всех возрастов, даже те, кто тогда еще не родился и знает о случившейся здесь трагедии только по рассказам старших товарищей, приходят сюда, чтобы помянуть погибших в чудовищной давке, возникшей на выходе с трибун после матча «Спартак» – «Харлем» 20 октября 1982 года. Ровно тридцать лет назад. Точное количество погибших до сих пор тема спорная. По официальной версии, жертвами трагедии стали шестьдесят шесть человек. По неофициальной – более сотни.
Власти в то время старались всеми силами замолчать происшедшее. Вся информация о подробностях трагедии тщательно скрывалась. Только спустя годы по воспоминаниям выживших очевидцев появилась возможность воссоздать в деталях обстоятельства драмы…
День 20 октября 1982 года выдался в Москве морозным, ветреным и снежным. К вечеру столбик термометра опустился до минус десяти. Аншлага в такую погоду в «Лужниках» не ожидалось. И на игре «Спартака» с голландским «Харлемом» в 1/16 Кубка УЕФА собралось всего пятнадцать тысяч болельщиков.
До сих пор неизвестно, кому первому пришла в голову мысль разместить всех зрителей, пришедших на игру, на одной-единственной трибуне. С нормальной, трезвой точки зрения такое решение – полный абсурд. Хотя для милиции, дежурившей на матче, компактное расположение публики было очень даже выгодным. На небольшом, хоть и плотно забитом народом пространстве, следить за порядком гораздо проще, чем носиться с дубинами по овалу всего стадиона, на котором то тут, то там время от времени начинают шуметь на трибунах группки фанатов.
Ни в коем случае не надо путать болельщиков того времени с сегодняшними ультрас. Покричать, скандируя речовку, прогорланить хором песенку – таков был в то время фанатский репертуар. И никакого беспредела – в виде вырванных с мясом кресел или искрящихся файеров. А вот бдительность стражей порядка доходила порой до маразма. Папа из заграничной командировки привез сыну майку мюнхенской «Баварии». Сын, надев обновку, идет в ней на матч «Спартака», а милиционеры в тех же самых, кстати сказать, «Лужниках» и в том же 1982 году, только летом, его не пускают. Майка-то красно-белая (одинаковые цвета у «Баварии» и «Спартака»), а в красно-белом – нельзя. Так и не пустили…
На 16-й минуте матча с «Харлемом» нападающий «Спартака» Эдгар Гесс хлестким ударом со штрафного открывает счет. Трибуна ответила взрывом восторга. Фанаты начали скандировать речовки, а кто-то из них, как говорят, даже запустил на радостях снежок в сторону маячивших внизу милиционеров. Расплата последовала тут же. В раздухарившийся сектор нагрянула группа захвата. Милиционеры похватали наиболее активных крикунов и потащили их в отделение. Стиснутые мускулистыми ручищами фанаты даже не подозревали, что злые дяденьки в погонах, сами того не ведая, спасают их от гораздо более серьезных неприятностей. Матча ребята не досмотрели, зато остались живы…
Игра уже подходила к концу. Счет на табло оставался прежним. И замерзшие вконец зрители направились к выходу, торопясь первыми успеть на метро. При минус десяти провести полтора часа на трибуне – испытание не из легких. Продрогшие на морозе милиционеры весьма активно торопили народ. С верхнего яруса трибуны был открыт всего один выход на улицу, и на лестнице возникло сразу столпотворение.
На последней минуте игры «Спартак» забивает второй гол. И тут началось…
Часть болельщиков, уже вышедших с трибуны и спускавшихся вниз по лестнице, рванулась назад. Им навстречу прет стеной толпа выходящих с трибуны. Два человеческих потока встретились на узкой лестнице, огороженной стальными перилами. Кто-то, поскользнувшись, упал на ступеньках, о него споткнулись другие, и пошла цепная реакция.
По воспоминаниям очевидцев, никто не понял сначала ужаса происходящего. Слышались даже шутливые реплики.
А через секунды люди, прижатые к перилам, стали истошно кричать. Перила прогибались. От них с треском отлетали деревянные поручни. Люди выдавили телами решетку и посыпались вниз.
Один мой знакомый угодил тогда в самый эпицентр кошмара и выжил по чистой случайности. Какой-то мужик, оказавшийся рядом, не растерялся и выдернул его из-под завала в тот момент, когда он начинал уже терять сознание, придавленный сверху десятками тел. Пару недель после этого мой знакомый пролежал в больнице с помятыми ребрами.
Подъехала дежурившая на стадионе «скорая помощь». Открывшаяся картина привела врача «скорой» в ужас. У многих людей в давке были сломаны руки и ноги. На помощь растерявшемуся доктору пришли два врача из числа болельщиков. Втроем они бросились оказывать раненым хоть какую-то помощь. Тех, кому эта помощь была уже не нужна, укладывали в ряд на мерзлую землю. Но десятки человек еще оставались лежать на раскуроченной лестнице – живые вперемешку с мертвыми. Прошло еще примерно полчаса, прежде чем к месту трагедии, завывая сиренами, начали прибывать одна за другой вызванные по рации кареты с красными крестами. Для кого-то из пострадавших эти тридцать минут стали роковыми.
А через пару дней в одной из московских газет появилась малюсенькая, в несколько строчек заметка. В ней сообщалось, что после футбольного матча в «Лужниках» произошел несчастный случай, рухнула обветшавшая лестница, есть пострадавшие. И все. Дальше – тишина. Такое тогда было время…
Долгие годы в конце октября в «Лужниках» не проводили футбольные матчи, чтобы не дать возможности близким и друзьям почтить память погибших. И лишь к десятой годовщине трагедии, в октябре 1992 года, был открыт памятник, созданный на пожертвования болельщиков и ряда столичных предприятий. Формально он называется «Погибшим на стадионах мира». На нем даже выбиты названия городов, где в разное время произошли драмы на футбольных аренах. Но это скорее знак болельщицкой солидарности. На самом деле это памятник жертвам трагедии, происшедшей в нескольких метрах от места, где он установлен, 20 октября 1982 года…
