или Узаконенный грабеж и «незаконная» национализация
На закончившемся на прошлой неделе в Вене саммите глав государств ЕС и Латинской Америки едва ли не главным стал вопрос национализации Боливией иностранных нефтяных и газовых компаний. Английский премьер призвал боливийцев «совершать более ответственные поступки». Австрийский канцлер также вступился за европейских инвесторов, нежно сравнив их с «пугливыми косулями». Боливийский президент Эво Моралес на все эти «лирические» выпады ясно дал понять, что теперь в его стране всем, в том числе и иностранным компаниям, придется считаться с тем, что они находятся «не на ничейной, а на боливийской земле».
Что же так встревожило глав ЕС и других полномочных представителей транснациональных компаний? 1 мая президент Боливии Эво Моралес, находясь в местечке Сан-Альберто, где расположено одно из крупнейших в этой стране месторождений газа, зачитав указ о национализации, объявил: «С грабежом наших природных запасов иностранными компаниями покончено. Боливия возвращает под свой абсолютный контроль все свои природные ресурсы». И хотя этого указа ждали (это было одним из главных предвыборных обещаний Моралеса, пришедшего в конце прошлого года к власти), тем не менее для подавляющего большинства населения это решение молодого президента стало неожиданностью. Боливия, располагающая в Латинской Америке вторыми после Венесуэлы запасами природного газа, оставалась тем не менее беднейшей страной этого континента. И это неудивительно. Ведь иностранные компании (а их, занимающихся добычей нефти, в этой стране более тридцати) государству, чьи месторождения они эксплуатировали, отдавали всего 18 процентов своих доходов. Теперь ситуация резко изменилась. Боливия будет получать 82 процента с прибыли. На то, чтобы принять эти требования и перезаключить с боливийским правительством договоры о добыче полезных ископаемых, иностранным компаниям отпущено 180 дней. Иначе они будут изгнаны из страны, а их имущество перейдет боливийской государственной компании. А чтобы ни у кого не возникло сомнений по поводу серьезности этого указа, т.е. чтобы, как сказал Эво Моралес, заставить «уважать решение боливийского народа», армия страны уже на следующий день после решения о национализации взяла под свой контроль не только месторождения нефти и газа, но и все 56 объектов нефтегазового комплекса, являющихся зарубежной собственностью.
Но, думаю, «транснациональных благодетелей» более всего всполошило заявление боливийского президента о том, что национализация нефтяной и газовой отрасли «это только начало. Завтра будут шахты, леса, земля». Добиться справедливого распределения национальных богатств страны, чтобы доходы от эксплуатации недр работали на повышение жизненного уровня населения всей страны, на социальные и образовательные программы, задача в современных глобальных условиях почти невыполнимая. К тому же боливийский президент, говорят, хорошо знает, что именно решение в свое время президента Чили Сальвадора Альенды о национализации медной промышленности стоило ему жизни. Но, несмотря на все это, Эво Моралес сделал решительный шаг в направлении построения в Боливии справедливого общества.
Кто же такой этот новый боливийский президент? Эво Моралес — индеец племени аймара, первый представитель коренного населения, которого народ Боливии на прошедших выборах прошлого года избрал своим президентом. Для Вашингтона, делавшего ставку на лояльного им консерватора Хорхе Кирогу, избрание лидера «Движение к социализму» Моралеса явилось сильнейшим ударом. Поклонник Че Гевары Моралес не только намерен национализировать газовую и нефтяную отрасли, но и «похоронить неолиберализм», бороться с коррупцией и бюрократией, а главное, победить бедность. «С имеющимися в стране запасами природного газа и олова боливийцы должны жить не хуже, чем в Швейцарии», — считает 46-летний президент.
Первый свой зарубежный визит Эво Моралес нанес своему давнишнему кумиру Фиделю Кастро. Затем он отправился в Венесуэлу к другу и соратнику Уго Чавесу. И хотя Морелес убежден, что у Боливии свой путь и она не собирается строить государственный социализм, тем не менее опыт этих стран, и прежде всего кубинский, он вряд ли будет сбрасывать со счетов. Накануне объявления о национализации нефтегазовой отрасли Моралес вместе с руководителями Кубы и Венесуэлы подписал соглашение о целях строительства так называемой Боливарианской альтернативы и договор о торговле между Боливией, Венесуэлой и Кубой. «Интересам наживы» они противопоставляют солидарность и взаимопомощь. Исходя из того, что сотрудничество между странами должно быть взаимовыгодным, они, тем не менее, выступают против того, чтобы одна какая-то страна развивалась за счет других. Заключенное соглашение предусматривает существенное снижение тарифов в торговле, отмену таможенных пошлин, облегчение налогового бремени для совместных предприятий, «делает конкретные шаги в направлении процесса интеграции» этих трех стран.
По сути, соглашение, подписанное Кастро, Чавесом и Моралесом, стало своего рода альтернативой безуспешно проталкиваемому США проекту по созданию в Северной и Южной Америке так называемой зоны свободной торговли. И это еще один удар по Вашингтону.
Многие уже считали, что после распада СССР социализм и его идеи окончательно утратили свою привлекательность и обречены на полное исчезновение с мировой арены. Но, по всему видать, хоронили его рано. Не об этом ли говорят последние события в Латинской Америке, и прежде всего в той же Венесуэле и Боливии. Так что Фидель Кастро, подписав Боливарианскую альтернативу, имел полное право сказать: «Сегодня нас трое. Думаю, со временем с нами будут все страны Латинской Америки».
